Испытание мечтой [В дебрях страсти], стр. 38

— Не хотите присоединиться к нам? — Остин держал смастеренные им багры для ловли рыбы, четыре длинных бамбуковых палки с заточенными концами. — Мы идем на ловлю обеда.

— Только не я, мне не везет на рыбалке, — сказал Фредерик. — Может быть, вы хотите пойти, Девлин?

Казалось, Кейт не особенно желает находиться в его обществе. В самом деле, она смотрела на своего отца так, будто хотела задушить его за то, что он пригласил Девлина. Ей не нужно было волнений. Меньше всего на свете Девлину хотелось быть третьим лишним в компании Кейт и галантного лорда.

— Нет. Вы идите. Но будьте осторожны. Помимо обычной рыбы здесь полно пираний.

— А как мы узнаем, какая из них какая, мистер Маккейн? — спросила Кейт.

Холод пробежал по его жилам, когда она посмотрела на него, вся ее теплота скрылась за пологом холодного презрения.

— Пиранья — это та, что будет пытаться пообедать вами, а не наоборот, профессор.

— Как забавно.

— Вы уверены, что не хотите… — начал Остин.

— Пошли. — Кейт схватила Остина за руку. — Скоро стемнеет. В тропиках ужасно быстро темнеет. Появятся москиты и нам не поздоровится.

— Скажите, чтобы кто-нибудь развел большой костер, — сказал Остин, оглядываясь через плечо, так как Кейт тащила его к реке. — Надо же будет поджарить улов.

Девлин смотрел, как они шагали по узкой полоске берега, пока не исчезли за стеной пальм. Они выглядели довольными, улыбались, наслаждались обществом друг друга.

Целую жизнь. Остин и Кейт проведут всю жизнь вместе. Девлин почувствовал, как сжалось его горло, когда представил себе такую сцену: мужчина и женщина просыпаются в объятиях друг друга, или сидят вместе напротив рождественской елки, или стоят, обнявшись, около кроватки ребенка. Но в каком-то укромном уголке сознания он сам, а не лорд Остин Синклейр, был рядом с этой женщиной.

Страшная штука эти мечты. Они заставляют вас поверить, что вы действительно можете достать звезду с неба.

— Они как брат и сестра.

Девлин посмотрел на отца Кейт. У него был такой понимающий взгляд. Девлин с досадой подумал о том, что он, наверное, снова позволил чувствам печально отразиться на своем лице.

— Они подходят друг другу. — Он снова уткнулся в карту. Ему совсем не хотелось говорить о Кейт и Остине. Он не хотел даже думать о них. — Похоже, что мы выйдем в главное русло через несколько дней. Четыре юта пять, это зависит от того, насколько точна карта.

— Да, мне тоже кажется, что они подходят друг другу, — сказал Фредерик, явно не желая уклоняться от темы разговора. — Но мне все кажется, что им чего-то не хватает. Но чего, искры в сердце, быть может?

Влечения, подумал Девлин. Женщины зачастую чувствуют любовь по отношению к одному мужчине и влечение к другому.

— Искры вспыхивают и гаснут. Чтобы строить совместную жизнь, требуется нечто более надежное.

— И вы думаете, у них есть это нечто?

Девлин глубоко вдохнул в себя запах, смешанный с ароматом кофе, который варил Барнаби.

— Я не думаю, что меня это касается.

— Мне кажется, я не имею права… — Фредерик запнулся, услышав крик Кейт. — О Боже! Девлин, что вы…

Девлин уже вскочил на ноги и бросился бежать по берегу, его сердце дико билось о ребра, мысли, одна другой страшнее, метались в его мозгу. Миновав череду пальм, он увидел ее Она сидела на песке, облокотившись на руки, ее ноги были вытянуты впереди. Даже с расстояния пятидесяти футов он заметил выражение боли на ее лице.

Остин стоял на коленях около нее. Левая штанина его брюк была оторвана, и он перевязывал ее обнаженную икру пониже колена. Он не поднял голову, когда Девлин опустился на песок рядом с Кейт.

— Что случилось?-спросил он.

Она взглянула на него, ее глаза были полны ужаса.

— Змея. Она укусила меня.

Девлин почувствовал сильнейший удар в грудную клетку. это его бил ужас, словно у страха был кулак чемпиона по боксу.

— Как она выглядела? — Он расстегивал свой ремень.

— Серо-коричневая, кажется. Она набросилась на меня из зарослей.

Фер де лянс, или жарарака. Гадюки. Их укус смертелен.

Девлин сорвал пояс с талии и затянул его на ее бедре, у нее вырвался стон, когда он закрепил тугой узел.

— Спокойно, милая, — прошептал он, поглаживая ее по виску. — Остин, разрешите мне осмотреть рану.

Остин, казалось, не слышал: он смотрел на свою руку, которой обхватил ногу Кейт, у него было такое напряженное лицо, как будто он пытался вытянуть из нее яд усилием воли. Девлин вытащил нож из футляра и схватил руку Остина. Его тело было горячим от усилия, с которым он сжимал раненую ногу.

— Остин, я должен высосать яд.

Остин посмотрел на него, будто только что заметил его.

— Да. — Он сел на пятки, отпустив руку. — Делайте все как надо.

Отпечаток его длинных пальцев остался на мягкой коже Кейт, и в центре, где была ладонь Остина, выступила кровь на месте двух маленьких дырочек.

— Сейчас будет больно, Кейт. Вдохните поглубже. — • Она была ядовитая, да? — прошептала она.

Он практически не сомневался в этом. И он знал, что мало что может сделать, чтобы спасти ее о г смерти И снова раздался резкий невидимый удар в грудь. О Боже, она не могла умереть!

— Просто наберите побольше воздуха в легкие. Кейт сжала руку Остина, когда Девлин разрезал ее кожу, от одной ранки до другой. Он чувствовал напряжение ее тела, слышал, как она резко втянула воздух, когда он засосал кровь и яд из разреза.

Смутно Девлин слышал, как вокруг них начинают собираться остальные, их голоса отдавались эхом в его ушах, где пульсировала кровь. Он слышал взволнованный голос Фредерика, срывавшийся в общем гуле на фальцет; голос Остина, низкий, строгий, спокойный. Он старательно высасывал кровь, ощущая ее вкус, сплевывая ее и моля Бога, чтобы высосать достаточно яда, чтобы спасти ей жизнь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Кейт, .сморщившись, пила из кружки, которую ей дал Девлин. Виски. Она всегда не выносила его вкуса, гак же как и вкуса других крепких напитков. Эта кружка дряни казалась уже не такой противной, как предыдущая, которую Девлин заставил ее осушить. Он сказал ей, что это поможет ослабить боль, и нога действительно болела меньше. Сколько кружек она выпила? Две. Нет, три. Да, три кружки виски. В ее палатке было душно, воздух был спертым, так как отец и Девлин сидели с ней.

— У меня все онемело. — Она откинулась на подушку, смеясь, чувствуя странное головокружение. — Наверное, я выпила слишком много виски.

Девлин посмотрел на влажную массу клейких листьев, которые он приложил к ее икре, его лицо исказилось от боли. Он украдкой посмотрел на нее, потом снова опустил глаза и занялся припарками. Все же она успела заметить ужас в его взгляде. Этот страх и невыразимая печаль заставили ее задрожать.

— Эго не из-за виски? — спросила она, пытаясь говорить твердым голосом. — Я умираю?

— Сейчас, Кети, ты не должна так говорить — Фредерик наклонился ближе, зажав ее левую руку между своими ладонями. Он стоял на коленях около ее постели, как и Девлин. Увидев их обоих на коленях, она поняла, что дела совсем плохи.-Ты выздоровеешь. Непременно.

Горящая свеча отбрасывала отблески на лицо ее отца, сверкавшие в нескрываемых слезах. Только не это. Бедняга видел, как умирала его жена, а теперь он видит, как умирает она. О, было невыносимо смотреть на это.

— Пожалуйста, отец. Почему ты не хочешь выйти и проветриться?

— Кети, я… О, Кети. — Он уронил голову ей на руки. — Мне не следовало брать тебя в это путешествие.

Она подняла руку, намереваясь прижать пальцы к его губам. Но его лицо дрожало.

— Послушай, — прошептала она, промахнувшись и попав пальцами в его подбородок. — Я здесь, потому что я хотела быть здесь. А теперь выйди ненадолго. Все будет хорошо. — Она будто проглатывала слова. Это тоже от яда?

Фредерик встал на ноги, пригнувшись в низкой палатке. Долгое время он смотрел на нее, слезы спадали ему на щеки. Он выглядел совсем разбитым, и она ничего не могла сделать для него.