Третья власть, стр. 50
Хаггард догадывался, какой силой внушения может обладать этот худощавый человек. Он слабо кивнул. Его руки сжимали переговорное устройство.
«Что я должен сделать, майор?»
«Не называйте меня так. У меня больше нет воинского звания. Я буду спасать то, что еще можно спасти. Если Крэст не проснется до восьми часов, чтобы восстановить радиосвязь, я капитулирую. По крайней мере, мне известен рычаг, с помощью которого можно остановить реактор арконидов. Это уже кое-что, не правда ли?»
Он горько рассмеялся. Хаггард задумчиво смотрел на него. Родан продолжал:
«У Торы есть превосходные теле-видеоприборы. Если радиосвязь не сработает, она сразу же сможет увидеть нас. Если ураганный огонь будет продолжаться, она будет считать нас ранеными, если не убитыми. Тогда Земле придется пережить кошмар. Но я позабочусь о том, чтобы канонада была прекращена ровно в восемь часов. Это последняя возможность остановить импульсивную женщину от необдуманных действий. Только в крайнем случае она пошлет в атмосферу Земли спасательную лодку огромного космического корабля. Я создаю эту ситуацию, рискуя тем, что Тора, несмотря на остановленный ураганный огонь, совершит ошибку. Моим намерением является компромиссное решение. Куда лучше было бы, если бы Крэст до восьми часов обрел бодрость. Рация повреждена не серьезно. Крэст сможет наладить связь с Торой. Попытайтесь сделать все возможное. Мое альтернативное решение вызвано отчаянием. После моей радиограммы китайцы наверняка заставят орудия сразу же замолчать. Но как поведет себя Тора?»
Родан пожал плечами. Хаггард в замешательстве опустил взгляд. Он не мог смотреть в глаза этому человеку.
«Чего Вы требуете?» — спросил врач.
«Немногого. Если Вы считаете кровообращение Крэста стабильным, введите ему возбуждающее средство. Разбудите его».
Хаггард задумался.
«Вы понимаете, что я рискую всем?»
«Не больше того, чем Вы уже рискнули. Если он перенес антилейкемическую сыворотку, то его организм справится и с возбуждающими средствами. Активизируйте его тело. Он должен, наконец, быть выведен из состояния своей странной дремоты».
«Я введу только одну дозу, которая не может принести вреда обычному человеку, — решительно заявил Хаггард. — Не больше, понимаете!»
«Мне этого достаточно», — согласился Родан.
В этот момент что-то ударило ему в спину. Он обернулся и увидел, что Булли бросил в него консервной банкой. Там впереди, плохо различимый в слабом свете телеэкрана, Булли в страшном возбуждении делал ему какие-то знаки.
Родан перепрыгнул через койку Крэста. В несколько прыжков оказался рядом с Булли. Ввел штепсель в переговорные контакты. И сразу же услышал дикий крик инженера.
«У тебя что, кроме наушников, еще и наспинники? — гремел коренастый мужчина. — Я уже трижды пытаюсь тебя достать, старик. Локация! Посмотри на инфракрасный зонд и радар. Три маленькие фигуры, прямо у земли, скорость тридцать километров в час. Видимо, три человека. Я сойду с ума — действительно три человека с роторными летательными аппаратами!»
Возбуждение Булли переросло в безмолвное удивление. Широко раскрытыми глазами он уставился на экран великолепного радарного видеозонда, отраженные сигналы которого появились на электроннолучевой трубке.
Трое мужчин, на спине у которых были небольшие летательные аппараты, приближались к энергетическому куполу. Были ясно видны вращающиеся роторные перья.
Булли снова заговорил:
«Они что, хотят пробить заслон головой?»
Несколько шагов — и Родан был уже у реактора арконидов. Короткое переключение, объясненное ему Крэстом еще несколько недель тому назад, и структура защитного экрана изменилась. С этого момента она пропускала ультракороткие радиоволны, тогда как для собственных передач Родана она уже и раньше не была препятствием. Этот факт также был загадкой для понимания земного инженера.
Родан вернулся к приборам. Большой приемник «Стардаста» заработал. Автоматический частотный пеленгатор искал нужную длину волн.
Загорелась красная лампочка. Сигнала свистка нельзя было услышать, так как все звуки перекрывались грохочущими взрывами.
Булли подключил переносные телефонные аппараты к сильному приемнику. Из наушников послышался шепот:
«Капитан Альбрехт Клейн майору Перри Родану. Не стрелять! Я с двумя коллегами. Вы знаете меня как лейтенанта Клейна из международной контрразведки. Я веду передачу с малой передающей громкостью. Подойдите, пожалуйста, к границе оболочки. Мне нужно поговорить с Вами. Не стреляйте, опасности нет».
Родан вынул штекер из гнезда второго громкоговорителя. Подключенным остался только Булли. Не ожидая, что скажет Родан, он медленно произнес:
«Клейн? Это не тот парень, которого ты так легкомысленно пустил внутрь экрана? Он видел Крэста, да? Это мне не нравится».
«Мне он понравился. Я возьму транспортную машину. Присматривай здесь за всем. Если я передам тебе пароль „большой провал“, ты откроешь экран ровно на три секунды у того места, где я буду находиться, два раза по три метра. Включение структуры я подготовил».
«Ты сошел с ума! Если они направят на нас через этот проем телеуправляемую ракету, тогда нам конец. У этого Клейна под комбинезоном может быть прибор управления. Я знаю эти штучки, мой дорогой. Я все-таки был офицером связи. Я не открою».
Его взгляд был твердым. Но увидев на несколько секунд похожее на маску лицо Родана, он опустил голову.
«Согласен, Перри. Ты знаешь, что делаешь».
Родан ушел. За плечом у него болтался тяжелый автомат с опасными микрореактивными снарядами. Еще опаснее был серебряный стержень в его руке. Психотронный излучатель был удивительно эффективен на малых расстояниях. Родан не думал о том, что идет на риск. Бледный и дрожащий, Реджинальд Булль повернулся к контрольным приборам, сжав губы. Реджинальд Булль был твердым человеком, смельчаком, готовым пойти на отчаянный риск. Он был спецпилотом без преувеличенного чувства страха. Но в этот раз он испугался.
Он пробормотал ругательство и сконцентрировался на наблюдении за событиями. Родан шел по каменистому ландшафту пустыни, лишь кое-где украшенному жалкими растениями. Река с ее животворной водой была далеко. Родан мчался точно к тому месту, где приземлились трое мужчин. Булли в кратких словах дал ему наметки курса. Он делал это спокойно, хотя внутри у него все кипело от возбуждения. Как Родану удалось так быстро уговорить его?
Этот вопрос еще звучал в нем, когда Родан уже остановил машину. Это произошло у энергетической стены ровно в 3 часа 22 минуты.
Напряженной от волнения рукой Родан достал психотронный излучатель. Далеко за ним полыхал пожар бесчисленных взрывов. Три фигуры в черных, как ночь, комбинезонах, были едва различимы. Они плотно прижимались к земле.
Родан поднял руку вверх. Это означало: встать.
18.
На сей раз риск был куда больше, чем первый полет лунного корабля с четырьмя пилотами.
Тогда, 19 июня 1971 года, по крайней мере, было точно известно, что ядерно-химические реактивные двигатели второй и третьей ступени тоже действительно сработают. Достаточно было небольшого переключения телеуправления, чтобы привести в действие плутониевые реакторы.
Но теперь все изменилось. Измерения в верхних слоях атмосферы Земли показали, что антинейтронный экран арконидов достигал высоты примерно в 120 километров.
Это означало, что нормальный процесс деления мог начаться по ту сторону зоны антипокрытия. Таким образом, у экспертов американского космического отряда возникли некоторые трудности, которые тем не менее нужно было преодолеть. «Стардаст II» имел другую вторую ступень. Своеобразное поле арконидов уже не могло оказывать влияния на химические процессы. Оставался открытым только вопрос о том, достаточно ли мощности второй ступени, чтобы доставить третью ступень, собственно космический корабль, на высоту 120 километров.
Вторая ступень, конструкция серии «Плуто-D», выдержала испытания на испытательном стенде. Можно было обойтись и без химических реакций; но достигнутая по выключении ракетного двигателя скорость полета должна была по меньшей мере быть достаточной, чтобы в свободном падении пронести отделенный атомный корабль через критическую границу.