Испытание мечтой [В дебрях страсти], стр. 42
Ужасная мысль настигла ее, сковав ледянящим ужасом ее сознание. Что, если Девлин не выбрался из водопада? Что, если он ранен и лежит теперь один; посреди этого дикого мира?
— Мой друг нуждается в помощи. — Она повер-, нулась к мужчине, который прохаживался за ее спиной, : и что-то говорил на наречии джерал, искаженной форме языка тупи, который иезуиты распространили по всему побережью Амазонки. — Вы понимаете? Мой ДРУГ…
Мужчина обнажил зубы и замахнулся на нее тупым концом копья.
— Пожалуйста, он, возможно, ранен.
Взмахнув копьем, он закричал на нее на языке, которого она не понимала. Но его требования нельзя было не понять. Она повернулась и пошла за остальными. Как она сможет помочь Девлину, если не сумеет спастись сама? Ей оставалось только молиться, чтобы с ним все было в порядке.
Лианы цеплялись за нее, разрывая ей брюки и блузку, грубо царапая кожу. Мужчины были обнаженными, они не задевали густой растительности, двигаясь со звериной ловкостью, находя проход в казалось бы непроходимых зарослях. После этого путешествия, которое длилось как будто не один час (хотя на самом деле прошло несколько минут), ее захватчики вытащили ее сквозь сплетенную из кустов и лиан изгородь на открытую площадку.
За этой изгородью располагалась деревня, примерно двадцать примитивных, покрытых пальмовыми листьями хижин были разбросаны вокруг центральной лужайки, окруженной с трех сторон шестифутовой стеной, построенной из столбов и листьев, скрепленных лианами. Четвертая, незагороженная сторона была обращена к узкому берегу, свет от огромного костра, пылавшего в центре лужайки, отражался в темной воде одного из маленьких притоков, ответвляющихся от главного русла. Запахи, донесшиеся до ее ноздрей, чуть не лишили Кейт сознания: гнилая пища, немытые тела, нечистоты.
Дикари вытолкнули ее в самый центр площадки и стали издавать дикие вопли; вероятно, они означали завершение удачной охоты, эти звуки холодили ее кровь.
Несколько женщин, сидевших вокруг костра, посмотрели на нее, но никто не подходил. В их глазах было любопытство и испуг. Три. большие птицы, размерами напоминающие диких индеек, висели над костром, их перья трещали в пламени.
Ее захватчики били себя в грудь, издавая воинственные кличи и нудно что-то распевая. Кейт огляделась кругом, все ее тело дрожало, ноги подкашивались. Она еще ни разу не падала в обморок. Ничего, выдержит и на этот раз. Она пыталась осмыслить происходящее. Может, перенесшись через водопад, она попала в другой век, в эру зарождения цивилизации?
Мужчины выпрыгивали из своих гамаков, выползали из хижин, такие же голые, как и ее захватчики, ничуть не смущенные присутствием женщин. Как шакалы, собирающиеся прикончить жертву, они подбирались к ней, болтая на своем гортанном языке и яростно жестикулируя.
Они были примерно с нее ростом, но все очень мускулистые, и смотрели на нее, как на кусок мяса, из которого будет приготовлен обед. Может, так оно и случится, подумала она, глядя на костер и опаленные тушки птиц.
Они ходили вокруг нее, тыкая в нее сильными проворными пальцами, дергали ее за косу, тянули за блузку, хватались за груди. Кейт передавали из рук в руки, прижимали к широким обнаженным телам, потом круг сузился, и новая вспышка страха пронзила ее. Они хотели ее, но не на обед
— Уходите! Оставьте меня! — Она пыталась увернуться, отталкивала коричневые руки, борясь с растущим в ней ужасом. Это был настоящий кошмар, самое худшее из того, что она могла вообразить.
Внезапно ее мучители отступили, уронив руки и образовав что-то вроде прохода. Вся дрожа, Кейт огляделась вокруг, почти парализованная страхом. Сквозь строй потных дикарей шел мужчина. Он был похож на остальных, разве что пояс вокруг его талии был более красивым, украшенный яркими перьями ара и тукана, которые бились о его голый живот, когда он с важным видом к ней приблизился.
Кейт отшатнулась. В этом их вожде было что-то еще более дикое, более опасное. Множество рук ткнулись в ее плечи и спину, подталкивая ее к этому дикарю.
Она в ловушке. Кейт сглотнула комок в горле, едва не закричав. Но когда вождь подошел совсем вплотную, заставила себя выпрямиться и посмотреть ему в глаза.
— Вы, вероятно, вождь. — Она опять попыталась заговорить на наречии джерал. — Я друг.
Подняв руки, он закричал. Она в ужасе отпрянула, судорожно втянув в легкие воздух. Мужчина улыбнулся и с победным видом оглядел остальных, очевидно довольный собой. Все остальные что-то подозрительно забормотали.
Кейт почувствовала, что ее щеки горят от стыда и досады на себя — как просто этот дикарь смог ее напугать. Этого они и добивались, так ее напугать, чтобы она обессилела, превратилась в дрожащего от ужаса зверька. Она покажет им, что ее не так легко сломить. Но, однако, чтобы устоять на ногах, ей потребовалось собрать всю свою волю, — когда он к ней приближался.
Он хотел потрогать ее косу, но она увернулась. Это крайне его удивило.
— Отойдите от меня.
Смех раздался среди мужчин, которые окружали их. Главарь оскалился, раскинув в стороны руки, похожий на петуха, распушившего перья перед атакой. Он посмотрел на мужчин, и смех затих.
Страх комком застыл где-то в желудке. Кейт приготовилась бороться с вождем, бороться, пока ее не оставят силы. Она сжала кулаки, наблюдая за ним, готовая ударить.
Он начал ходить вокруг нее, и она была вынуждена тоже поворачиваться, чтобы все время держаться лицом к нему. Руки его подчиненных хватали ее за плечи, тянули за косу, отвлекали ее. Только на одно мгновение она отвернулась, чтобы скинуть цепкие руки, которые мешали. И в это самое мгновение главарь бросился на нее. Он ухватил ее косу и стал обматывать ее вокруг руки.
Крики, смех. Главарь приподнял ее за волосы над землей — так высоко, что только кончики пальцев касались земли, — крутил ее, тараторя что-то своим соплеменникам. Кейт болтала ногами и размахивала кулаками, но все время попадала в воздух. Он встряхнул ее, как кот встряхивает беспомощную мышь, вспышки боли пронзили ее череп. Остальные тоже подошли, хватая ее за запястья, лодыжки, стараясь развести их в стороны. Она отчаянно сопротивлялась, вопила, уже не сдерживая ужаса, который прорывался наружу.
Руки хватали ее за груди, бедра, мяли ее и тискали. Она почувствовала, как трещит под их руками ткань ее блузки, как отлетают пуговицы и расползается кружево лифчика. А потом… потом она ощутила грубые руки на своем обнаженном теле. О Боже, этого не должно случиться! Она не позволит им…
Атака кончилась так же внезапно, как и началась. Ее вдруг отпустили. Она упала на землю, на колени. В их голосах зазвенел вдруг детский испуг, чуть ли не слезы…
Она откинула с лица растрепанные волосы. Сквозь слезы она увидела, что некоторые из ее мучителей бухнулись на колени, раскачиваясь взад и вперед и завывая, их лица были повернуты в сторону реки, как будто им явился призрак. Некоторые сорвались с лужайки и помчались к реке.
Сквозь монотонный шум крови, прилившей к вискам, она услышала звуки флейты, чарующая мелодия разлилась в вечернем воздухе. Что-то очень знакомое. Это было похоже на Вивальди. И потом перед ее взглядом возникло то, что напугало дикарей.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Мужчина выходил из воды, у его губ была деревянная флейта. Точно Посейдон из морской пучины, явившийся простым смертным. Кейт не могла отвести от него глаз. С его густых черных волос вода струилась на обнаженные плечи. Струйки сбегали по его широкой груди и запутывались в черных завитках. С каждым шагом темная вода отступала все дальше и дальше, обнажая узкие бедра, длинные мускулистые ноги. Голый. Величественный.
Кейт смотрела на него так, будто это и вправду был языческий бог, вдруг явившийся из темных глубин и засверкавший при свете костра неземным великолепием: золотая кожа, эбеновые волосы, такие гладкие и блестящие. Обступившие ее дикари все как один упали на колени в грязь, склонив головы, подобострастно распевая какие-то заунывные гимны, видимо, так они выражали свое почтение Девлину Маккейну.