Душа ночи (СИ), стр. 56

— Метка Кинара, — не смогла я сдержать облегчения.

— У тебя его метка? — недоверчиво спросил брат моего джинна.

— Да, — я прижала ладонь к груди, словно согреваясь частичкой своего мужчины. — Даже через браслеты сработала. Я не смогла подойти и проверить, жив ли он. Я…сбежала, — последнее слово я прошептала и закрыла лицо ладонями. — Было так страшно. Он… он…

— Он хотел тебя убить?

— Лучше бы убить, — с отвращением призналась я.

Вокруг раздалось глухое рычание. Свернувшись на коленях у родственника, я испуганно вздрогнула. Никогда ещё я не была такой беспомощной и жалкой.

— Никто тебя не тронет. Ты дома, маленькая, — успокоил джинн и поднялся, держа меня на руках.

— Ты сможешь снять ограничители? — мужчина покачал головой.

— Это невозможно.

— Кинар такие уже снимал.

— Ты уверена? — я кивнула. — Значит, снимет и эти.

Он нёс меня в мой дом. Рядом шли незнакомцы, но страшно не было.

— А вдруг я — это он? — спросил джинн и на мгновенье я зажмурилась, чтобы уверенно ответить.

— Ты совсем другой.

— Ведьмы такие странные, — хмыкнул мужчина, перехватывая меня поудобнее. — Разрешают метки себе ставить, высших перевёртышей распознают, инкубов игнорируют.

— Не всех, — поправила я.

— И не верят, что их можно любить.

Мы были на пороге дома и этот мужчина хотел занести меня в дом.

— Отпусти, — попросила я и он тотчас подчинился, опуская меня на пол. — Ты не знаешь всего. Кинар не может меня любить.

— Это ты так решила?

— Ты можешь. Лони тоже. Даже Закари, долбанный провокатор, может меня полюбить. А Кинар не может. И это судьба. Меня это устраивает. Его тоже. Мне хватит его верности.

— А ты? Любишь моего брата? — он задал вопрос, когда я отвернулась и взялась за дверную ручку.

Мне удалось не согнуться, оставив спину прямой и ответить ровно, пустым голосом.

— Ведьмы не умеют любить. Это знают все.

— Это не ответ.

— Это всегда будет ответом. Единственным.

— Но не обязательно правдивым, — обернувшись, я наградила слишком проницательного родственника внимательным взглядом и неопределённо пожала плечами.

— Я не хочу оставаться одна, — "не хочу" означало "боюсь". — Останься со мной, пока не вернётся Кинар. Он неспроста оставил меня в компании всего клана.

— Но это не помогло, — напомнил он очевидное, проходя в дом и с любопытством оглядываясь.

— Если тебя убьют, чтобы добраться до меня, — заявила я и мужчина поперхнулся, — я удивлюсь.

— Ведьма.

— Почти, — привычно отозвалась я, заходя на кухню. — Кофе будешь?

— Сама приготовишь? — мужчина развалился на стуле с видом победителя драконов и мне пришлось согласиться. Он был слишком серьёзен, и мне не хотелось его расстраивать неповиновением. Была у братьев общая черта — показная уверенность помогала скрывать их уязвимость.

Поставив перед парнем чашку я рассеянно потрепала его по голове и принялась готовить поздний ужин.

— Ты ведь не сказал, как тебя зовут.

— Хочешь знать?

Да, я помнила о правилах. У нас не принято спрашивать имена и любой может отказаться его произносить. Но именно сегодня, когда на моей коже были ещё свежи отметины чужих рук, мне были нужны близкие.

— Хочу.

— Васмет.

— Красивое имя.

— Такое не говорят мужчинам.

— Не ворчи, — было так приятно притвориться, что всё нормально. Словно, я жду с работы мужа, болтая с его братом и нарезая салат. — Кинар умеет готовить мясо.

— На меня не рассчитывай.

— Кто бы сомневался? — шлёпнув по руке, ухватившей кусочек перца, я протянула ему тарелку с нарезкой ветчины.

— Вот это вкусно, — одобрил джинн. — Понимаю Кинара.

— Да?

— Ты необычная. Такая трогательная и милая, — я даже поперхнулась, вспомнив, что Кинар говорил примерно то же самое, — хотя пытаешься казаться стервозной. У меня чуть сердце не выпрыгнуло, когда ты прибежала и… Никогда не видел, как плачет ведьма, — Васмет подошёл и ухватил меня за ладонь, откладывая в сторону нож. — Ты просто девушка, которую нужно беречь. И нет в тебе ничего злого и подлого, — он отбросил волосы от моего лица и нахмурился, заметив синяки на шее. Очертив их пальцем, парень подцепил ошейник и, заметив гримасу боли на моём лице, помрачнел. — Такого не должно было случиться. Мы должны были быть готовыми и не допустить этого.

— Не стоит ко мне прикасаться, — пробормотала я смущённо. — Кинар будет в бешенстве, если…

— Я никогда не посмотрю на тебя иначе, как на свою сестру, — заявил джинн вполне серьёзно. — Но иногда я буду его злить. Это шикарный повод…

— Когда ты встретишь свою девушку — я её буду целовать и заставлять просить меня об этом. Она по ночам во сне будет шептать моё имя. Договорились? — эти глаза никогда не распахивались так широко. — Знаю, ведьма, — усмехнулась я раньше, чем он успел возмутиться.

Глава 62

Запястья зудели и я расчесала кожу в кровь. До рассвета оставалось пара часов. За окном было темно, но восток потерял большую половину звёзд. Васмет лежал на кровати и довольно посапывал. Мне пришлось довольствоваться креслом. Не хотелось, чтобы вернувшийся будущий муж застал меня в постели со своим братом. Но все мои страдания были напрасны. Кинар не пришёл.

Снаружи дома были Меняющиеся. Они старались вести себя тихо, но всё же я их слышала. Особенно несдержанные возмущались, что упустили врага и почти позволили ему утащить меня. Кто-то признавал, что я смелая и совсем не страшная. Даже нашлись те, кто сомневался, что я ведьма. Ведь ведьмы не плачут и не бегут за помощью к Меняющимся. Тут же некто напомнил, что я напала на группу, защищая Санира и едва не погибла, не отступив. Пара сомневающихся упомянули про Закари, но тут же им пояснили, что громила так проучил Кинара, чтобы тот лучше заботился о своём огне, а не носился с бывшей, как с писаной торбой.

Все эти разговоры казались забавными и невероятно милыми. Ведь судя по ним, никто из них не считал меня чужой. Это было странно.

Я спустилась вниз и нашла на кухне Лони. Он благополучно спал, сидя за столом и подложив под голову руку. Набросив ему на плечи плед, я уселась у окна и с тревогой всматривалась в темноту, надеясь вот вот заметить фары автомобилей, приехавших из посёлка. Странное время для операции выбрал Кинар. Сейчас, в третий день полнолуния, силы многих Других были особо опасны. Несмотря на уверения, что ничего странного не происходит, я понимала, что это ложь. Меня оставили с таким количеством охраны неспроста. Вновь потянув ошейник, скривилась. Кожа, растёртая до крови, саднила. Синяки ныли при каждом движении.

Собственная слепота причиняла больше боли, чем физические страдания. Сила дрожала внутри и не могла вырваться наружу. Вторая часть души ощущалась как нечто эфимерное и далёкое. Я никогда не была так одинока. Приоткрыв раму, я впустила ночь в комнату и втянула в лёгкие аромат молодой травы и речной сырости. Стоит высадить в ящики ночные фиалки и повесить под подоконником. А ещё было бы неплохо засеять базилик и розмарин у самой стены. С травами было бы неплохо готовить мясо. Книгу с рецептами, которую мне подарила на новый год жена старейшины, я видела в коробке под лестницей.

Неожиданно на мойке что-то зажужжало. Прежде, чем Лони проснулся, я подхватила оставленный Кинаром телефон и вышла в коридор.

— Алло, — прошептала я в трубку.

— Не поднимай шум, детка, — услышав этот голос, я едва устояла на ногах. — Ты не хочешь, чтобы с твоим муженьком случилась беда.

— О чём ты?

— Ты напрасно его ждёшь, — он замолчал, ожидая моей реплики. Закусив губу, я сдержалась. — Хочешь, чтобы он остался жив?

— Где он? — удалось спросить.

— Всё просто. Он на той самой поляне, где ты нашла кости. Придёшь одна, и я оставлю его в живых.

— Ты лжёшь, — прижавшись лбом к стене, я едва сдерживала истерику. — И зачем мне джинн? Он держит меня здесь, как в лампе…