Неферт, стр. 10
– Если ему так опасно о тебе вспоминать, Миура, зачем ты тогда приходила к Нахту?
– Чтобы уязвить его болью.
– Я не понимаю тебя, – прошептала Неферт.
– Очень немногие из людей – живые.
– А какие же они? Мертвые?
– О, нет. Не живые и не мертвые, а просто – несуществующие.
– Как это?
– Да так. Даже убивать их не особое злодеяние. На земле живы только те, кто ощущает свое существование, те, в ком обитает дух жизни.
– А как вселяется дух жизни?
– Иногда – через боль. Но не всякая боль вызывает духа жизни. А Нахт к тому же был создан абсолютно защищенным от боли, которую способны причинить люди. Поэтому понадобилось волшебство.
– Но если он все равно почти об этом не помнит?
– Помнит всегда – только не знает об этом. Воспоминание спит, но дух жизни обитает в его глазах. Как-нибудь я научу тебя узнавать по глазам живых.
– Но Миура, – Неферт переплела пальцы рук. – Если нам невозможно быть вместе, зачем он полюбил меня, полюбил так сильно?!
– Вини в этом его бесстрашие.
– Миура, я так не хочу верить тому, что ты говоришь! – Неферт наконец заплакала. – И все-таки я в это верю! Хотя когда я в это верю, мне так больно, словно меня разрывают пополам. Да, мне и Нахту невозможно быть вместе! Но что делать, я же люблю его, Миура!
– Ты выскользнешь из этой кожи.
– Но я не хочу из нее выскальзывать!
– Не спеши. Пора плыть к берегу. Когда я пришла, ты решила, что я явилась тебя утешать. Что же, пожалуй, теперь я могу кое-что сказать тебе и в утешение. Всего одну вещь, которую ты, впрочем, знаешь и так. Изо всех девочек Та-Кемета только с тобой могла заговорить волшебная кошка.
XVI
Шероховатые светло-желтые камни были нагреты солнцем. Неферт коснулась сандалией края колодца. Черный проем, в котором жили днем звезды, поманил жутковатым холодом – как в далекий день появления Нахта. На этот раз Неферт не испугалась – напротив, ей захотелось оказаться внизу – на плоском выступе под шатающимся камнем, – там, где она увидела звезды, когда появился Нахт.
«Так я и знал, что это маленькая змейка Неферт ползает тут по колодцам!»
Какой это был счастливый, самый счастливый в жизни день!
Камень скользнул под тонкой кожей сандалии. Неферт крепче вцепилась в стену.
«Я представляла тебя другим».
«А каким?»
«Очень гадким».
Кружок солнечного неба наверху уменьшился. Глаза привыкли к темноте.
– Ми-у-ра!! – имя кошки, подхваченное каменным горлом колодца, сорвалось с губ Неферт само собой: не Нахт, а только Миура могла прийти на помощь в такую минуту.
В колодце кто-то был.
Этот кто-то расположился на том самом выступе, до которого добиралась Неферт.
– Бегаешь по колодцам за своим распрекрасным братцем, а ему на тебя вовсе и наплевать.
Весь испуг Неферт мгновенно исчез. Эта, не слишком приятная, встреча была, несомненно, встречей с существом из плоти и крови. Вдобавок – неплохо знакомым.
– Инери? – изумленно спросила она.
XVII
– Ну я, и что из этого? – ответил Инери не слишком приветливо. – Залезла, так спускайся, я подвинусь.
– Но что ты здесь делаешь? – недоверчиво спросила Неферт, минуя шатающийся камень. – Ты смотришь на звезды?
– Нужны мне твои звезды, – Инери сердито фыркнул в темноте. – Еще чего!
– Тогда зачем ты сюда залез? – спросила Неферт уже враждебно.
– А тебя ждал, – четко и раздельно проговорил Инери.
– Вот еще глупости! Откуда ты мог знать, что я сюда залезу?
– А ты уже четвертый раз сюда лезешь – каждый день, – по-прежнему неприязненно ответил Инери где-то совсем рядом. – С тех пор, как твой героический братец укатил. И воображаешь, что если он тебя один раз вытащил из колодца, то ты тут и до второго раза досидишься. Что, не так?
Неферт задрожала от ярости. Первая фраза Инери, на которую она от удивления не обратила внимания, словно вновь – вместе с только что сказанным – прозвучала в ее ушах.
– Как ты смеешь!! Ты – гадкий мальчишка… Нахт… Нахт бы тебе уши надрал! – Неферт задохнулась. – Вообще – откуда ты это знаешь?! Ты что – следил что ли за мной – как… как хеттский махор?!
Гневная тирада Неферт замолкла в каменном отзвуке. В колодце сделалось тихо. Только слабое ощущение тепла около левого плеча говорило Неферт о том, что Инери сидит рядом с ней на тесном выступе.
– Следил, – ответил наконец Инери очень тихо.
XVIII
– А пошли сохнуть ко мне.
– Не все ли равно, где сохнуть? – Неферт провела рукой по облепившему колени подолу.
– Да нет, я просто подумал, – уронил Инери небрежно, – ты-то у меня в саду не бываешь, а я у тебя – сто раз.
– И все сто – без приглашения? – ядовито поинтересовалась Неферт.
– Если я где хочу быть, мне плевать, приглашали меня или нет. Ну так что? – не дожидаясь ответа, Инери разбежался с двух шагов и, запрыгнув на невысокую стену, протянул руку Неферт.
Инери прекрасно понимал – и Неферт это видела, – что она полезет-таки вместе с ним: ее любопытство было задето.
Самым лучшим было молча повернуться и уйти домой: то-то бы злился этот дерзкий мальчишка!
Неферт ухватилась за руку Инери и через мгновение оказалась на стене.
– Теперь вниз? – серые глаза Инери сделались какими-то уж слишком веселыми. Неферт не понравилось, что она подчинилась Инери так легко.
– Нет, погоди, – заявила она насмешливо. – Лучше посидим здесь – не у меня, не у тебя.
– Как хочешь, – ответил Инери, безмятежно улыбаясь, и уселся поудобнее. Неферт подумала, что ошиблась: Инери вовсе не пытался брать над ней верх – ведь он не настаивал.
– А почему ты звала свою кошку, когда испугалась?
– Во-первых – нипочему, а во-вторых – я не пугалась.
– Ври больше, – Неферт не обиделась только потому, что Инери улыбнулся еще безобиднее. Казалось, он был в великолепном расположении духа: куда только делась его недавняя злоба?
Нет, что-то заставило Неферт быть с этим мальчишкой настороже.
Неферт смотрела на Инери, словно видела его в первый раз. Кладка стены была неровной – Инери расположился напротив Неферт чуть повыше, свесив одну ногу и сидя на другой. Его смуглое лицо было видно ей немного снизу: округлый подбородок, гордо очерченные багряные губы, крылья носа – и ярко-серые глаза, полузакрытые, затененные чересчур длинными для мальчика, похожими на опахала ресницами. Светлые пепельные волосы, унаследованные от бабки-моавитянки, крупными локонами спадали вдоль этого лица на еще не развернувшиеся, по-детски узкие плечи. Во всем теле Инери еще совсем не было мощи, но уже ощущалась разлитая в мышцах сила. И – гибкость. Гибкости пока было больше, чем силы.
На Инери была только полотняная набедренная повязка. Скользя по обнаженному темному телу и светлым волосам, яркие лучи солнца, казалось, окутывали всего Инери золотым облаком.
– А я в сто раз красивее, чем твой Нахт.
– Ты какой-то ненормальный! Разве мужчинам можно такое о себе говорить?!
– Правду можно говорить всем. Это даже добродетельно – спроси у взрослых.
– Так и побегу спрашивать. И Нахт гораздо красивее!
– Знаешь, ты, пожалуй, еще на меня посмотри.
– Кажется, я уже на всю жизнь на тебя насмотрелась! – Неферт хотела спрыгнуть со стены.
– Так почему ты звала кошку? – спросил Инери, быстро подавшись вперед и мягко схватив Неферт за руки.
– Зачем тебе это знать? – Неферт попыталась высвободиться.
– Затем же, зачем все остальное. Все, что относится к тебе.
– Почему ты кидался в меня камнями?
– Я скажу, – Инери еще сильнее обхватил руки Неферт. – Только все-таки спустимся ко мне в сад.
XIX
– Больше всего из-за того, что я на тебя злился… – они сидели в заброшенной части сада, на толстом белом корне платана.
– А почему ты на меня злился?