Перевал Дятлова, или Тайна девяти, стр. 26

19.

- Три с половиной часа - не так уж и много, - сказала я свеженакормленному Шумахеру и сразу же отправилась к компьютеру. Документы сложила слева, как учили на машинописи. И открыла наконец первую из Люсиных записных книжек. Мне, конечно, хотелось поскорее прочитать последний дневник, но показалось, что правильнее будет пойти по порядку.

Первая книжечка, взятая мною, оказалась Люсиным песенником. В самом деле, ведь все туристы пели под гитару у костра, разучивали новые песни, и вот Люся записывала слова этих самых песен в светлокоричневый блокнотик, сейчас совершенно облезлый, а в 1959-м он, наверное, скрипел от собственной новизны и блестел корочками…

Края строчек, написанных бирюзовыми чернилами, поплыли, но текст можно было разобрать. (Кстати, это и не чернила никакие, а химический карандаш - такие были раньше. Я хорошо помню, как мы с братом в детстве муслили грифель химического карандаша, чтобы рисовал ярче. Во рту поселялся стойкий деревянный привкус, а в голове скакала сладостная мысль: если съесть такой карандаш, можно отравиться!)

ЕСЛИ НЕ ПОПАЛ В АСПИРАНТУРУ

I. Жил один студент на факультете,

О карьере собственной мечтал,

О жене столичной,

О деньгах приличных,

Но в аспирантуру не попал.

II. Если не попал в аспирантуру,

Собирай свой тощий чемодан,

Поцелуй мамашу,

Поцелуй папашу

И бери билет на Магадан.

III. Путь до Магадана недалекий.

За полгода поезд донесет,

Там сруби хибару

И возьми гитару,

И тогда вокруг все запоет…

Эта песня, как и все ее соседи по книжке, была длинной. Я представляла себе нехитрую мелодию, четыре гитарных аккорда (два с барэ) и старательное девчачье двухголосие. Песни были шутливые - даже если дело казалось святой для туристов темы:

ГИМН ТУРИСТОВ УПИ

По полям, лесам

И отрогам каменистым

Вдали от Свердловска и вблизи

Посмотри-ка, друг,

Ходят с песнями туристы -

Железные туристы из УПИ.

Третий день идем,

Только щелкаем зубами -

Так пусто в животе, хоть голоси.

Не волнуйся, друг,

Мы вернемся скоро к маме,

Пойдем с тобой в столовую УПИ.

Ты устал шагать

Под дождем и лютым ветром,

Но все же о привале не проси.

Только вспомни, друг,

Сколько сотен километров

Протопал ты по лестницам УПИ.

Блокнот был переполнен песнями, и я даже узнала несколько из них. У моей школьной подружки сестра училась в УПИ и все время ездила в стройотряд. Я помню эти песни в современных тетрадках, которые мы с подружкой листали в отсутствие владелицы.

МЕЗОЗОЙСКАЯ КУЛЬТУРА

Помнишь мезозойскую культуру,

Мы с тобой сидели под скалой,

Ты на мне изодранную шкуру

Зашивала каменной иглой.

Припев:

Жрать захочешь - приди

И в пещеру войди,

Хобот мамонта вместе сжуем.

Наши зубы остры и желудки пусты,

До утра просидим мы вдвоем…

Я пролистала книжку и уже решила отложить ее в сторону, как вдруг мое внимание привлекла еще одна песня:

…Вверх по скользким камням,

По тропинкам крутым

Альпинистов отряд пробивался.

Все сердца как одно

Штурма ждали давно,

Каждый шел и горам улыбался.

Вдруг глухие раскаты до нас донеслись.

Страшный грохот в долине раздался.

Это снежный карниз

По крутым склонам вниз

Роковою лавиной сорвался.

Вот промчалась лавина, сметая отряд,

Собираются люди на скалах,

Лишь один не пришел,

Он могилу нашел

Там, под снегом, в глубоких провалах.

Мы товарища молча

Три ночи, три дня,

Стиснув зубы, упрямо искали.

Горы жертву свою в том неравном бою,

Несмотря ни на что, не отдали.

Высоко в облаках пики гордо стоят,

Между ними зияют провалы.

Всюду снежный простор,

Ничего, кроме гор,

Ледники да суровые скалы.

Я закрыла Люсин песенник, и он обдал меня запахом старой бумаги на прощание…

Записная книжка Дубининой Людмилы, которая попала мне в руки следующей, начиналась списком книг.

Лессинг, Кронин, Дюма, Флобер, Жорж Санд, Олдридж (Дипломат), Ч. Лондон (Жизнь Джека Лондона), Томас Гарди, Келлерман, Драйзер, Гюго, Зощенко, Кассиль, Ремарк.

Неплохо!

На следующих страничках Люся записала студенческое расписание, несколько смешных телефонов, начинающихся с Д1 или Д2, краткие конспекты лекций с непонятными схемами и несколько цитат из великих людей на великую тему любви.

Из тысячи людей только двое любят по-настоящему, а остальные думают, что любят.

Куприн.

На соседней странице совсем уж трогательное:

Купить мыло детское.

Позвонить маме, чтобы она принесла кнопки.

Занять 3 руб.

Взять 3, 4 занятие по архитектуре.

И список немецких слов для заучивания: geringe, gelange, vorstellen, betrag, treppen, herzzustellen…

Было неловко читать чужие записи, хотя бы потому, что ненавижу, если читают мои… Но я успокаивала себя возможностью отыскать какойнибудь след. Тем более что добралась наконец до болотного цвета книжечки, на обложке которой значилось:

Милому завхозу Л. Дубининой для дневника. Тот самый, последний дневник, бывший с Люсей в роковом походе и найденный в палатке! Я решила полностью перенести его содержание в компьютер. 23 января

Сегодня последний день сбора. Весь день прошел в ужасной суматохе. С одиннадцати бегала по магазинам, покупала всякую мелочь. Сдуру купила 5 м батиста, на что ушло 200 руб. Собиралась сама в страшной поспешке и, конечно, забыла дома свитер. Каждый занят был своим делом, а дел было по горло. Незадолго перед выходом начали собираться провожающие. Времени было в обрез, но мы, конечно, вовремя прибыли на станцию. И вот настали последние минуты прощанья. Перед отходом "спели" несколько песен.

В вагоне к нам присоединились блиновцы (туристическая группа из УПИ, отправлявшаяся по сходному маршруту. - А.), вместе пели песни.

Среди всех особенно выделяется кротовский бас. На сей раз было много очень новых песен, которые мы тянули с помощью инструктора Золотарева, идущего вместе с нами в поход. Этого Золотарева никто не хотел сначала брать, ибо человек он новый, но потом плюнули и взяли, ибо отказать - не откажешь. Таким образом, нас как было десять, так и осталось, ибо Славку (Биенко. - А.) не отпустило факбюро. Вот судьба! Биенко благодаря своим задолженностям по учебе, а Юдин - радикулиту остались живы.