Невинна и опасна, или Отбор для недотроги(СИ), стр. 53
Глава 70. Просто прости
– Подслушивала? – Маркель покачал головой.
Следовало бы пожурить Арабель, но он не стал. Он знал, что кроме любопытства сестрой двигало желание помочь. Она и действительно может помочь. Маркелю нужна любая информация о магическом знаке, который делает невосприимчивым к проклятиям колодцев. Это шанс, это надежда.
– Вовсе нет. И не думала подслушивать, – лицо Арабель приняло самое невинное выражение. – Искала пропавшую Амалию. Подумала, а вдруг она здесь, в лаборатории. Пришла проверить. Услышала шаги. Вот и спряталась на всякий случай.
Себастин тоже отчитывать сестру не стал. Лишь, глядя на Маркеля, иронично приподнял уголок рта – мол, наша сестрица неисправима.
– Ладно, рассказывай, что за знак.
Арабель пропиталась гордостью, что оба брата с таким пристальным вниманием воззрились на неё:
– Могу даже нарисовать.
Маркель выдвинул ящик стола, чтобы достать чистый лист и замер. Поверх стопки бумаги лежал конверт. Он сразу догадался от кого. В груди кольнуло остро протяжно и застучало гулко – не разобрать: радость оттого, что сможет прочитать сточки, написанные её рукой, или тоска, что строчки эти, скорее всего, окажутся прощальными.
– Что там? – Арабель вытянула шею. – Письмо? От Амалии? Прочтёшь?
Маркелю захотелось остаться одному. Какие бы эмоции не хранила бумага, они предназначались только ему.
Себастин понял просьбу брата без слов:
– Пойдём-ка, сестрица. Маркель сам найдёт нас позже, – подхватив Арабель под локоток, он вышел из лаборатории.
За братом и сестрой закрылась дверь. Но Маркель медлил. Не сразу распечатал конверт. Это оказалось дьявольски больно – читать строчки, поплывшие от её слёз. Амалия прощалась. Навсегда. А он даже не мог возразить, возмутиться, что не допустит этого. Не мог прижать к себе свою пичужку, пообещать, что найдёт её.
Она писала, что вынуждена вернуться туда, где родилась. Что родина её далеко – недосягаемо далеко. Никто не может туда попасть, но она получила такой шанс. Шанс – он же приговор. Выбора у неё нет. И времени почти не осталось.
Маркель всё понял. Прочёл между строк то, чего не было написано напрямую. Знак скарабея, который появляется во время магического ритуала, позволяет перемещаться между мирами, но действует недолго и не даёт его обладателю выбора – тот должен вернуться в родной мир.
И это означало, что даже если Маркель найдёт способ пройти нужный ритуал и получить знак – это не поможет ему быть с Амалией. Разве что недолгое время. Он сможет лишь подобно Аделарду месяц провести с любимой, чтобы потом расстаться навсегда.
Нужно искать другой способ. Но существует ли он?
Пока Маркель не знал, за что зацепиться. Все эти годы он изучал, как подавить ядовитое марево, клубящееся над колодцами, и даже преуспел в этом. Но он никогда не пытался понять, как невредимым попасть на ту сторону колодцев.
Оставалось только ещё раз внимательно проглядеть журналы, в которых были собраны описания всех его экспериментов. Но это потом. Сейчас было неотложное дело. Нужно поговорить с отцом – успокоить насчёт Амалии. Наверняка тот не спит, несмотря на глубокую ночь. Маркель представлял, как король корит себя за то, что не уследил за девочкой. Пусть знает, что его вины в этом нет.
Маркель подошёл к покоям родителей. Тихонько стукнул. Тут же услышал шаги – значит, действительно отец не спит. Он встретил мрачным взглядом. Тёмные круги под глазами. Ставшие резкими линии морщин. Видимо, ночь была тяжёлой.
– Почему ты здесь? – спросил не столько с напором, сколько устало.
Смертельно расстроен – нет сил даже на то, чтобы отчитывать сына.
– Знаешь, где она? – во взгляде отца промелькнула надежда.
– Отдай приказ остановить поиски. Её не найдут.
Отец понял, что сыну есть, что рассказать. Кивнул ему на кресло у камина, а сам прикрыл дверь в опочивальню.
– Королева только-только задремала, – пояснил Маркелю и сел в соседнее кресло.
Маркель рассказал без утайки всё, что знал. Отцу полегчало. Маркель видел, как разглаживаются морщины на усталом лице, как проясняется взгляд, как утихает боль.
– Я догадывался, что на той стороне колодцев что-то есть. Думаешь, Амалия вернулась к родителям? Думаешь, они живы?
– Надеюсь, что так. Я собираюсь, выяснить это как можно скорее.
По лицу отца снова пробежала тень.
– Это то, о чём я подумал?
– Да, отец. Я хочу найти способ попасть на ту сторону, – честно признался Маркель.
– Нет! – отец поднялся. Его дыхание сделалось рваным. – Нет, слышишь?! Я запрещаю тебе приближаться к колодцам! Они забрали её, я не хочу, чтобы забрали ещё и сына. Ты знаешь, что я пережил за сегодняшнюю ночь?!
– Отец, я буду осторожен.
– Нет! – король не хотел слушать. Тяжёлыми шагами мерил гостиную. – Долина проклята. Не понимаешь, это игры со смертью?!
– Я. Буду. Осторожен, – Маркель пытался сохранить спокойствие. Осознавал – отцом движет страх за сына, утроенный после сегодняшней мятежной ночи.
– Нет! – король побагровел от гнева и горечи. – Я долго терпел твоё непослушание. Больше этого не допущу!
– Что сделаешь? Запрёшь?! Приставишь охрану?! – Маркель не сдержался. Тоже перешёл на повышенные интонации. Но заставил себя подавить пыл. Заговорил хладнокровно и твердо: – Я люблю её, отец. Я буду искать к ней дорогу, несмотря на твой запрет. Ты знаешь, что такое потерять того, кто дорог больше жизни?! Ты сам бы не пытался любой ценой найти маму, если бы она пропала?
Король замер. Поглядел на Маркеля как-то по-другому, по-новому.
– Да. Я искал бы её. Хоть на краю света.
Отец вернулся в кресло. Молчал долго, наблюдая за игрой пламени в камине. Потом похлопал Маркеля по руке:
– Ты вырос, сын.
Три коротких слова – но в них особый смысл. Уважение, признание, понимание и даже благословление. Обещание поддержки. Отцовская любовь.
– Я должен тебе кое-что рассказать. Предупредить, насколько опасна проклятая долина. Я сам однажды чуть не стал её жертвой. Я дал обет молчать. Но в силу обстоятельств чувствую, что в праве снять с себя обещание.
Рассказ отца поразил Маркеля. Тот тоже в молодости был очарован тайной колодцев и тоже искал способ усмирить их ядовитое марево. Только использовал не воды магических источников, как Маркель, а заговорённые камни. Но первый же эксперимент короля чуть не закончился трагедией. Его спасла Луиза. Отец не помнил детали. Только её ладонь на его лбу и тихие непонятные слова. Выходит, мать Амалии применила к королю свой дар. Вот только Маркель уже знал, что дар этот просыпается в особых случаях. Луиза защищалась. Действия отца почему-то несли для неё угрозу.
Равелина была во власти тревожной полудрёмы, когда услышала стук в королевские покои. Король впустил гостя. По голосу она узнала, кто это – Маркель. Она почувствовала облегчение. Когда Амалия пропала, тревога давила душу не только из-за девочки, Равелина боялась, что вместе с ней мог исчезнуть и сын. Ведь он влюблён. А чувства мутят разум, толкают на необдуманные поступки. Но вот он здесь. И сердце может биться немного спокойнее.
Королева села на кровати, накинула халат. Однако, подумав немного, решила не выходить к мужчинам. Пусть поговорят вдвоём. Модест прикрыл дверь опочивальни. Но вскоре громкие слова начали долетать даже сквозь закрытую дверь.
Равелина не могла поверить тому, что услышала. На той стороне колодцев есть другой мир? Но не это поразило её больше всего. Рассказ Модеста о том, как на самом деле произошла его встреча с Луизой. Так вот почему супруг говорил ей не всю правду – дал обет молчания. Измены не было. Слёзы текли по лицу. Как Равелина могла подумать про своего преданного короля такое? Как могла поверить грязным слухам? Он был знаком с матерью Амалии всего месяц. До того момента, как она его спасла, не видел ни разу. А Равелина столько лет держала в душе горечь, обиду и подозрения. Ещё и так несправедливо обошлась с бедной девочкой, сиротою, на долю которой и без неё пришлось достаточно горькой несправедливости.