Отражение, стр. 13
– Ты меня преследуешь? – голос не слушался. Никита смотрел на нее, испытывая неимоверные муки. Хотелось убить ее и трахнуть снова.
– Мне не понравилось, как мы расстались, – девушка шагнула к нему. Улыбнулась. Коварно. Красиво. Белые зубы, красные губы, голубые глаза. – Мне показалось, что ты сожалеешь.
– Это так. Нам не нужно больше встречаться, – отрывисто проговорил Никита. – У меня есть девушка. Я говорил.
– Да. Говорил, – утвердительно кивнула. – Но мы уже это сделали. И с завтрашнего дня ты можешь начать искупать свою вину. Сегодняшний день уже потерян. Так давай проведем его с пользой. Для нас обоих.
– Нет, – тряхнул головой Ник.
Она рассмеялась, откинув назад белокурую голову. Потом подошла к машине. Своей. Открыла заднюю дверь. Шагнула в сторону, дерзко и чувственно взглянула в напряженное лицо парня.
– Садись, недотрога. Так и быть, я буду сверху. Будем считать, что я взяла тебя силой.
– Как ты можешь быть такой развращенной! – воскликнул Ник. Девушка раздраженно фыркнула. Резко подошла к нему, схватила за полы распахнутого пальто и впилась в его рот алчным глубоким поцелуем, прижимаясь всем телом. Потащила за собой. Невозможно сопротивляться. Она толкнула его на заднее сиденье. Размеры автомобиля давали возможность для маневров. Залезла внутрь, уселась на него, закрывая дверцу. Затемненные окна создают обманчивое ощущение невидимости. Задрала юбку, наклонилась, целуя в губы. Расстегнула ширинку на его брюках. Он застонал, оказавшись в ней, схватил за бедра, удерживая. Она хрипло рассмеялась над его последней попыткой сопротивления и понеслась во весь опор.
– Предательство бывает таким сладким, дружок, – бросила Фрея, когда разбитый и сконфуженный, он выходил из ее машины. – Не расстраивайся. Ты еще не женат.
– Я тебя ненавижу, – зло выплюнул Ник.
– Это не так. Ты себя ненавидишь. За то, что недостаточно любишь ее, – она больше не улыбалась, захлопнула дверь и поехала проч.
– Но я люблю, – беспомощно, отчаянно прошептал Никита в тишину. Словно пытался убедить себя, и снова поверить, обрести почву под ногами. Начался дождь. Проливной и холодный. Ледяные струи стекали по его лицу, смешиваясь со слезами стыда. Он стоял, не шевелясь. Промок насквозь. Но легче не стало.
Глава 5
«Как много, однако, существует такого, в чем я не нуждаюсь.»
Сократ
Анжелика улыбалась, крутясь перед зеркалом в примерочной. Алое атласное платье-футляр сидело на ней, как перчатка, подчеркивая линии тела, о которых Энжи и не догадывалась. Грудь, талия, бедра. Оказывается, у нее все это есть, если умело подобрать одежду.
– Выходи уже. Я сейчас поседею от волнения, – позвала ее Мила.
Выход Лики вызвал триумф. Даже продавщица была потрясена.
– Боже, – восторженно выдохнула Мила, глядя на подругу. – Ты, как Кармен. Потрясающе.
Анжелика засветилась, чувствуя всеобщее одобрение. Ей тоже нравилось.
– Берем, – заявила Мила. – И туфли тоже. И вон ту сумочку.
– Но… – возразила Лика.
– Никаких «но». А теперь в салон. Стричься. Прическу я сделаю сама. Приду с утра и завью тебя, будешь у меня роковой красоткой. Слушай, возьми уже трубку.
Энжи, наконец, отошла от восторга, и услышала звонок своего мобильника. Взглянула на дисплей, перевела напряженный взгляд на Милу. Нахмурилась.
– Макс, – озадаченно сказала она. – Что ему надо?
– Так спроси у него. Я точно тебе не отвечу.
Лика поднесла телефон к уху, принимая вызов.
– Да.
– Да? – насмешливо переспросил Макс. – Я еще не задал вопрос, а ты уже согласилась. Так нельзя. Где тебя черти носят? И пришел пораньше, хотел обсудить наши планы на завтра.
– Ах, это….
– А ты решила, что я соскучился? – снова смех.
– Нет, конечно….
– Почему же? Я соскучился. Я зол. У меня был тяжелый день, и мне необходимо выплеснуть негатив. А тебя нет.
– Хм…
– Не тушуйся. Я пошутил. Ты долго? Я купил пиццу. Могу оставить, выпьем пива, посмотрим фильм.
– Ты спятил?
– У нас перемирие. Ты забыла?
– Нет, ничего я не забыла, – неразборчивое бормотание. – Я сейчас в салоне красоты. Как освобожусь, приеду.
– Салон красоты? Где? Я могу забрать тебя.
– Не надо, – испуганное возражение. Пауза на другом конце.
– Ты меня обманываешь. Ладно, дождусь дома. Подружке привет.
– Я с Милой.
– Я понял.
– Нет, я действительно с Милой.
– Почему ты оправдываешься? Я не твой ревнивый парень.
– Я вовсе не это имела в виду.
– Ладно, давай, пицца стынет, – он разъединился первым. Энжи какое-то время слушала гудки, потом отпустила руку с телефоном. Беспомощно взглянула на Милу. Та наблюдала за подругой с нескрываемым удивлением.
– Что за хрень между вами происходит? – в лоб спросила Мила. – Энжи, послушай, держись подальше от этого гавнюка.
– Мы живем вместе, – беспомощно проговорила Анжелика.
– Я знаю, но будь осторожна. Он мужик с нездоровой психикой, а ты юная девушка. И вы не родственники. Даже не друзья. Не забывай об этом.
– Ты же не думаешь…, – с ужасом и не доверием спросила Энжи.
– Боюсь даже думать. Макс – темная лошадка. Но он красив, богат. Уверен в себе. Бабы по нему с ума сходят. Я просто не хочу, чтобы ты страдала. Закрой для него свое сердце, заколоти гвоздями, если понадобится.
Анжелика вымученно улыбнулась, отводя взгляд. Она вернулась в примерочную. Посмотрела на свое бледное отражение. Красный цвет только подчеркивал белизну ее кожи.
«Где же ты была, Мила, со своими мудрыми советами, четыре года назад?»
«Он нес меня на руках с кладбища, залитую кровью и слезами. Я смотрела в холодную красоту его глаз и думала, что вот он человек, который перевернет мою жизнь. И хотела, чтобы он нес меня вечно».
«Но я не умела правильно формулировать желания».
«Вот и поплатилась».
Она не скажет этих слов подруге. Мила не поймет ее. Не сможет. Нужно пережить то, что пережила Лика. Потерять двух матерей и отца. Никого, кто мог бы утешить и разделить ее горе. Плакать вместе с ней. Рядом с ней. Пустота и боль. Она и жить-то не хотела. Человеку нужно любить кого-то, чтобы снова научиться смотреть в следующий день. Если она заколотит свое сердце гвоздями, то умрет.
В холле было темно. В большой гостиной тоже не горел свет. Бесшумно ступая по ламинату, Анжелика прошлась по комнатам. Никого.
Она нашла его в кухне. Макс спал за столом, положив голову на сложенные руки. Он съел всю пиццу. Эгоист.
Лика невольно улыбнулась, опустила сумку на пол, сняла туфли, босыми ногами подошла к столу. Села напротив. Просто смотрела….
Вчера она видела, как он ест. Сегодня – спит. Что будет завтра?
В горле встал комок, грудь сдавило. Она понимала. Она все понимала. Но ничего не могла поделать. И не могла дышать. Нужно уехать, как можно скорее. Пока не стало сложнее, больнее, чем сейчас. Протянув руку, прикоснулась к его волосам кончиками пальцев. Осторожно. Еще одно открытие. Шелковистые, как у ребенка.
Он проснулся, пошевелился. Лика с испугом одернула руку, но не сдвинулась с места.
Максим поднял голову, какое-то время сонно разглядывая ее. Невидящий взгляд. Лунатик. Она мягко улыбнулась.
– Привет, – шепнула она. – Устал?
– Да, – кивнул, проснувшись окончательно. Дернул ее за локон, выбившийся из укладки. – Подстриглась? Тебе идет.
– Я просто подравняла концы. Ничего не заметно. Это укладка и только.
– Я съел пиццу.
– Я заметила, – усмехнулась. – Иди спать. На столе неудобно.
– Я привык. На работе в обед так сплю.
– Меньше бы развлекался с секретаршами.
– Ревнуешь?
– Беспокоюсь. Здоровый сон необходим. Даже у тебя могут кончиться силы. Заряд энергии нужно пополнять.
– Существуют разные способы пополнения энергии, – улыбнулся Макс двусмысленно. – Ты еще слишком мала, чтобы понять.