Невинна и опасна, или Отбор для недотроги(СИ), стр. 28

Последними в залу вошли король и королева. Под звуки торжественного гимна они прошли вдоль всего сверкающего помещения и заняли почётные места на небольшом возвышении. Это означало, что осенний праздник можно открывать.

Хозяином сегодняшнего бала считался Себастин. Ему и предстояло произнести небольшую приветственную речь. С каждым его словом напряжение в зале нарастало. Не потому, что он говорил что-то особенное – обычные слова вежливости и поздравления с торжествами. Но всех волновало, что будет, когда речь закончится и музыканты ударят по струнам. Кто из юных леди будет приглашена на танец первой?

Амалия, конечно, ни на секунду не допускала, что Арабель окажется права и Себастин решит открывать бал в паре с воспитанницей провинциального пансиона. Он заинтригован её тайной, именно поэтому и проявляет интерес. Но всерьёз рассматривать как возможную невесту, разумеется, не будет. Первой партнёршей Себастина на сегодняшнем балу станет, скорее всего, Аурелия. Хоть Арабель и подозревает, что в красавице нет глубины, но Амалии она не показалось поверхностной.

Такого же мнения, похоже, была добрая половина присутствующих. Когда прозвучали первые аккорды, взгляды устремились именно на Аурелию – во всяком случае, мужские взгляды.

Себастин стронулся с места, и, казалось, гости перестали дышать. Дамы отчаянно размахивали веерами, будто каждую в этот момент бросило в жар.

– Что я говорила? – услышала Амалия довольный шёпот принцессы, когда вдруг поняла, что Себастин смотрит прямо на неё.

Расстояние сокращалось стремительно. И вот принц уже стоял рядом. Он галантно склонил голову и протянул руку:

– Буду счастлив, если окажете честь открыть бал вместе со мной.

Амалия, до конца не понимая, что происходит, машинально вложила в его ладонь свою. В пансионе у них была очень хорошая преподавательница танцев, госпожа Жизель. Она добивалась от воспитанниц, чтобы все их движения были отточены до автоматизма. Любила повторять: «Когда вы в первый раз окажетесь в объятиях партнёра, вам уже будет не до того, чтобы думать о па».

Себастин вывел на середину залы. Амалия не могла понять – этот стопорящий мысли гул производят гости, сосредоточившие на ней всё внимание, или просто шумит в ушах?

Она почувствовала мужскую руку на своей талии. Твёрдую, уверенную. У госпожи Жизель, которой приходилось при обучении танцам исполнять роль партнёра, была совсем другая рука. Узкая и мягкая. А ещё наставница была не такой высокой.

Себастин повёл в такт музыке. И Амалия легко последовала за ним, мысленно посылая благодарность госпоже Жизель, потому что в голове действительно царил сумбур, и думать о па не получалось. Она впервые была так близко к мужчине. Впервые, если не считать того случая с Маркелем, когда он лишил дыхания, обняв за плечи, и прикоснулся губами к шее.

Что бы почувствовала Амалия, если бы довелось танцевать с ним? Если бы сейчас его рука лежала на талии, а её рука у него на плече. Мысль показалась какой-то крамольной, запретной, волнующей, и заставила устыдиться. Амалия прогнала её и тогда в голову пробралась другая: где он сейчас. Она догадывалась. Маркель у своей барышни – у той, разлуку с которой не мог перенести, у той, ради которой так спешил вернуться, что подвергал себя опасности. Ещё одно крамольное чувство тут же без спроса ворвалось в душу – вдруг захотелось побывать на её месте. Что ощущает женщина, когда есть мужчина, так страстно желающий её видеть?

– Вы хорошо танцуете, – отвлёк Себастин от мятежных мыслей.

– Спасибо, Выше Высочество.

– А знаете, почему я пригласил вас на танец первой?

Амалия смутилась.

– Потому что вы мне интересны больше других.

Она ещё не успела осмыслить эту фразу, а Себастин уже произнёс новую:

– Мне хотелось бы узнать вас ближе. Позволите пригласить вас завтра на конную прогулку? Вы ездите верхом?

– Завтра? – Амалия растерялась.

– Да, после обеда. Так вы ездите верхом, или подготовить экипаж?

– У нас в пансионе были уроки верховой езды, но… – Амалия не знала, под каким предлогом отказать Его Высочеству. Ей не хотелось вызывать гнев королевы, задержавшись ещё на один день.

– Вот и прекрасно, – музыка смолкла, и Себастин повёл Амалию к одному из диванчиков для отдыха, стоящих у стены.

Глава 39. Это часть светской жизни

Амалия понимала, что попала в ловушку. Себастин и королева хотят от неё прямо противоположного. Выполнить просьбу одного – навлечь гнев другого и наоборот. При этом Себастин знает её тайну. Как он поступит с этой информацией, если Амалия начнёт проявлять строптивость? Остаётся только гадать. А королева знает горькую правду из прошлого мамы. И хоть Амалия с трудом верит в слова Её Величества, у той есть все возможности придать огласке давнюю историю и растоптать светлую память о родителях.

Амалия пыталась сосредоточиться и понять, как ей лучше поступить, но мешал собрать мысли воедино щебет сидящей рядом Арабель.

– Ты только посмотри, какими недовольными глазками сверкают в твою сторону некоторые барышни. Не видели в тебе серьёзного соперника, а тут такой сюрприз.

Амалии даже по сторонам смотреть не нужно было – она и так ощущала на себе эти неприязненные взгляды, о которых говорила принцесса.

– Я в братца верила. Себастин не слепой, чтобы не отличить настоящее от подделки, – Арабель наклонилась к уху: – Признавайся, о чём он тебе шептал, когда танцевали.

Принцесса ёрзала на сиденье от любопытства и нетерпения.

– Сказал, что испытывает ко мне интерес.

Это были не совсем те слова, которые Арабель надеялась услышать.

– Интерес – это только полдела. Как же мне хочется, чтобы он влюбился по-настоящему. Чтобы мой рассудительный братец потерял голову.

Музыканты уже принялись за новую танцевальную мелодию. И зал пришёл в движение. Кавалеры подходили к дамам, чтобы пригласить на танец. Арабель не осталась без внимания. Гость праздника – принц из соседнего королевства, с галантным поклоном протянул ей руку. Прежде чем принять его приглашение, принцесса прошептала Амалии:

– Кто-то из обиженных дам наверняка попытается испортить тебе настроение. Не обращай внимания. Обмен колкостями – это часть светской жизни.

Заморский принц увлёк Арабель за собой. А Амалия приготовилась к тому, о чём предупредила принцесса. Но, к счастью, все три барышни, которые принимали участие в званом обеде – и Аурелия, и Жаклин, и Сюзон, оказались приглашёнными кавалерами на танец и кружили по залу. А значит, пока не могли попытаться выместить на Амалии зло за то, что не их выбрал для открытия бала Себастин.

Саму Амалию никто на танец не пригласил. Видимо, кавалеры побаивались вызвать немилость хозяина бала, который продемонстрировал свой особый интерес к ней. Амалия была этому только рада. Появилась возможность немного упорядочить мысли. Но побыть одной всё же не получилось. На софу подсела ещё одна оставшаяся без кавалера дама – младшая дочь госпожи Жильберт.

– Чудесно выглядишь, – произнесла она. – Розовый так тебе идёт.

– Спасибо, – кивнула Амалия, хоть и догадывалась, что искренности в этом комплименте нет.

– Я сначала расстроилась, что отрез этой чудесной ткани достался не мне, – она провела пухлой ладонью по одной из складок юбки и, прежде чем убрать руку, смяла в кулаке ткань, – но матушка меня успокоила, что тебе нужнее.

Госпожа Жильберт заступилась за Амалию? Неожиданно.

– Такой как ты девушке не остаётся ничего другого, как привлекать к себе внимание мужчин хотя бы внешним блеском, – продолжила мысль Шарлота.

Амалия не могла понять, что она имеет в виду.

– Когда ты не из уважаемого рода, такого, например, как наш, когда прошлое твоих родителей-простолюдинов покрыто мраком, на что ещё рассчитывать, как не на то, чтобы сделаться содержанкой какого-нибудь богатого господина? Ведь так?

От мерзкого намёка стало тошно.

– Говорят, Маркель уже предложил тебе содержание за особые услуги?