Проект «Апокалипсис» (СИ), стр. 52
– Ну и есть много всего другого, что вы от нас наверняка скрываете – я в этом уверен, – продолжил полковник Морковь.
Эх, плюнуть бы в твою лоснящуюся круглую рожу.
А ведь могу.
И тебе это ОЧЕНЬ не понравится.
– Какой мне резон что-то от вас скрывать? Одно дело делаем, – оттарабанил я.
– И какое же?
– Человечество спасаем.
– Вот только что-то от вас пока что совсем никакого толку, – опечаленно покачал толстяк головой, – Такими темпами человечество и без вас спасется.
Конечно, ага. А то я не подсматривал за охранниками в комнате отдыха и не видел свежие сводки о потерях. И не только человеческих – в день по несколько городов получало маркер «Z» – то есть целиком и полностью переходили во власть зомби. Человечество проигрывало эту войну.
– Вы меня режете. Колете всякую дрянь. Бьете током. Жжете. Травите ядами и кислотой. Что вам еще нужно? На завтрак меня жрать? Советую тогда начинать с правой голени – она у меня только пару дней как отросла, еще свежая и мягкая.
– Информация. Нам от вас нужна информация.
– Я рассказал все, что знаю. И даже то, чего не знаю – тоже рассказал.
– Конечно-конечно. Но все же, попробуйте вспомнить, может, что-то такое, что на первый взгляд кажется совсем неважным… незначительным… На уровне ощущений, подозрений…
– Рассказал. И то что на второй взгляд, и на третий – тоже.
– Погодите… – полковник на краткий миг замер, прислушиваясь, – Ага! Даже быстрее, чем я предполагал. Итак, ваши скоро прибудут, и, если вы не против, то минут через двадцать можно устроить встречу. Только…
– Ну что еще?
– Здесь так же будет присутствовать наш психолог. Ну и вооруженная охрана, разумеется!
Кто-бы сомневался.
– Можно подумать, у меня есть выбор.
– Просто предупреждаю.
– А можно мне сперва принять ванну, постричься и переодеться в чистое? Не принимать же гостей в таком виде?
– Очень рад, что вы не теряете чувство юмора, Станислав! Ведь смех – это одна из тех вещей, которая делает нас людьми. Или позволяет оставаться ими…
Я скорчил самую жуткую рожу, которую смог – пусть попытается рассмотреть в этом оскале улыбку, если сможет.
Психолог.
Охрана.
Можно подумать, они мне помешают осуществить задуманное.
К счастью, добрый полковник Морковка сам предложил то, о чем я собирался его попросить.
Фактически, он лично сунул мне ключи от наручников, пропуск с базы, и еще голубой вертолет вызвал – разве что миллион долларов в него не положил, или что там еще обычно требуют во время побега с заложниками?
Глава 21. Странное свидание
Побег – единственное, о чем я мог думать все это время.
Мне давно уже известны пароли от все кодовых замков, все входы и выходы на базе, включая вентиляционные шахты и канализационные трубы. Сколько здесь находится человек и сколько подопытных зомби, маршруты перемещения и график смены охраны – и многое-многое другое.
Освободиться от пластиковых ремней, с помощью которых меня удерживали короткие цепи, тоже вполне реально – клюв Разрушителя с легкостью с ними справится.
Но вся эта информация совершенно бесполезна.
У них есть камеры наблюдения, различные датчики, есть системы безопасности, способные по команде любую комнату или коридор превратить в смертоносную западню. Никому даже с места вставать не придется, чтобы разобраться с одним чересчур умным и прытким зомби.
Если только у меня не будет заложника.
Идеальным кандидатом на эту роль стал бы какой-нибудь высший чин, типа той же «Морковки», но перед визитом важных людей меня упаковывали так, что иной раз и голову не повернуть, куда уж тут быстро и незаметно освободиться.
А вот если хорошо себя вести на свиданиях вроде того, что мне милостиво устроил полковник – они могут расслабиться… Интересно, а мои бывшие коллеги придут с оружием?
Второй из самых перспективных вариантов побега включал в себя массовый пожар и восстание зомби, к которым я мог бы отправить пару-тройку Контролеров. Правда, не уверен, что смог бы эффективно управлять тремя зомби одновременно.
«Ментальный щуп» на несколько секунд погрузил меня в желтоватую дымку – этого вполне хватило, чтобы получить представление о приближающейся к моей камере процессии.
Холодное спокойствие и взгляд строго вперед, мягкая стелющаяся походка и готовность в любой момент взорваться вихрем движений – это Кобра.
Азарт, нетерпение, вызов – словно великовозрастное дите, задумавшее какую-то шалость – это, скорее всего, Химик…
Суровая сосредоточенность и легкое снисхождение повидавшего виды ветерана – Кэп.
Трое.
А с ними – незнакомый мне охранник и какой-то нервный тип, который чувствовал себя явно не в своей тарелке. Психолог? Странный какой-то.
Итого пять. Сам полковник, видать, остался в комнате охраны, чтобы наблюдать и подслушивать за нами удаленно. Вот только в эту игру можно играть вдвоем – отправить, что ли, туда одного из «паучков»?
А смысл?
«… – по заявкам. Песня бессмертной группы „Золотое кольцо“… нет-нет, не беспокойтесь, члены группы живы, здоровы и не зомбифицированы…»
Проклятье! Это же Макс, один из ви-джеев радио «Лемма»! Его голос чаще других будил меня по утрам стараниями персонального импланта, похоже, питавшего слабость к этой радиоволне.
БРИК! Жив, проказник электронный? Время, покажи время! Прокукарейкай! Да хоть как-то отреагируй на мои мысленные призывы!
Мой молчаливый монолог прервал писк сенсорной панели, а потом шелест распахнувшейся двери.
Первым в камеру вошел охранник, наставив на меня ствол автомата.
За ним…
Нет, не Химик, я ошибся – это был Киборг. Наверное, пришел позлорадствовать да поглумиться – мы с ним никогда особо не ладили. Не удивлюсь, если мой бракованный Инк стал таковым при его непосредственном участии, просто смеха ради, с него станется.
Такое вот у него специфическое чувство юмора – хакнуть что-нибудь, да перепрограммировать забавным образом. То навигатор в машине по-китайски заговорит, то визиофон всем барышням начинает усы пририсовывать, то электронный пес начинает считать себя канарейкой и вести соответственно – песни чирикать, корм клевать, да пытаться взлететь, забавно мотыляя пластиковыми лапами…
– Эй, ребята, гляньте – это и впрямь наш Тормоз! Живой!… Относительно…
Эффект «Ментального щупа» давно прошел, но радость в голосе Кобры звучала вполне искренне и убедительно.
Для тех, кто его не знал. Потому как любое яркое выражение эмоций было ему совершенно несвойственно. Алтын весьма качественно играл роль невозмутимого японского самурая, хоть и был потомственным казахом.
Шутить, балагурить и даже просто улыбаться – это было не про нашего Кобру. Какое-то подобие эмоций на его узкоглазом лице я наблюдал дважды. Первый раз, когда он сломал свою любимую катану, и второй – когда ему перебило обе ноги балкой. У зомби и то мимика богаче и живее, чем у этого степного самурая.
И поэтому его улыбка и сияющий взгляд были… ну как усы на картине Моны Лизы.
Следом вошел мой бывший командир, а за ним, бочком да вдоль стеночки – странный психолог, сердце которого было готово выскочить из груди.
Он что, живого мертвяка никогда не видел?
Все паразиты сейчас были со мной, поэтому зрение и слух мои были обострены – примерно на 30 % выше обычного.
– Бледный ты какой-то. Эй, Кэп, давай ему в следующий раз притащим крем для загара? – не унимался Алтын, активно жестикулируя в совершенно несвойственной ему манере.
Что здесь вообще происходит? Липовый психолог, у которого руки от страха трясутся, скалящийся Кобра и на редкость молчаливый Киборг – что за цирк мне тут устроили?
Нормальными здесь казались лишь охранник да Кэп, и то, пока он не заговорил.
– Хреново выглядишь, Тормоз.
– Вот и я о том же! – хлопнул его по плечу казах, – Краше в гроб кладут, хе-хе. Хотя зомбяков нынче сжигать положено, а не хоронить в цинке.