Жена Его Сиятельства (СИ), стр. 73
- Сегодня, ровно в полночь, вы скажете мне да, - усмехнулся Александр, поднялся со стула и повесил на его спинку веревку. - И не пытайтесь сбежать. Из этого замка выхода нет.
Он пошел к двери, но, немного не доходя, остановился и повернулся к ней.
- И еще, миледи. Не думайте, что кто-то сможет вам помочь. В Араэтерну никогда не войдет тот, кто не отмечен печатью смерти. Так что, ни один из ваших друзей не сумеет сюда попасть. Приятного дня, графиня.
ГЛАВА 40
Эдриан подбросил в костер пару поленьев и задумчиво уставился на огонь. Душу одолевала тоска. Он и сам не мог понять, откуда та взялась. Давило что-то за грудиной и мысли разные в голову лезли - нехорошие, тяжелые, - и он никак не мог избавиться от накатывающей тревоги. Проклятые правила! Взять бы сейчас и махнуть в Эшен. Убедиться, что с Джулией и детьми все в порядке, обнять их, успокоить. Ракх! Он покосился на тяжелые металлические ворота и недовольно нахмурился. Предки постарались на совесть, зачаровывая единственный выход из подземного храма. Не выбраться ему отсюда, нужно с этим смириться. Четверо суток из положенных семи уже прошли. Осталось три. Три ракховых дня... Невыносимо долго.
Эррол отвернулся от костра и обвел глазами огромную пещеру. Древнее святилище драконов выглядело мрачным и запущенным. Стены покрывал толстый слой копоти, мраморный пол пересекали глубокие трещины, напоминающие морщины на дряхлом старческом лице, глубокая ниша, в которой стоял жертвенник, заросла паутиной, а каменные колонны утратили свою яркую роспись и позолоту.
Он невольно вспомнил прошлое. Когда он был здесь несколько десятилетий назад, подземный храм сиял огнями и поражал воображение изобилием украшений и магическими иллюзиями. А теперь тут было пусто и темно.
Эдриан горько усмехнулся. Отец передал ему веру в то, что однажды драконы возродятся, но, глядя сейчас на заброшенное святилище, Эррол отчетливо понимал, что прежним мечтам пришел конец. Глупо верить легендам. Ни одна эритайя не способна вернуть им крылья, да, по большому счету, это уже и не нужно. Эверейцам давно пора умерить свои амбиции и попытаться принять тот факт, что древняя эпоха драконов осталась позади и никогда уже не вернется.
Эдриан провел рукой по волосам и задумчиво хмыкнул. Нужно было быть полным глупцом, чтобы верить в возрождение драконов.
Долгие годы жизни без магии заставили Эррола понять одну вещь. Человек ценен сам по себе. Не его дар, не его сила, не его способности - он сам.
И именно это выстраданное убеждение он и собирался положить в основу своего правления. В гулкой тишине пещеры хорошо было размышлять и анализировать происходящее. Дни медленно уходили один за другим, и он, чтобы отвлечься от тоски по Джул, невольно задумывался о предстоящих реформах и прикидывал, чьей поддержкой сможет заручиться и кому стоит отдать ключевые посты.
Правда, эти размышления все время прерывали воспоминания о недавних событиях - перед глазами вставали растерянные лица членов Совета, умирающий Аллен, окровавленный песок краниуса, отчаянный взгляд Джул. Джулия… Ее нежный облик вставал перед глазами, заставляя мучиться от невозможности прикоснуться, укрыть в объятиях, поцеловать.
Нет, нельзя ему думать о Джул, иначе ожидание становится совсем уж невыносимым!
Он посмотрел на свой перстень. Камень в нем больше не казался мертвым. Теплое ласковое пламя светилось в узком, похожем на глаз дракона рубине, и это свечение отзывалось в душе давно забытым ощущением. Магия… Она снова наполняла его силой, бежала по венам, бурлила в крови. Родовая магия Кантагенеров.
Эдриан поднялся с грубой шкуры, служившей ему постелью, и подошел к жертвеннику.
Нет, он не собирался читать положенные молитвы. Это раньше, когда был молод и верил в богов, он соблюдал древний ритуал - ничего не вкушал и не сходил с места, силой магии поддерживая огонь в золоченой священной треноге.
Считалось, что такое бдение должно помочь будущему императору очистить помыслы и укрепить свой дух перед коронацией. А еще существовала легенда, что оно способно возродить душу дракона.
Эррол усмехнулся. Он давно уже перестал верить в сказки и не собирался тратить время впустую.
Пусть глупцы продолжают кричать о возрождении расы драконов, а он, тем временем, построит крепкое и сильное государство, в котором обычные люди смогут чувствовать себя в безопасности.
Резкая боль, обжегшая запястье, заставила Эдриана вздрогнуть. Горела метка, связанная с кольцом Джулии. Ракх! Если девушка активировала оберег, значит, ей грозит опасность!
Он закрыл глаза и попытался настроиться на Джулию, но в сознании возник непроницаемый блок. Эдриан бился в него, с каждой секундой все отчетливее понимая, что тот не поддается. Сердце захлестнуло ужасом. Пока он прохлаждался в подземелье, с его эритайей случилась беда…
Эррол скрипнул зубами.
- Ну, уж, нет! Я никому не позволю забрать у меня Джули! - выкрикнул он, обернувшись к статуе крылатого Ориуса. - Отарио!
Ярость, вскипевшая в груди, пробежала по венам и вырвалась наружу мощным заклинанием разрушения. Огромный огненный смерч взмыл под своды пещеры, пронесся по храму и ударил в тяжелые кованые ворота.
Минута, другая, третья… Пламя гудело, билось в закрытые створки, металл раскалился, но преграда не поддавалась.
- Эстэро!
Эдриан удвоил усилия. В душе его клокотала неистовая решимость, смешанная с отчаянием. Он понимал, что еще на долгие три дня заперт в каменном мешке и ни чем не может помочь любимой, и это выводило его из себя.
Огонь ревел, воздух раскалился настолько, что трудно было дышать, но древние врата, закаленные драконьей магией, не поддавались.
- Эбенэус!
Эррол почувствовал, как задрожали от напряжения руки. Сила бурлила в нем, вырываясь мощным потоком, и он готов был выплеснуть ее до капли, лишь бы это помогло ему выбраться.
- Горбинус!
Мощный взрыв потряс пещеру, каменные своды дрогнули, на пол посыпались обломки камней, а на колоннах появились трещины, но ворота, по-прежнему, устояли.
- Протего!
Эдриан выхватил из кармана нож и резко полоснул им по запястью.
- Протего сарти! - выкрикнул он древнее, забытое магами Эвереи заклятие.
И в тот же миг, он почувствовал, как боль скрутила внутренности, вывернула суставы, согнула его пополам и кинула на пол.
Тело его дрожало, дыхание становилось все тяжелее, сердце неистово колотило по ребрам. А потом, в глазах что-то вспыхнуло, его окатило нестерпимым жаром, Эдриан закричал - громко, протяжно, безнадежно, - и лишился сознания.
Сколько он пролежал без чувств, Эррол не знал. Очнувшись, он открыл глаза, поднес к ним руку и замер от удивления. Взгляд застыл на мощной когтистой лапе, с синей, отливающей перламутром чешуей.
Эдриан опустил голову, и в поле его зрения попал далекий каменный пол, мощный темный торс и еще одна лапа. Попробовав повернуться, Эдриан наткнулся взглядом на огромный, покрытый острыми шипами хвост и замер. Что за ракховы шутки?!
В первые секунды он опешил, но потом его буквально прошило осознанием того, что произошло.
Медленно поднявшись, он осторожно переставил… конечности и выдохнул. Пламя, вырвавшееся изнутри, прошлось по закопченным воротам, и те, дрогнув, разошлись в стороны. Магия древних не смогла устоять перед силой дракона.
Путь был свободен, и он, неуверенно ступая, двинулся к выходу.
ГЛАВА 41
- Лорд Джон, ее нигде нет!
- Кого, мой мальчик?
- Леди Джулии! Она пропала.
Генри с отчаянием смотрел на Эдисона.
- Подожди, что-то я ничего не понял, - Джон отложил в сторону книгу и уставился на мальчика поверх очков. Необходимости в них, конечно, не было, но он, по старой привычке, неизменно водружал на нос тонкую оправу. - Что значит, пропала? Может, она вышла на прогулку, или пошла на кухню, распорядиться насчет обеда?