Сталин и разведка, стр. 38

Главный противник Япония

Значительная часть предлагаемых документов касается советско-японских отношений. Это не случайно, именно с середины 1920-х и до конца 1930-х годов Япония была главным противником. С этих документов мы и начнем.

Поскольку речь зашла о Японии, позвольте рассказать о доселе неизвестной операции, которая имеет прямое отношение к цитируемым документам. 20 января 1925 года в Кремле под председательством Сталина состоялось совещание с участием руководителей советской разведки. Было решено провести против Японии ряд мероприятий по типу успешных операций «Синдикат-2» и «Трест».

Одной из таких операций, рассчитанных на длительный срок, стала «игра», получившая название «Маки-мираж». Ее целью было показать японцам значительное усиление мощи Красной армии на Дальнем Востоке (что на первом этапе не соответствовало действительности) и заставить их отказаться от своих воинственных планов. В ходе операции резиденту японской разведки в Сахалине был представлен в 1930 году агент «Летов» — Лазарь Хаймович Островский, сотрудник одного из советских учреждений в этом приграничном с СССР городке. Завоевав доверие японцев, «Летов» сумел убедить их, что в штабе Дальневосточной Армии служит его близкий друг, Иван Горелов, нуждающийся в деньгах. Горелов через «Летова» был «завербован» и через него же стал передавать японцам легендированные «секретные данные». Японцы клюнули на эту удочку, и в течение нескольких лет Горелов был их основным информатором. Естественно, что его дезинформация «подтверждалась» и другими источниками. Материалы «игры» регулярно докладывались Сталину.

Кульминацией деятельности Горелова стал доклад в 1934 году о структуре и численности стрелкового батальона Дальневосточной армии (ДА). Японцы умножили численный состав и вооружение батальона на их количество в ДА (также «услужливо» сообщенные им). Эти данные, наряду с действительным укреплением Красной армии, заставили японский генштаб пересмотреть планы широкомасштабной войны против СССР. Об итогах операции «Маки-мираж» нарком внутренних дел Ягода доложил Сталину 15 января 1935 года. После 1945 года пленные японские разведчики дали показания о большой значимости «донесений» Ивана Горелова для принятия решения их генштаба. Самое интересное в этой истории то, что «Иван Горелов» был лицом вымышленным, и в действительности его не существовало.

Теперь вернемся к документам, которые докладывались Сталину. Еще раз напомню, что в нашу задачу не входят рассмотрение проблем советско-японских-германских-британских и прочих отношений. Мы лишь проследим за реакцией Сталина на некоторые материалы разведки по этим вопросам и за его пониманием обстановки.

Заметим, что почти все пометы Сталина выдают его большую озабоченность возможностью агрессии и интервенции капиталистических государств против СССР. Из приводимых документов видно, что эти опасения имели под собой самые серьезные основания.

«СССР. Объединенное Государственное Политическое Управление при Совнаркоме. Отдел Секретариата Коллегии. (В дальнейшем полные реквизиты даваться не будут. — И.Д.) 19 декабря 1931 года №41083.

Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину.

Просьба лично ознакомиться с чрезвычайно важными подлинными японскими материалами, касающимися войны с СССР.

Прилагаю: 1. Памятную записку, составленную японским военным атташе в Москве, подполковником Касахара, о мнении, переданном начальнику Генштаба Японии от имени японского посла в СССР Хирота и 2. Конспект доклада, представленного военным атташе Касахара генерал-майору Харада, который был командирован Генштабом в Европу с особыми заданиями, связанными с подготовкой к выступлению в Маньчжурии; генерал Харада проезжал через Москву в июле с. г. и имел свидание с послом Хирота и Касахара.

Зам. пред. ОГПУ В. Балицкий».

На письме резолюция: «Важно. (Дважды подчеркнуто). Т. Га (далее неразборчиво, возможно, товарищу Гамарнику, заместителю наркома обороны).

«Резюме беседы посла Хирота с генерал-майором Харада (июля 1931 г.).

Посол Хирота просил передать его мнение начальнику Генштаба Японии относительно государственной политики Японии:

«По вопросу о том, следует ли Японии начать войну с Сов. Союзом или нет, считаю необходимым, чтобы Япония стала на путь твердой политики в отношении Советского Союза. Кардинальная цель этой войны должна заключаться не столько в предохранении Японии от коммунизма, сколько в завладении Сов. Дальним Востоком и Восточной Сибирью»

Текст отчеркнут на поле слева двумя вертикальными линиями, возле них цифра 1. Слова «Сов. Дальним Востоком» и «Восточной Сибирью» взяты в овал.

Далее идет конспект доклада подполковника Касахара генералу Харада о внутреннем положении Советского Союза. Отмечается, что СССР энергично проводит пятилетний план, в котором центральное место занимает тяжелая индустрия, в особенности те отрасли, которые связаны с усилением обороны.

…«Система охраны и надзора в СССР поставлена весьма строго, и возможность антиправительственных выступлений исключается… Но в дальнейшем в области внутренней политики станут вопросы о сепаратистском движении (Украина, Кавказ, Туркестан,) и о разногласиях внутри партии. Эти вопросы будут гангреной советской государственности, и особенно пагубную роль могут сыграть во время войны».

Никаких пометок в этом разделе Сталин не сделал.

«Вооруженные силы СССР, а) В принципе СССР вовсе не безоружен».

Далее дается подробный обзор состояния вооруженных сил СССР. На полях этого раздела возле числа танков, соединений, воздушных сил, ориентировочной цели их развития стоят пометы: «Верно?» Количества единиц техники взяты в овал, все строки раздела подчеркнуты.

д) На частные пожертвования строится большое количество самолетов. За прошлый год было, таким образом, построено

330 самолетов».

Помета Сталина: «Верно?»

«е) Военизация населения. Громадные усилия сосредоточены на военизации Количественный рост Осоавиахима: январь 1929 года 3 млн членов, январь 1930 года 5 млн., январь 1931 года 9 млн.».

Помета Сталина: «Осоавиахим пока — одна прокламация». Последние два слова подчеркнуты дважды.

«Военизация распространяется даже на детские сады. Выводы: Не подлежит никакому сомнению, что Советский Союз в дальнейшем, по мере развития экономической мощи и роста вооруженных сил, начнет переходить от принципа пассивной обороны к агрессивной политике.

Рассматривая общее состояние страны, можно заключить, что в настоящее время СССР не в силах вести войну».

Слова «в настоящее время» подчеркнуты волнистой линией, «не в силах вести войну» — дважды. А на полях помета: «Тэк-с .» «Настоящий момент является исключительно благоприятным для того чтобы наша Империя приступила к разрешению проблемы Дальнего Востока. Западные государства, граничащие с СССР (Польша, Румыния) имеют возможность сейчас выступить согласованно с нами. Но эта возможность постепенно будет ослабевать с каждым годом». Весь абзац взят дважды в скобки — большие и малые. «Если мы сейчас, проникнутые готовностью воевать, приступим к разрешению проблемы Дальнего Востока, то мы сможем добиться поставленных целей, не открывая войны (подчеркнуто дважды — И.Д) Если же, паче чаяния, возникнет война, то она не представит для нас затруднений» (также подчеркнуто дважды. На полях Сталин написал: «Значит, мы до того запуганы интервенцией что сглотнем всякое (подчеркнуто дважды) издевательство»).

«По вопросу о сокращении вооружений. Очень трудно принудить сов. Правительство ограничить силы Красной армии в силу условий ее организации и методов составления советского бюджета Представляется также невозможным осуществить контроль за легальными и нелегальными способами обхода соглашения об ограничении вооружений.

Если мы не установим надлежащих способов контроля, то имеется опасность, что мы в результате только раскроем свои