Замок на стыке миров, стр. 4

— Чем заниматься нравоучениями, лучше спроси свою составляющую, как к ней короче пройти.

— Это слишком длинно, она будет подсказывать лишь в крайнем случае, наши с ней возможности очень ограничены.

— Так что теперь?

— Не знаю, разбудил ли ты все силы Замка, или лишь часть... Теперь даже я чувствую старые письмена. Они ожили. Все равно нужно идти.

Путь до ворот оказался длиннее, чем представлялось на первый взгляд. Уже под аркой, я понял, что дотянуться до колец, заменявших ручки, можно лишь с хорошей лестницы. Теперь створки лежали в глубине проема — сначала их, словно поршнем, вогнало внутрь, затем они упали. Толщина ворот была около метра, похоже, они не предназначались для входа, являясь лишь декорацией.

Мы вошли под арку. Нам никто не препятствовал. По всей видимости, я открыл дверь нестандартным способом. Может, нужно было все же постучать?

Бросив прощальный взгляд в долину, я прочел надпись в проеме; она была на прежнем месте, отсутствовала лишь строка (или как там это можно назвать?) про нового владельца.

Ворота лежали, перегородив выход из-под арки в зал. Я вскарабкался на упавшие створки и двинулся дальше.

— Вот это удар, — оценил я содеянное.

— Ну влип, ну соня, ну впечатали. — Голос принадлежал не перстню и шел из под створок.

— Отлично, сторож отдыхает! — отметило кольцо. Всхлипы и вздохи, приглушенные громадой ворот, продолжались. Тем временем я углядел еле заметную трещину в монолите створки, возле самого угла, — именно оттуда доносились приглушенные стенания. Почему я дальше поступил так — объяснить трудно.

— Извини, дорогой друг, — произнес я, обращаясь к голосу из-под ворот. Сложил лапы вместе и, направив на трещину, сосредоточился на ней, высвободив остаток энергии, взятой у ворот. Уроки, приобретенные ранее, при вскрытии ворот, пошли на пользу. Даже этот малый навык управления Силой позволил мне достаточно точно сфокусировать энергию на трещине и как бы ввернуться в нее. По трещине зазмеилось голубое пламя, она медленно расширилась. Раздался треск. Кусок отлетел и разбился о стену.

— Ой, — сказало кольцо.

Мои ноги подкосились, я сел прямо на створку. Из-под нее вылетел золотой торнадо, рванул к центру зала и, рассыпавшись, образовал это...

Перстень присвистнул. Похоже, сидя в межсферном колодце, он не очень представлял или основательно подзабыл, с кем предстоит сражаться.

За коротким тоннелем (или глубокой аркой) находился большой зал. В середине его, весь в разноцветных всполохах света, стоял страж.

Огромные, острейшие шипы торчали по телу, переливались и сверкали полированными гранями. Походившая на тигриную морда оканчивалась рогом. Тело покрывали пластины сине-зеленого цвета (того же, что и цвет моих лап), и каждая размером примерно с меня. Оно стояло на громадных, крепких, похожих на тигриные лапах и било по полу хвостом, на конце которого имелось колючее утолщение размером с небольшой грузовик. Стоило добавить, что все это переливалось, искрилось и было чуть больше трехэтажного дома. Зверь, наконец, заметил меня и чуть успокоился. Сел на задние лапы и частично втянул когти.

— Ну что, колечко? — запинаясь, спросил я, повернувшись к выходу, — может, удерем?

Ответить оно не успело. Страж, похоже, все прекрасно понял, протянул лапу — створки и битая крошка на полу растаяли. Я плюхнулся на пол тоннеля. На месте проема захлопнулась новая огромная дверь.

У меня зашевелилась мысль о расплате. Материальных убытков мы, похоже, не принесли, несмотря на шумное вторжение, но тем не менее встретили нас без оваций.

— Что молчишь! Может, сразиться?

— М-м-да, — промямлил перстень.

— Уже и лапы в перчатках, — растерялся я. — Может, он безобидный?

— Вид говорит об обратном...

Но зверь не нападал. На душе стало полегче, и ужас, охвативший меня вначале, немного отступил. Я поднял глаза от собственных лап к зверю и увидел, как тот томно потянулся, убрал когти окончательно и... зевнул, захлопнув пасть со звуком оборвавшегося разводного моста. Какие-либо запахи, которые должны были бы быть у животного таких размеров, отсутствовали, только слабо тянуло озоном. На концах шипов все время что-то потрескивало.

Глава 2.

Страж

Его сон был долгим и сладким, но пробуждение... Демон угодил под упавшие ворота Замка. Парадокс состоял в том, что, будучи стражем ворот, он не мог их разрушить без ведома хозяина Замка. Прошло много веков, и он почти забыл, почему обитатели этого удивительного места остались одни. Но то, что старый хозяин их покинул, помнил хорошо. Похоже, перед тем как исчезнуть, тот предполагал, что появление нового владельца неизбежно, — о чем свидетельствовала надпись на входе.

Почему он согласился на эту службу, страж не помнил, равно как и зачем ему такая боевая мощь. Плата за могущество оказалась весьма велика. Демон не мог покинуть свой пост без приказа хозяина. Не мог он и умереть: он был существом другой природы. Смерть в человеческом понимании, то есть от износа или повреждения, была невозможна. Стоя в цепи перерождений — в силу природных особенностей — выше кармического круга смерти, его раса отличалась от людской. Если людям приходилось выбираться из круга, где смерть являлась естественной формой сохранения ценного материала, то у демона энергетическая материальная основа с рождения была такой, какую получал человек, развившись до определенного состояния.

Имея в начале жизненного пути потенциал, о котором людской род и не помышлял, его собратья довольно давно пошли разными дорогами. На Земле их, пожалуй, не осталось.

Так что же его здесь задержало? Служба за дополнительные знания у существа более могущественного, чем он? Но Замок остался без хозяина. Покинуть без его помощи эту дыру и завалящий пост привратника на стыке миров было невозможно. Оковы можно было снять только из Тронного зала, как подсказал висевший там его соплеменник, или, вернее то, что от него тогда осталось. Страж иногда перебрасывался с ним мыслеформами. Но установить связь здесь было довольно сложно. Когда-то отдельные людские существа приходили сюда, но сил у них не хватало даже достичь ворот.

Замок не был изолирован от мира, и, соорудив нечто вроде призрака, (по людской терминологии), он отправлял его побродить. Такой фокус был возможен, если большая его часть не покидала охранную звезду. Раньше он пытался покинуть пост привратника, но пространство всегда сворачивалось, и он оказывался в центре звезды. Выбраться в другие миры, даже через зал тысячи дверей, призрак не мог — для этого он был слишком слаб. Пришлось ему ограничиться Землей. Не имея выбора, демон наблюдал за родом человеческим и узнал о нем довольно много.

Круг перерождений позволял сохранять наработанный материал, и, продвигаясь ступень за ступенью, человеческое существо могло стать «бессмертным», то есть перебраться на ступень, которая для расы демонов была нулевой. Тела людей были сделаны из удивительных материалов, в основном из воды, которые легко перерабатывались этим миром. Сырье шло в дело многократно, души постигали мир ступень за ступенью, совершенствуясь круг за кругом, и, что интересно, людям об этом было известно. Почему вторая ступень такого великолепного механизма разладилась, он не знал. Из инкубатора вылетало все меньше бабочек. Копошились одни личинки. Число их росло, развитие затормозилось. Они пожирали друг друга. Души потеряли кармическую память. Спираль развития стала скручиваться. Новых душ не появлялось, многие из старых впали в прострацию и деградировали. Тел становилось больше и больше. Гусеницы принялись пожирать друг друга. Орудия поедания все совершенствовались... И страж потерял интерес к прогулкам. Планета умирала.

А сейчас демону было не до рассуждений — он попал в ловушку и хотел из нее выбраться. В нем затеплилась надежда: если вломившееся сюда существо столь могуче, то, может быть, оно сумеет его освободить?

Попав под ворота, демон завопил, в надежде на помощь. Накатившаяся ответная волна жалости, желания помочь, удивила его.