Переговоры, стр. 60

Затем, когда источник сигнала повернул вокруг Файв-Уэйз-Корнер и выехал на шоссе А1 на Хертфордшир, они увидели, что он находится в «фольксвагене-гольф» с открытым верхом, у водителя которого на голове была большая меховая шапка.

Первое, что Сиприан Фотергилл вспоминает о событиях этого дня, это то, что когда он ехал в свой очаровательный маленький домик, расположенный за Борхемвудом, его внезапно обогнал огромный черный автомобиль, который резко свернул перед ним, заставив его остановиться на обочине так резко, что завизжали тормоза. За несколько секунд три здоровых мужчины, как потом он будет рассказывать в клубе своим друзьям, раскрывшим рты от удивления, выскочили из машины, окружили его и направили огромные пистолеты. Затем подъехала полицейская машина, потом еще одна. Из них вышли четыре приятных британских полицейских и сказали американцам, – это наверняка были американцы, и очень крупные, – чтобы они убрали свои пистолеты или их разоружат.

И в следующий момент, – в это время внимание всего бара было обращено на него – один из американцев сорвал с него шапку и заорал: «О'кэй, говнюк, где он?», в то время как один из британских полицейских полез в его машину и вытащил с заднего сиденья какой-то атташе-кейс, и ему пришлось целый час объяснять им, что этого кейса он никогда раньше не видел.

Большой седовласый американец, который, видимо, был начальником своей группы, вырвал кейс из рук полицейского, открыл замки и посмотрел внутрь. Кейс был пуст. Да, он был пуст! И такая ужасная суета из-за пустого кейса! В общем, американцы жутко ругались, таких выражений Сиприан никогда раньше не слышал и, надеется, никогда больше не услышит.

А затем вмешался британский сержант. Это был просто душка не от мира сего…

В 14.25 сержант Кидд вернулся к своей патрульной машине, чтобы ответить на настойчивый радиосигнал.

– «Танго Альфа», – начал он.

– «Танго Альфа», говорит помощник заместителя комиссара Крэмер. С кем я говорю?

– Сержант Кидд, сэр, Отдел «Ф».

– Что у вас там, сержант?

Кидд посмотрел на зажатый «фольксваген» и его перепуганного владельца, трех агентов ФБР, рассматривающих пустой атташе-кейс, еще двух янки, стоящих сзади и смотревших с надеждой на небо и трех своих коллег, пытающихся сделать заявление.

– Какая-то неразбериха, сэр.

– Слушайте внимательно, сержант Кидд. Вы поймали высокого американца, только что укравшего два миллиона долларов?

– Никак нет, сэр, – ответил Кидд. – Мы схватили очень голубого парикмахера, который намочил штаны от страха.

– Что значит… исчез? – этот крик, вопль или визг в различной тональности и с разными акцентами звучал в течение часа в кенсингтонской квартире, Скотланд-Ярде, Уайтхолле, Министерстве иностранных дел, на Даунинг-стрит, Гроувенор-сквер и в западном крыле Белого дома. «Но он не может просто исчезнуть!»

Но он действительно исчез.

Глава 10

Куинн забросил атташе-кейс в открытую машину «гольф» через тридцать секунд после того, как свернул с улицы, на которой стоял их дом. Когда он открыл кейс, врученный ему Коллинзом, то не заметил никакого «маяка», да он и не надеялся заметить. Тот, кто трудился над ним в лаборатории, был достаточно умен, чтобы оставить какие-либо следы вставленного механизма. Куинн рассчитывал на то, что внутри кейса было что-то, что могло привести полицию и войска на любое место свидания с Зэком.

Стоя у светофора, он открыл замки, спрятал пакет с алмазами в кожаную куртку и огляделся вокруг. Рядом с ним стоял «гольф». Водитель в меховой шапке ничего не заметил.

Проехав полмили, Куинн бросил мотоцикл. Поскольку на нем не было шлема, обязательного по закону, он наверняка привлек бы внимание полиции. Около Бромптонской молельни он взял такси и попросил ехать по направлению к Мэрильбону. Он расплатился на Джорж-стрит и проделал остальной путь пешком.

В его карманах было все, что он мог забрать из квартиры, не привлекая внимания, – его американский паспорт и водительские права, хотя скоро они станут бесполезными, когда объявят на него розыск, пачка британских денег из сумочки Сэм, его перочинный ножик со многими лезвиями и плоскогубцы, взятые из распределительного щита. В аптеке на Марилебон-Хай-стрит он купил пару простых очков в толстой оправе, а в магазине мужской одежды – шляпу из твида и дорогой плащ «барберри».

Он сделал еще несколько покупок в кондитерской, хозяйственном магазине и в магазине дорожных принадлежностей. Он проверил часы: со времени его разговора в лавке мистера Пателя прошло пятьдесят пять минут. Он свернул на Блэндфорд-стрит и нашел нужный ему телефон-автомат на углу Чилтерн-стрит. Там стояло две будки с телефонами. Он выбрал второй телефон, номер которого он выучил три недели назад и час назад продиктовал Зэку. Телефон зазвонил вовремя.

Зэк был осторожен, не понимал, что произошло, и рассержен.

– Хорошо, ублюдок, что ты намерен совершить?

Несколькими короткими фразами Куинн объяснил, что он сделал. Зэк слушал молча.

– Ты правду говоришь? – спросил он. – Если ты врешь, то мальчик окажется в мешке для покойников.

– Слушайте, Зэк, мне действительно насрать, поймают они вас или нет. У меня одна забота, и только одна – передать мальчика его родителям живым и здоровым. И у меня в пакете лежат алмазы стоимостью два миллиона долларов. Я думаю, это вас заинтересует. Сейчас я отделался от ищеек, потому что они не оставят мысли вмешаться, считая себя самыми умными. Так вот, хотите вы совершить обмен или нет?

– Мое время истекло, – сказал Зэк, – я пошел.

– Я говорю из автомата на Марилебон, – сказал Куинн. – Но вы правы, не доверяя ему. Позвоните мне по этому же номеру вечером и сообщите подробности обмена. Я приду один, без оружия и с алмазами, куда вы скажете. Поскольку я в бегах, лучше позвонить, когда стемнеет, скажем, в восемь часов.

– Хорошо, – проворчал Зэк. – Будь на месте.

В тот самый момент сержант Кидд брал в руки микрофон радиостанции в своей машине, чтобы поговорить с Найджелом Крэмером. Через несколько минут все полицейские участки столицы получили описание человека и инструкции: каждому патрульному офицеру смотреть в оба, заметить, но не приближаться, сообщить по рации в участок и следить за высоким подозреваемым, и ни в коем случае не вмешиваться. Ни имени подозреваемого, ни причин розыска не сообщалось.

Выйдя из телефонной будки, Куинн вернулся на Блэндфорд-стрит и пошел к гостинице Блэквудз-отель. Это был один из старых отелей с установившейся репутацией, спрятавшихся в маленьких улочках Лондона, которые каким-то образом избежали скупки большими компаниями и последующей модернизации. В отеле, увитом плющом, было двадцать номеров, кирпичный камин, горевший в холле с коврами, покрывающими неровный пол.

Куинн подошел к приятной девушке, сидевшей за стойкой.

– Здравствуйте, – сказал он, широко улыбаясь.

Она взглянула на него и улыбнулась в ответ. Высокий, сутулый, шляпа из твида, плащ «барберри» и сумка из телячьей кожи – типичный американский турист.

– Добрый день, сэр. Чем могу помочь?

– Да, надеюсь, вы сможете помочь мне. Да, конечно. Видите ли, я только что прилетел из Штатов компанией «Бритиш Эйруэйз», это моя любимая авиакомпания, и знаете, что они сделали? Они потеряли мой багаж. Да, они отправили его по ошибке во Франкфурт.

Лицо девушки стало озабоченным.

– Понимаете, они привезут его мне максимум через двадцать четыре часа. Беда в том, что все детали моего путешествия находятся в маленьком чемодане, а я, поверьте мне, ни за что на свете не могу вспомнить, в какой гостинице мне зарезервирован номер. Целый час мы разбирались с этой леди из авиакомпании, просматривали список отелей, а вы знаете, сколько их в Лондоне? Но я так и не смог вспомнить и не вспомню, пока не получу мой маленький чемодан. Кончилось тем, что я взял такси в город и водитель сказал, что здесь у вас хорошее тихое место… Скажите, не найдется ли у вас номера, где я мог бы переночевать? Кстати, меня зовут Гарри Рассел.