Наследник дракона, стр. 100
– Вас понял, маршал. Удачи.
Маршал использовал особый тактический прием, который назывался «качанием маятника». В этом Сортек был мастер. Короткая перебежка, мгновенное прицеливание, залп – затем вновь смена позиции. В свою очередь, вражеские машины пытались взять «Победителя» в кольцо, чтобы наибольшее количество стволов могло его обстреливать. В этом деле они тоже оказались умельцами, Сортек сразу отметил это обстоятельство. Все их перестроения выполнялись без задержки и раздумий, которые обычно допускают неопытные командиры подразделений, и без ненужной спешки. Теперь следовало поймать ритм боя и постараться все время опережать врага хотя бы на несколько мгновений. На его беду, температура в рубке резко подскочила.
Сортек успел отскочить за линию, соединяющую вершины холмов. Танки уже успели перевалить через пологую седловину. Он надеялся отсидеться здесь, сбить жар, однако вой управляемых ракетных снарядов заставил его вздрогнуть. Слава богу, это дали залп набегавшие с востока боевые роботы. Один из танков густо задымил, потом из его внутренностей полыхнуло огнем. Сортек не выдержал, поднялся на линию водораздела и всадил очередь из автоматической пушки в ближайшую машину. Вероятно, повредил… Точнее сказать не мог, потому что, получив ответный залп, сразу отошел в укрытие.
Подкрепление состояло из двух «Энфорсеров», «Дервиша» и «Стингера». Они на ходу развернулись в цепь уступом вправо. Их накатывающиеся громады, видимо, ошеломили драков. Еще одна «Ведета» взорвалась под их совместным огнем.
Они били по одной и той же машине все разом. При такой плотности огня врагу некуда деваться, только отступать, но скорость боевых роботов на пересеченной местности повыше, чем у танков, да и обзор лучше.
Танки драков быстро перестроились и начали пятиться за ближайший холм. Сортек поднялся на водораздел и начал преследовать врага. Он обстрелял танковую роту парой РДД.
– Возьмите пятым! – повеселевшим голосом крикнул он в микрофон. – Возвращаемся на Панголин. Только не спешите, у меня неполадки с системой охлаждения.
– Трудный выдался бой, маршал? – поинтересовался один из пилотов.
Сортек сразу узнал голос сержанта Салли Кантрел, водителя «Дервиша».
– Не хотел бы, чтобы подобное повторилось еше раз, – признался Сортек. – Они вцепились в меня, как стая псов.
– Добро пожаловать в наш клуб, маршал! – послышался голос лейтенанта Линка, командира копья. Затем лейтенант с горечью добавил: – Если они так ловко орудуют на танках, чего можно ждать от их боевых роботов?
– Найдем и разберемся, что к чему, – ответила Кантрел.
Роботы развернулись на север. Сортек занял место в строю.
В этот момент четыре боевых робота с гербами Дома Куриты на груди перевалили водораздел и, разворачиваясь в линию, пошли на машины Дэвиона.
– На ловца и зверь бежит, – объявил Линк. – Модель «Таран»! Для «Грифонов» великоваты. И руки квадратные, что там у них – средние лазеры? Легкая добыча.
– Даже не средние, а малые лазеры. С такого расстояния им нас не достать.
Неожиданно со стороны на холмы поползла дымовая завеса, окутав две из четырех машин драков.
– Сменить позиции! – рявкнул маршал. – Не стойте на месте!
Опытный боец, он сразу догадался, что неприятель произвел запуск РДД. Залпом…
В это мгновение все пять роботов сотряслись от попаданий и взрывов. Что-то на удивление точно начали стрелять драки. Повреждений особых не было, кроме «Стингера». Взрыв сорвал броню с его левой ноги.
– Не думаю, что это «Тараны», – заявила Кантрел.
– Ты права, – поддержал ее маршал. – Головные части другой формы.
– Тогда нам придется повозиться, ~ добавила Кантрел.
– Маршал, ваш робот выдержит еще одно попадание? – спросил Линк.
Да, это проблема, но Сортек не обратил внимания на вопрос. Он внимательно изучал данные, выплывшие на экране дисплея. «Таран-11» действительно совершенно новая машина. С такими его пилотам еще не приходилось встречаться. Еще большую тревогу у него вызвал сам факт появления в глубоком полковом тылу роты танков, а теперь еще и группы роботов. И маршал Сортек подозревал, что этим дело не ограничится.
LXIV
Графство Западный Серант
Ан-Тинг
Военный округ Галедон
Синдикат Дракона
11 августа 3039 года
С позиций, где размешалось командное копье Дечана Фрезера, открывался отличный вид на столицу планеты. Серант лежал перед ним, затянутый прозрачной голубой дымкой – от нее веяло воспоминаниями и неудержимой печалью. Прошло одиннадцать лет с того дня, когда они, бросив прощальный взгляд на бирюзовую воздушную завесь, на прекраснейший в мире город, на живописные многоцветные холмы, оставили Ан-Тинг. А до того они так долго жили в Серанте. Дечан вырос здесь – он перебрался на Ан-Тинг вместе с Волчьими Драгунами, встретил здесь свою «вторую половину», как он порой называл Дженет, «нагулял жирок».
Все рухнуло в одночасье. Драконы взбесились, несколько поражений не смогли привести их в чувство, потом случилась гибель Тацухары, разгром его батальона, встреча с Миши Накецуной – он нанял их обоих. С тех пор бродяжничество по «восточному» краю Внутренней Сферы, покушения – если попросту, убийства, – знакомство при известных обстоятельствах с принцем Теодором…
И вот он вновь сидит на позиции возле своего робота и разглядывает Серант. От подобного виража кружилась голова, а сердце сжимала неизбывная горечь. Он в стане врагов, которые когда-то изгнали его отсюда…
Дечан невольно поежился.
Дженет обняла его за плечи, погладила по щеке. Он отвел взгляд, засмотрелся на ее затылок. Повыше шеи были заметны начисто выбритые участки, где розовела по-девчоночьи нежная кожа. Волосы убирали, чтобы добиться более эффективного контакта с сенсорными датчиками нейрошлема. Тоже не радостное зрелище.
– С тобой все в порядке? – спросила Дженет.
–Да-а…
– Это из-за города?
– Точно… Чувствую себя последним предателем на свете. – Он криво усмехнулся, потом с угрюмым видом добавил: – Такое впечатление, словно все друзья-драгуны, которые полегли здесь, в предместьях, и на ближайших холмах, смотрят из могил и спрашивают: что ты делаешь среди драков, парень? От подобных мыслей кто угодно свихнется. В последний раз, помнится, мы дрались здесь с полком Риукена.
– Хорошо, что Теодор приказал изменить наши имена в списках личного состава, – с неожиданным ожесточением заявила Дженет.
– Идея Миши, – усмехнулся Дечан. Дженет вскипела:
– Все Миши да Миши! Это он втянул нас в это дерьмо, а сам нагуливает жирок на Диероне. Он, кажется, решил, что нами можно помыкать, как бездушными марионетками!
– Но мы не можем сейчас расплатиться с ним, – напомнил Дечан. – Сама знаешь, сколько мы еще остались должны. К тому же, пока работа не сделана, мы не имеем права оставить его. Даже призраки драгун не одобрили бы нас. Контракт есть контракт.
Этот ответ не успокоил Дженет.
– Тогда почему он не отвечает на наши письма? Друзья не имеют права отмалчиваться.
– На таком посту времени для себя не остается, сама должна понять. Я думаю, он до сих пор наш друг и нуждается в нашей помощи. К тому же мы обещали, что не оставим его, пока он сам не объявит, что больше мы ему не нужны. Так что ничего здесь не поделаешь…
Он взял ее за руку, но женщина отдернула кисть и сложила руки за спиной – так она всегда поступала, когда сердилась.
Дечан заглянул в ее глаза и спросил:
– Разве не так?..
Она вздохнула, повела плечом.
– Я попытаюсь, Дечан. Я так хочу домой. Хоть куда-нибудь, но домой.
Теперь пришла очередь усмехнуться Фрезеру.
Дом… Где он? Их домом всегда был гарнизон Драгун, пока они сами не ушли из него вместе с Миши Накецуной. Он позвал их мстить, они, с разрешения Вулфа, откликнулись на зов. Зачем?
Долгое бродяжничество сплотило их, теперь эту парочку водой не разольешь. Точнее, тройку… Разве что обстоятельства не сложатся… Помнится, они дали Миши слово, что беспрекословно пойдут за ним, куда бы он их ни повел. Это обещание привело их в стан Куриты, где они пытались найти подходы к Координатору, которому сам полковник Джейм Вулф поклялся мстить до гробовой доски. С благословения полковника они ввязались в эту авантюру, затянувшуюся на годы. Время это, положа руку на сердце, оказалось самым значительным, исполненным смысла в их жизни. Месть крепко поперчила их жизнь, придала ей особый вкус… Жаль, что похмелье оказалось куда тяжелее, чем предупреждали монахи и прочие правдолюбцы.