Между болью и страхом (СИ), стр. 36
— Слишком, — прошипела я, прежде чем тело выгнуло дугой и мир подёрнулся привычной пеленой боли.
23 глава
Ичиро сидел в кресле напротив и задумчиво смотрел, как я ем. Заталкивая в рот куски мяса, я старательно их пережевывала, надеясь отсрочить момент, когда придется отвечать на неудобные вопросы.
Я жила в его доме уже пару недель, стараясь вести себя сдержанно и не показывать того, что многое освоила и поняла. Мир был гораздо больше, чем я полагала и гораздо сложнее, чем тот, к которому привыкла. Выяснилось, что мои понятия о быте безнадёжно устарели. Техника, наполняющая этот дом, выполняла почти все функции, которые ложились на плечи служанок в моём прежнем. Хозяин демонстрировал, как они работают, считая, что я не понимаю и половины из того, что он говорит. С удивлением, поняла, что это раздражает меня. Ичино предложил мне другую одежду, но я не могла представить себя в том, что называлось брюки и попросила оставить мне привычные вещи. Именно в тот момент я поняла, что мужчина, владеющий мной, недолго будет терпеть моё своеволие. Он согласился, но в тёмных глазах я увидела обещание наказания. Его род был отравлен. Он также как и его отец со временем захочет причинить мне боль.
— Как ты себя чувствуешь? — вкрадчивый голос заставил вздрогнуть.
— Всё ещё слабой, — нервно отозвалась я, понимая, что оттягиваю неизбежное.
Скоро хозяин пожелает воспользоваться своим приобретением. Я содрогнулась от лёгких прикосновений его пальцев к своей шее.
— Акира, — он намотал на палец локон моих волос и слегка потянул, заставляя откинуть голову назад, — понимаешь, что ты моя?
— Да, — я очень надеялась, что он не услышит вызов в одном единственном слове.
— Но всё выглядит так, словно ты владеешь мною. Ты восстанавливаешься после варварского обращения моего отца…
— Я так благодарна тебе, — прошептала я, прижимаясь к нему и потираясь губами о его живот, обнажившийся под распахнувшимся халатом.
Жёсткой ладонью мужчина обхватил мой затылок и вдавил лицо в свою кожу. Из моих дёсен выплеснулся яд, но тогда я не до конца осознавала, что он из себя представляет и как действует на мужчин. Ичино вдруг зарычал и резко вздёрнул меня, ставя на ноги. На его лице не оставалось ничего человеческого — лишь животная потребность…
— Нет, — всхлипнула я жалобно, но он меня не услышал.
Развернув к себе спиной, мужчина швырнул меня на стол, лихорадочно задрал подол платья и сдёрнул странное бельё, которое приказал носить. Пытаясь сопротивляться, я лишь добилась более жёсткой хватки и жалящего укуса в шею. Он не разрезал кожу, он разорвал её клыками и одновременно с этим пытался ворваться в моё тело. Стиснув бёдрами его член, я зашипела, убеждая Ичиро, что он внутри меня. Так я часто обманывала господина. В порыве безумия он не замечал разницы и часто мне удавалось избавить себя от такой близости. Сжав челюсти, вцепившись в тёплое дерево столешницы, я сдерживала крики и считала движения его плоти между моими ногами… один… два… девять… двенадцать… Он был так похож на своего отца. Завалившись на меня, двуликий тяжело дышал.
— Ты такая вкусная, — пьяно бормотал он, — горячая внутри… В следующий раз я буду нежнее. Тебе понравится, обещаю. Ещё будешь просить меня…
Разорванные мышцы пульсировали, по шее стекала кровь. Отстранённо я отметила, что прежний хозяин не позволял так бездарно расходовать ценный материал. Как только Ичиро соизволил подняться, я выскользнула из под него и отступила на шаг. Его окровавленный рот смотрелись дико на фоне светлой кожи.
— Ты не можешь меня винить…
— Конечно, хозяин, — произнесла я холодно и опустила глаза. — Позвольте мне привести себя в порядок и остановить кровь.
Он словно и не замечал раны до этих слов. Ошеломлённо прижал пальцы к своим губам и скривился.
— Акира…
— Прошу, хозяин, я теряю много крови, — ухватив края раны, я утопила пальцы в тёплой плоти, но впервые они не желали срастаться так скоро, как раньше. Качнувшись, я действительно не смогла устоять на ногах и рухнула на колени, успев выставить ладони перед собой.
Мужчина кричал, он подхватил меня на руки и куда-то понёс, а я всё думала о том, что так и не увидела ничего в этом огромном мире, кроме боли и страха. Тело теряло чувствительность, мир становился тусклым.
— Дай мне умереть, — шептала я слабо, надеясь быть услышанной.
Пространство свернулось воронкой, сминая моё сознание, утаскивая в глубины мрака и сопротивляться было бесполезно.
— Она не исцеляется… Раны не стягиваются…
— Идиот, — зло шипел незнакомый голос. — Нельзя пить из источника…
— Я не знал, — обиженно возразил Ичиро.
Когда удалось приоткрыть глаза, я различила пару силуэтов, склонившихся над моим распростёртым телом.
— Акира?
— Нет, — натужно выдавила я, выставляя перед собой дрожащие руки.
— Ты в безопасности…
— Никогда… — горько признала я, — и у меня нет имени… Никогда… не зови меня так…
Я твердила это долго, пока не забылась в горячечном бреду окончательно.
Кто-то сшивал разодранную шею. Ощущая каждый прокол и движение нити, я слегка кривилась.
— Отчего ты не сказала, что тебя нельзя… — незнакомец замялся и я продолжила за него.
— …грызть и жрать? Мой хозяин всегда поглощал меня иначе. Он был единственный кто делал это со мной. Теперь я узнаю много нового? — собеседник молчал и я содрогнулась от предчувствия. — Что со мной будет?
— Не стоит переживать…
Резко оттолкнув от себя лекаря, я вскочила с кушетки. Мир всё ещё опасно кренился.
— Почему вы в моей спальне? Где господин? — я ухватила небольшую металлическую статуэтку лисы и сжала её в ладони. — Вы не можете здесь находиться…
— Акира… — я болезненно скривилась, услышав своё имя из чужих уст и мужчина быстро исправился, — Дорогая, тебе ничего не грозит. Наш клан не позволит, чтобы с тобой произошло несчастье.
— Оно уже произошло.
— Всё заживёт…
— Сколько раз ты встречал весну? — я прижалась спиной к стене, чтобы не упасть.
Высокий мужчина, с тёмными глазами на узком лице, испещрённом морщинами смотрел испытующе.
— Сколько бы их не было, я встретила больше. И встречу ещё множество, когда твои кости станут прахом. Несчастье произошло в тот момент, когда моя мать оставила меня в живых, а отец продал господину.
— Сколько тебе лет, девочка? — старик шагнул ко мне и остановился, заметив как я напряглась.
— Деревья росли и гибли от старости, — гулко сглотнув, я прикрыла глаза. — Лекари приходили мальчишками и умирали, встретив закат жизни. Кто станет считать годы, когда живёт в мире тишины и безвременья?
— Ты действительно Генко, — благоговейно прошептал незнакомец, опускаясь на колени. — Прости…
— Что ты делаешь? — было неловко и жутковато.
— Ты легенда… Генко исчезли много лет назад и…
— Я не исчезла. И мама… Другие могут быть у своих господ. Заперты и…
— Ты не понимаешь, — старик смотрел на меня с фанатичным блеском в глазах, от которого я заледенела. — Господ больше нет…
Он продолжал говорить. С нарастающим ужасом я узнавала, что уже много лет двуликие находятся на грани выживания. Женщины стали ресурсом, которого не хватало и обладание каждой, делало клан сильнее. В тот момент мне сложно было вникнуть в суть, сказанного, но основная мысль стала очевидной — я стала рабыней не одного господина, а вещью целого клана.
Старик трепетно тронул мою ладонь и я вздрогнула, отстраняясь от него.
— Я не причиню тебе вреда, — проговорил он ласковым голосом, каким обращаются к испуганным животным.
— Не прикасайся ко мне, — прошипела я, отодвигаясь.
— Деточка, не спорь. Теперь я позабочусь о тебе. Нужно сделать несколько анализов крови…
— Не приближайся, — повторив, я и когда старик, поднявшись, шагнул ближе — прыгнула.
До того дня я никогда не нападала, предпочитая подчиняться, но то, что лекарь был так уверен в моей беззащитности, разбудило во мне протест. Опрокинув мужчину на спину, я с силой ударила его голову об пол и, убедившись, что он без сознания, встала на ноги.