Избранник из мечты [Невеста сердится], стр. 65

А через несколько минут Саймон выскользнул из окна. Он опустился на землю без единого звука. Бесшумно закрыв окно, он схватил Эмилию за руку и поднял на ноги. Но когда она открыла рот, чтобы заговорить, Саймон прижал руку к ее губам и указал на комнату Лоренса.

Эмилия кивнула, сообщив, что сейчас лучше молча покинуть сад. Он взял ее за локоть и провел к калитке, открывающейся в аллею. Наступил самый опасный момент во всей этой истории. Стоило хозяину дома посмотреть в окно, и он непременно увидел бы выбегающих из сада людей. И, вполне возможно, подними он тревогу, их тут же поймали бы.

О небо! Эмилия представила, что скажет ее бабушка. Хуже всего будет, если ее посадят в тюрьму и придется признаться во всем родителям.

Однако в доме по-прежнему все было тихо. Саймон, словно тисками, сжал локоть Эмилии своими пальцами и увлек ее в тень раскидистого дерева, где был привязан конь. Умное животное подняло голову, увидев хозяйку, и заржало так, будто хотело поругать ее.

— Проклятье! — Саймон чертыхнулся и пригладил волосы. — Похоже, вы, миледи, никогда не устаете от своего упрямства?

Эмилия вдруг почувствовала обиду, Какое право он имеет так с нею разговаривать?

— У меня было все хорошо, пока вы не ворвались в библиотеку.

В ответ Саймон схватил ее за плечи и прошипел:

— Какого дьявола вам нужно в библиотеке Лоренса? Он мог поймать вас.

— Но не поймал.

— Но был близок к этому.

Эмилия почувствовала себя неловко.

— Я просто пыталась помочь вам.

— А что, по-вашему, делаю я?

— Я не могу позволить, чтобы моего дядю обвинили в том, чего он не делал. Саймон, наконец, отпустил ее.

— Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось, вы понимаете это?

— Жаль, что благородство просыпается в вас крайне редко

Он сжал губы и, немного помолчав, добавил:

— Это не игра, Эмилия. Люди, которые перевозят оружие, предали свою родину. И они не остановятся перед убийством женщины.

— Я не такая уж беспомощная, как вы думаете.

— А я и не думаю, что вы беспомощны. — Саймон внимательно смотрел на нее, и выражение раздражения у него на лице сменилось. Теперь его глаза светились таким теплом, что Эмилии показалось, будто у нее в душе растаял осколок льда.

— Вы умная, энергичная и, пожалуй, слишком смелая.

От этих его слов будто яркий цветок распустился под лучами солнца. Эмилия отошла от Саймона, боясь того, что испытывала рядом с ним.

— А я думаю, что нельзя верить ни единому вашему слову.

— Эмилия, это мое задание. Поверьте, что я смогу справиться с этим сам.

— Я обнаружила, что доверие — это очень хрупкая вещь.

Саймон тяжело вздохнул:

— Эмилия, если вы не будете держаться в стороне от этого дела, кто-нибудь предупредит преступника о вашем подозрительном любопытстве и вы, таким образом, поможете ему замести следы и послать на виселицу невинного человека.

— О! — Эмилия прижала руки к груди. — Я ведь хотела только помочь!

— Обещайте мне, что больше не станете вмешиваться.

— Хорошо, вторжение в чужие дома я оставлю специалисту.

Саймон улыбнулся той улыбкой, которую она так любила:

— Благодарю вас, миледи. Эмилия выпрямилась, Это нежное проявление будило слишком тяжелые воспоминания.

— Я предпочитала бы, чтобы вы не называли меня так.

— А я предпочел бы, чтобы вы поняли, почему я лгал вам.

— Я понимаю. Вам надо выполнить свое задание. — Эмилия отошла назад, увидев, что Саймон поднял руку, чтобы коснуться ее щеки. — Но это нисколько не меняет моих чувств по отношению к вам. Я вас презираю.

Он помедлил, затем сжал пальцы и медленно опустил руку. Его лицо стало безучастным.

— Будет лучше, если вы отправитесь домой.

Эмилия резко отвернулась, желая скрыть свою боль и боясь, что он узнает ее истинные чувства. Случись это, и он тут же, конечно, воспользовался бы этим. Она должна, наконец, посмотреть в лицо правде. Нельзя больше жить иллюзиями. Некоторое время ей казалось, что ее мечта ожила. Но мечты долго не живут в свете дня.

Глава 27

Луна становилась бледнее в лучах восходящего солнца. За стенами Равенвудской церкви запели птицы, возвещая начало нового дня. Саймон стоял у окна и думал об Эмилии, спрашивая себя: смогла ли она заснуть или, как и он, провела эту ночь без сна.

О Боже, он закрывал глаза и видел ее. Эти видения мучили его в те мгновения, когда ему удавалось задремать. Возлюбленная приходила к нему во сне такая теплая, нежная и податливая в его руках.

Внезапно за спиной Саймона раздались шаги Дигби.

— Хотелось бы думать, что вы нашли что-нибудь прошлой ночью, сэр.

— У Уиткома не оказалось ни одной бумаги, касающейся дела Мейтленда. А Стенбери, похоже, приносил каждый вечер домой половину своего офиса. Но и у него нет ничего о Рамиресе. Во всяком случае, я не обнаружил.

Дигби остановился позади Саймона. Серый свет начинающегося утра озарил морщины на его хмуром лице.

— Этого я и боялся.

Саймон потер затекшую шею.

— Когда вернетесь к Мейтлендам, напишите для Стенбери записку. Адресуйте ее на имя Смита. В записке напишите: «У нас неприятности. Надо встретиться у ворот святого Джона сегодня в полночь». Подпись «Тренч».

Дигби почесал подбородок:

— А что если он ничего не знает о Тренче? Что он будет делать?

— Он подумает, что записка предназначалась другому человеку, и не обратит на нее внимания.

— Вы не хотите, чтобы я доставил записку Уиткому?

Саймон покачал головой:

— Не думаю, что Уитком связан с этим делом. Он разболтает о записке всем вокруг и испортит нам всю игру со Стенбери.

— А что если Стенбери не появится сегодня ночью?

Саймон положил руку на каменный подоконник и посмотрел во двор.

— Если это не сработает, то завтра постараюсь сделать то же с Уиткомом. Но в случае неудачи я не знаю, что предпринять.

— Тогда судьба отвернется от Хью Мейтленда. Саймону стало не по себе от этих слов.

— Я продолжаю искать доказательства его невиновности, Дигби.

Дигби немного помолчал.

— Я хотел бы пойти с вами этой ночью, сэр.

Саймон улыбнулся, поняв, что просить Дигби присмотреть за Эмилией было бы просто тратой времени. Даже если верный сержант проведет всего ночь в одной с ней комнате, эта девушка все равно найдет путь ускользнуть из дома.

— Прошу вас проследить, чтобы за нами никто не следил.

Дигби улыбнулся:

— О да, сэр. Я буду на месте. Саймон глубоко вздохнул, надеясь, что Стенбери тоже будет там.

Эмилия сидела на диване рядом с бабушкой, когда в гостиную вошли отец, дядя Джордж и Стенбери. Джентльмены допили свой послеобеденный бренди и решили, что, наконец, настало время присоединиться к дамам. Эмилия сжала свой бокал с шерри, глядя как Лоренс вместе с другими приветствовал ее и остальных дам. Она знала Лоренса очень давно. Неужели он стал предателем? Ей необходимо выяснить правду. Ей нужно остаться с ним наедине.

— Эмилия, я должна сказать, что ты просто очаровательно выглядишь в черном. Тебе надо почаще носить этот цвет. — Клодия отпила из бокала Эмилии, что вызвало испуганные взгляды остальных дам.

Одри и Анна, обе сидевшие на диване напротив Эмилии, озабоченно посмотрели в ее сторону. Родители и сестры относились к ней так, будто она сделана из фарфора и от неосторожного обращения могла разбиться. Эмилия понимала, что так оно, наверное, и было, до того как она узнала, что Саймон жив. Все это помогало Эмилии удержаться и не сказать правду.

Леди Геррит откашлялась.

— Клодия, я сомневаюсь, что Эмилия будет часто носить траурные платья.

Клодия посмотрела на бабушку широко раскрытыми глазами.

— Нет, конечно. Но как жаль бедного милого майора. Правда же, Уитком?

Она посмотрела на Джорджа, стоявшего за ее креслом.

— Да, Блейк был единственным в своем роде, — Джордж положил руку на спинку кресла, — Жаль, что он ушел от нас.