Северное желание (СИ), стр. 78

— Уверена? Он не передумает? — клыки оставляли крохотные кровоизлияния под кожей.

— Нет. Что ты делаешь?

— Метки. По-твоему брачные метки.

— А мне можно? — сжимаясь от предвкушения спросила я.

Раксаш скинул футболку и запрокинул голову, обнажая шею прохрипел:

— Где ты захочешь…

— Родной, а Дубовая тень сейчас свободна?

— Да, — он шумно выдохнул, — Туда добираться полдня…

— Не со мной, — цокнув языком я подозвала материализовавшуюся у плиты лисицу, — Пойдём?

— А зачем? — с предвкушением он подхватив меня на руки и перешагнув порог гостиной мы оказались в его спальне.

— Хочу…пометить тебя в другом месте, — выскользнув из жадных рук я обошла его со спины и прикусила под лопаткой.

Слизнув капельку крови я заживила рану, пропустив через нас волну огненного удовольствия. Раксаш не двигался позволяя мне гладить его плечи, очерчивать пальцами позвоночник и тугие мышцы под смуглой кожей. Он прерывисто дышал, излучая восторг, предвкушение и капельку сомнения. Развернув его к себе я пробежалась пальцами по сократившемуся животу. Поймав его выдох ртом я прихватила клыками сомкнутые губы. Он сдержанно ответил мне, придерживая за плечи.

— Мир? Что-то не так?

— Не хочу тебя пугать, — простонал он, с нескрываемым жаром.

— Глупый…самое время меня напугать, — жалобно проныла я и вскрикнула когда он подхватил меня за бёдра.

Я обернула ноги вокруг его талии и кусала плечо, желая заклеймить его, обозначить как свою собственность. В этот момент мне хотелось только одного: владеть.

— Мой, — зарычала я, хватая его за волосы и прижимаясь к кривящемуся в улыбке рту, — Мой!

— А ты? — его губы замерли в паре сантиметров от моего лица и он не позволял мне поцеловать их, — Чья?

— Твоя, — умоляюще простонала я и наконец прильнула к нему, царапаясь об острые зубы.

— Только моя, — рычал он довольно, — Моя драгоценная.

Эпилог

Под ногами крутилась рыжая бестия, обиженно прихватывая меня за лодыжку. Сердито шикнув я погрозила ей пальцем, но она состроила такую жалостливую мордочку, что я, признав поражение, положила в миску ломтик мяса. Забыв обо мне Лиска принялась чавкать, довольно постанывая. Открыв баночку маминой аджики я не удержалась и обмакнув в неё палец быстро облизала огненную вкуснятину.

— Поймана с поличным, — родной голос провибрировал над ухом.

— Как тебе удаётся так подкрадываться? — шутливо возмутилась я, млея в уютных объятиях.

— Адаптировался к твоим возможностям, — на полном серьёзе пояснил муж.

— Ко всем?

— Это невозможно. Ты умеешь быть невероятной- он шумно втянул воздух, — Как ты себя чувствуешь?

— Чудесно.

— Ты приготовила ужин, — он всегда умилялся этому моему таланту, — Что сегодня?

— Ты же уже понял по запаху, — засмеялась я, шлёпая его по руке, — Как прошёл день?

Мир принялся рассказывать, а я немного рассеянно слушала его, любуясь сверкающими глазами и изгибающимися обветренными губами. Он организовал раскопки на территории принадлежащих его клану и руководил ими мой папа. Независимо от того, что он был человеком никто не посмел отказать ему или отнестись с неуважением.

Мама нашла себе новое занятие и активно взялась за воспитание раксашей, ошивающихся у лагеря. Ей, конечно же, удалось подкупить их блинчиками и смелостью. Увидев истинный облик нашей новой родни, моя родительница озаботилась состоянием их зубов, чем ввергла в шок старших и покорила молодых. Мы виделись часто и было заметно, что они стали счастливее. Наверно переживания за мою судьбу сильно истощали их раньше. В Мире они души не чаяли. Отец вёл себя сдержанно, но я слишком хорошо его знала, чтобы понять — зять одобрен. Ну, а мама не скрывала эмоций и при каждом удобном случае приглаживала его волосы, приподнимась на носочки и за столом демонстративно подкладывала ему кусочки побольше.

Я невероятно гордилась мужем, о чём с завидной регулярностью ему напоминала. Он поначалу реагировал на это смущением, но со временем привык к моим откровениям. Мужчина с наслаждением вгрызался в сочное мясо и даже не заметил, что сегодня я не стала наливать вино. Когда я поставила перед ним творожный кекс и обняла со спины, то шепнула на ухо:

— Мой бесценный, мой единственный, — он откусывал лакомство маленькими кусочками и блаженно вздыхал, — Мне так повезло, что мне достался такой замечательный, сильный, красивый…

Он облизал пальцы и закинув меня на плечо поволок к камину. Я визжала в притворном ужасе и колотила его по спине.

— Пусти!

— Ну уж нет, сначала раззадорила, — он уложил меня на шелковистую шкуру, — Что ты со мной делаешь?

— Люблю, — просто сказала я, пробегая пальцами по загорелой коже, — Мой.

— Только твой. А ты? — спросил он привычно.

— Твоя, — я поманила его пальцем и шепнула на ухо, — Всегда, любимый…

Раксаш оказался лучшим мужем, о котором можно было мечтать. Он умел быть невероятно нежным.

Часто, по утрам он осторожно накрывал меня сбившимся одеялом, убирал упавшие на лицо пряди волос, словно невзначай касаясь кожи и задерживая пальцы немногим дольше необходимого. Даже в полусне, не открывая глаз, я знала, что он улыбается. Для того, чтобы это понять, мне не нужно было вслушиваться в его эмоции — я ощущала их душой.

Не уверена, понимал ли сам Мир, что он испытывает ко мне. В какой-то момент пришло осознание, что мне не нужны его признания, ни к чему его прозрение. Разве могут слова сравниться с теплом дыхания и тем, как замирает сердце, когда он склоняется надо мной и мягко целует скулу, царапая щетиной щёку?

Муж не стал ручным. Подобное не для раксаша. Порой он раздражал своим упрямством и абсолютной уверенностью в собственной правоте, иногда шокировал непосвящённостью в вопросах семейных отношений. Приходилось проявлять терпение, но оно вознаграждалось. Мужчина так трогательно умел радоваться простым вещам: тому, как я встречаю его, даже задержавшегося за полночь в гостиной. Зачастую он подхватывал и относил в спальню, где переставая притворяться сонной, я затаскивала его в постель. Горячий и немного уставший, он позволял мне стаскивать с него одежду и целовать упрямые губы.

Мне удалось последовать совету Тани. Вместе с Миром мы решили создать свой клан. Кто бы посмел возразить владеющей смогом? Спас так и не подчинилась советнику и всецело принадлежала мне. Из весеннего мира мы также забрали пару десятков псов, которые изъявили желание быть с истинной. С подобной армией мы представляли собой особую силу и, избегая проблем и волнениях в кругах знати, решили открыть школу выживания для молодых высших и присягнуть на верность императору.

К сегодняшней официальной встрече я готовилась тщательно, много раз меняя одежду и укладывая волосы. Очень хотелось произвести благостное впечатление. На самом деле я боялась. Отчаянно играя роль смелой, я до судорог опасалась, что отец изменит своё решение. Даже зная, что за мной стоит муж и многие из его рода, примкнувшие к нашему клану, я не была уверена в нашей безопасности.

Рарк встретил нас в гостиной своего имения, в окружении любопытствующих свидетелей, рядом с невозмутимым советником и сыном. Отец был величественен и прохладен. Кожей ощущая нервозность, я ухватила Мира за жёсткую ладонь. Этот жест не остался незамеченным, но мне было плевать. В этот момент я была готова разрушить любой из миров, чтобы остаться рядом со своим мужчиной, сохранить наше счастье.

Император говорил заученные фразы, глядя на моего спутника, лишь время от времени о пуская взгляд на наши сцепленные руки. Заверения в верности были приняты и осталось лишь подписать бумаги. Рарк предложил супругу пройти в кабинет. Мне пришлось остаться в огромной комнате полной чужаков лишь с несколькими сопровождающими.

— Север Рина, — раздался звонкий голос и, повернувшись, я не смогла не улыбнуться брату. — Позвольте показать вам сад.