Между болью и страхом (СИ), стр. 22

Мне хотелось выть от осознания, что я ревную мужчину, постороннего для меня, к самому преданному и дорогому мне человеку. Юка была важным звеном моего существования. Вот уже несколько лет она живёт моей жизнью, благодаря мне. Получая капли моей крови, она продлевает свой срок, компенсируя болезнь, но ведь она посвящает всю себя мне. Неравноценный обмен. Конечно, я не могла отказаться от возможности иметь преданного помощника, способного выдавать себя за меня, но она… Нежная, искалеченная девушка так трогательно заботилась обо мне. Никто не делал подобного, просто потому, что мне это было нужно.

Когда я забрала её из притона, разобралась с уродом, который считал её своей вещью и наконец, добилась, чтобы она перестала встречать меня на коленях, то узнала о том, что девушка инфицирована вирусом, убивающим её иммунитет. Она умирала и запах смерти, источаемый её кожей, становился всё отчётливей. Решение спасти её пришло в одну из ночей, когда Юка выскользнула на балкон и забралась на парапет.

— Что ты делаешь? — холодно спросила я, стараясь не напугать её резким движением.

— Я слаба, — ровным голосом призналась она. — Когда моё тело начнёт предавать меня, я захочу взять то, на что не имею права.

— Мою кровь? — щёлкнув зажигалкой, которую она оставила на столике, я на мгновение осветила своё лицо.

— Не хочу платить подлостью за вашу доброту, Акира сама. А другого я вам не принесу. Мне нечего вам дать.

— Ты полагаешь? — при таком освещении она была похода на меня. Откормить, подстричь, отмыть, приодеть и она вполне могла сойти за меня.

— У меня ничего нет…

Одна эта фраза, сказанная надреснутым голосом, заставила мой мир качнуться. Мне ли ее знать, каково это, быть нищей, той, кому не принадлежит даже собственная жизнь? Метнувшись к девушке, я сдернула её с ограждения и мы обе оказались на холодной плитке пола. Усадив её у стены, дрогнувшей рукой я отвела влажные пряди с похожего на моё лица.

— У тебя есть я. Теперь ты не одна. Мы справимся.

— Госпожа… — она смотрела загнанно, ожидая наказания.

— Не называй меня так…-

Она не слушалась и упрямо именовала меня ненавистным именем, вкладывая в него иной смысл. С того дня, раз в месяц я вводила Юке в вену свою кровь. Она жила. Болезнь отступала и я надеялась, что однажды потребность во мне исчезнет и подопечная сможет жить самостоятельно. С её появлением пришлось подкорректировать свои планы, ведь раньше не было необходимости заботиться о ком-то ещё. Теперь я не могла быть независимой, приходилось учитывать наличие опекаемой. Именно Юка подтолкнула меня к мысли обосноваться в этом городе окончательно. Возможно, это станет для меня фатальной ошибкой.

Зазвонил телефон. Нацепив гарнитуру, я нажала на кнопку принятия вызова.

— Акира сан, — лёгкая тревога сквозила в голосе Юки.

— Что случилось?

— Курьер за дверью…это кто-то из них. Я заказала еду…

— Ожидай нашего сотрудника. Тебе привезут всё, что нужно, — я прикрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями. — Обещаю решить эту проблему в ближайшее время.

— Не думайте, я не жалуюсь, — в её тяжёлом дыхании я читала признаки подступающей слабости. После последнего кормления прошло мало времени, но вероятно организм девушки адаптировался к моей крови.

— Знаю, милая, — согласилась я, не задумываясь. — Но это не значит, что я не виновата. Через час закажи еду водителю и потребуй, чтобы он явился с двумя нашими охранниками и пакетом из центрального офиса, оставленном на проходной.

— Он не возит вас? — девушка удивилась.

— Сейчас ты моё прикрытие. Никто не знает обо мне. Так будет лучше.

— Вы одна…

— Я всегда была одна, — оборвала я чуть резче, чем рассчитывала и закусила губу. Нет, извиняться я не хотела. Я и так приблизила Юку к себе слишком и вмешивать больше эмоций не могла себе позволить. — Это моё решение.

Отбросив телефон, я отвернулась к стене и уткнулась в неё лбом. Свежие обои, ещё пахнущие клеем и краской, не могли скрыть аромат плесени. Не с моим обонянием. Мне ли не знать, как порой можно скрыть раны под маской благополучия. Едва сдерживалась, чтобы не сорвать бумагу, не обнажить потемневшие стены, покрытые волглой штукатуркой. Так хотелось разбить что-нибудь хрупкое. Что-то похожее на моё сердце… Чтобы не было так больно…

С силой впечаталась плечом в бетонную преграду, чтобы придти в себя. Ушибленные мышцы ныли. Это отрезвило. Сейчас мне нужно сохранить холодный разум. Может позже, этой ночью я позволю себе слёзы. Может для этого будет время.

На столе стоял контейнер со штативом. Привычным движением я затянула жгут выше локтевого сгиба и несколько раз ударила по выпирающей под кожей вене. Шприц удобно лёг в ладонь. Набрав полный цилиндр, я зажала ранку и разлила кровь по вакуумным пробиркам, сквозь резиновые крышки. Перемешав вязкую жидкость с консервантом, я установила стеклянный столбик в штатиф и закрепила в контейнере. Возможно, мы не сможем увидеться в ближайшее время и Юке придётся обойтись только такой, законсервированной кровью. Десять миллилитров способны обеспечить комфортное существование на протяжении пары месяцев.

Сбрызнувшись спреем с запахом полыни, который приобрела в зоомагазине, я несколько раз чихнула. Резкий аромат раздражал ноздри и идеально отбивал мой собственный. Свернув волосы в тугой узел, набросив пиджак и нацепив огромные очки в пол-лица, я направилась к выходу.

Вручив контейнер парню на стойке администрации, я направилась к стоянке машин. Забавно понимать, что имея длинные ноги и красивую задницу, можно не беспокоится, что хоть кто-то заинтересуется лицом и удостоверением личности. Ступая по одной лишь мне видимой линии, я производила фурор умопомрачительной походкой и кому какое дело, что в моей голове есть мысли? Главное, мастерски уворачиваться от тянущихся ладоней и время от времени хихикать, чтобы никому в голову не закралась мысль, что я могу обладать чем-то напоминающим интеллект. Это было бы огромнейшей ошибкой. Ведь именно наличие мыслительной деятельности превратит меня из милой дурочки в стерву, которой нужно указать её место. Слишком часто я видела, что происходит с теми, кто пытался пойти против правил. Этот мир принадлежит лишь тем женщинам, которые умеют демонстрировать восторженный взгляд, не поднимаясь с колен. Я умела. Мастерски.

13 глава

Дежурно улыбаясь, я дошла до машины и забралась на сиденье нагретое за день солнцем. В спёртом воздухе остро ощущался запах полыни и пластика. Открыв окно, я впустила в салон свежий ветер и завела двигатель. Сейчас я хотела одного — сбросить напряжение. Напиться я не могла, довериться рукам Юки тоже, о сексе с бывшим или мальчиком по вызову и речи не шло, слишком хорошо было с Захаровым и после него любая близость лишь подделка, а значит оставалось отправиться в салон массажа. Но сначала…

Японский ресторанчик на берегу реки я приметила давно. Здесь, на открытой террасе в неровном свете свечей, мне порой удавалось, забыв о заботах, с удовольствием ужинать. К слову, здесь вовсе не было истинной японской атмосферы, но кухня была отменной, что встречалось редко и было совершенно не понятно большинству обывателей, заглядывающих сюда по случаю. Устроившись на диванчике за бамбуковой занавеской, я заказала рамен, якитори и в ожидании наслаждалась идеально заваренным чаем.

Вода в нескольких метрах билась об опоры. Было так соблазнительно, закрыв глаза, представить себя далеко ото всех, на песчаном пляже, окруженном скалами. Там бы меня искали в первую очередь. Я бредила морем с того момента, как впервые его увидела. Запах свежести сводил с ума и крики птиц завораживали… Мне не удалось даже оказаться рядом с кромкой солёной волны, накатывающий на берег. В своих мечтах я бродила по пляжу, утопая по щиколотку в песке, и вдыхала солёный воздух, заходила в ласковую глубину…

Конечно, я так и не научилась плавать. Однако, мне удалось выжить в реке…