Наследник дракона, стр. 57

– Выпейте кофе, – предложил он девушке. – Отдохните.

Лейтенант оттолкнула чашку.

– Позже. Вы не понимаете, что произошло. Мы все даже не догадывались…

– О чем вы? Скажите толком.

Лейтенант на мгновение замерла, с мольбой глянула на подполковника, потом вновь заплакала.

– Я все видела своими глазами…

– Вы можете толком рассказать, что вам довелось увидеть, лейтенант?

– Нас окружили возле Джалонжина. – Она села, закрыла лицо руками.

Теперь ее голос звучал глухо, даже с некоторой угрозой.

– Генерал-лейтенант Финан доверился драку-перебежчику. Спланировал атаку, основываясь на данных, которые сообщил ему этот негодяй. Это была самая настоящая ловушка. В районе шахтерского поселка наши части попали в засаду. У нас не было шанса. – Она вновь зарыдала, потом, кое-как успокоившись, продолжила: – Финан дал приказ отступать – точнее, прорубить проход сквозь боевую линию драков. Но прежде чем я смогла вывести свою машину, в его «Атлас» попали несколько управляемых ракет… Он… загорелся. Катапультирования не было. Думаю, он погиб…

Кинсайд обменялся взглядом со своим начальником штаба.

– Командование приняла полковник Донован. Она решила, что мы в состоянии разбить драков. Не знаю, на что она надеялась… Донован приказала моему копью установить с вами связь. Тоже не могу понять зачем… Последнее, что мне известно, – остатки нашего Третьего гвардейского драки загнали на север. Гани мы потеряли сразу, при прорыве линии фронта Уитни последовал за ним, когда мы наткнулись на колонну следовавших к Джалонжину подкреплений. Мы с Брэдли решили, что вырвались, как вдруг у Хало на нас набросилась пара «Драконов». Они сбили Брэдли на землю и принялись топтать. Понимаете, они затоптали его напрочь!.. Как какую-нибудь букашку.

– Успокойтесь, лейтенант. Пройдите в барак и отдохните.

Женщина покивала и сразу вышла. Как только дверь за ней закрылась, собравшиеся в штабе офицеры Первого и Третьего батальонов собрались вокруг Кинсайда.

– Дело плохо, Брайан, – сказал начальник штаба Вилли Уильямс. – Мы, считай, тоже окружены здесь. Прижаты спиной к этой проклятой пустыне. Похоже, от Второго батальона остались рожки да ножки. Если подтвердится, что Финан погиб… – Он помедлил, потом решительно договорил: – Даже если он только ранен, то южный фронт попал в трудное положение. Донован командует! Надо же!

Он опять сделал паузу. Никто не решился ее нарушить. Тогда Уильямс закончил:

– Как только враг соберет все свои силы и обрушится на нас… Полагаю, шансов у нас нет.

Кинсайд даже не пытался возразить, начальник штаба был прав.

– Вынужден согласиться с тобой, Вилли. Вызывай шаттлы. Мы должны эвакуировать войска. Пусть даже они там, в Таркарде, будут локти кусать.

Теодор и офицеры его штаба сгрудились возле дисплея на контрольном пункте связи в Россере.

– Этот, значит, последний? – спросил Теодор.

– Да, сэр, – отозвался связист. – Остальные уже на подлете к точке перехода.

– Помашем ему ручкой. Прощай, Финан! Прощай, Третий гвардейский…

Теодор, услышав последние слова Томое, улыбнулся. Он положил здоровую руку ей на плечо, облегченно вздохнул. Как волновался он, когда Томое настояла, чтобы ей разрешили лично отправиться в штаб северной группировки лиранцев и разыграть там сцену признания. Она прижалась к мужу, словно выпрашивая прощение, однако Теодор нахмурился и предупредил:

– Это в последний раз. Ты больше никогда не будешь так рисковать. А вот тебе, молодец, – обратился он к рыжеволосому Кераи, – я этого обещать не могу.

– Зато этот трюк спас много жизней, – ответила Томое. – Мы же все точно рассчитали. Лиранцы были в безвыходном положении, их следовало только чуть подтолкнуть. Как только Кинсайд покинул планету, другим тоже ничего другого не оставалось. Мы должны возблагодарить Господа, что Финан и в самом деле ранен. Если бы он оставался у руля, не знаю, как бы все повернулось. Как бы то ни было, мы выиграли кампанию. Нинью неожиданно рассмеялся:

– Вы себе представить не можете, какое стало лицо у Турневиля, когда я сообщил ему, что воспользовался его именем. Совсем как у тюленя.

Все захохотали. Теодор, правда, краем глаза глянул – нет ли в помещении Турневиля.

– А меня, – подал голос Фухито, – другое интересует. Вот соберутся лиранцы вместе, начнут разбор операции, примутся сравнивать сообщения, исходящие из штабов и принимаемые войсками. Я так полагаю, что не у одного Турневиля морды станут похожими на тюленьи.

Дружный хохот заглушил его последние слова.

– Это славно! – восхитился Кераи. – Отличная шутка. Но еще более тюленьими станут морды в Таркарде.

– Это вряд ли, – отозвался Фухито. – Думаю, наверх они подадут вполне пристойную картину. Сошлются на летние песчаные ураганы. Таркарду лишь останется проглотить пилюлю.

– В любом случае этот поход отразится на карьере Финана, – сказал Теодор. – В своем кругу он непременно устроит повальную чистку. Не завидую я его младшим офицерам. Им достанется более других. Как считаешь, Фухито? Ты, кажется, испытал это на собственной шкуре. В последнем сообщении, которое мы перехватили, полковник Донован назвала Кинсайда трусом. Тот очень сильно возмутился и, в свою очередь, обвинил ее в «неадекватном восприятии действительности». То есть, попросту, в безумии… Что ж, это нам на руку. Чем дольше они будут грызться у себя на Небесном Острове, тем спокойнее нам. Одним словом, мы здесь хорошо поработали, однако нам предстоит сделать куда больше. Война еще не закончена.

XXXIV

Отель «Серамор»

Норатон

Моор

Диеронский военный округ

Синдикат Дракона

2 августа 3029 года

Небрежной походкой Нинью вошел в номер и, как был в спецкостюме КВБ, плюхнулся в кресло. Никакой заботы, что всякие металлические штуковины, нашитые на его черный покров, молнии, шипы могут повредить гостиничную мебель. Сел напротив обширного письменного стола из мореного дуба. Стащил с рук толстые перчатки, аккуратно сложил их на коленях. Похрустел пальцами, потом принялся внимательно изучать ногти. По-видимому, осмотр его удовлетворил – он откинулся в кресле, расслабил спину.

Теодор глянул на него поверх книги. Заметив, каким изможденным, осунувшимся выглядит Нинью, вскинул брови. Что ни говори, а этот трудный военный год вконец измочалил друга. Куда подевалась его прежняя беззаботность? Помнится, в прежнее время он шутил не переставая, чирикал с утра до захода солнца. Укатали сивку крутые горки, так, кажется, выражаются на Мооре… Собственно, если быть откровенным до конца, то и все остальные вымотаны до предела.

Даже Томое погрустнела, исхудала. Вспомнилось, как она переживала, получив письмецо от Оми, младшей дочери. Весточку переслала Констанция. Добрая душа у кузины… Когда же он сможет узаконить отношения с Томое? Заботы, заботы… Принцу неожиданно захотелось посмотреть на себя в зеркало. Вряд ли он сохранил бравый щенячий вид, с каким, помнится, явился на Марфик.

Не удержался – повернулся в сторону зеркальной раздвижной стены, отделившей его кабинет от спальни. Увиденное напрочь сразило его – он не то чтобы высох, скорее резко постарел. Портил его и шрам на виске. В волосах до плеч – проблески седины. Тусклые они какие-то стали, драные… Это от питания всухомятку и нехватки времени на парикмахера. Хорошо еще, что усики, заведенные в военном округе Бенджамен, сбрил. Теодор невольно задумался – что же на сегодня в моде в Люсьене? Что носят во дворце? Сплошная пустота, даже мыслишки никакой нет.

– За Турневилем кто-то присмотрел, – озабоченно сообщил Нинью.

– Что ты имеешь в виду? – озадаченно спросил Теодор.

– Его убили.

У принца челюсть отвисла.

– Вчера один из моих людей сообщил, что Турневиль уже совсем было собрался сообщить куда следует о ваших планах вторжения в Лиранское Содружество, – сказал Кераи. – Я решил встретить его у конторы Комстара. У него должно было быть с собой кодированное послание с особым шифрованным символом, означающим, что это сообщение предназначено исключительно для Координатора. К сожалению, по дороге с чу-и Турневилем случился несчастный случай.