Перерождение (СИ), стр. 1
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ПРЕДЕЛ
– Ты это сейчас серьезно? – я просто задохнулась от возмущения. – Ты, мать твою, не встретил меня, потому что играл?
– Эй, какого хрена ты так бесишься, солнце? – Олег едва удосужился кинуть на меня краткий взгляд через плечо, не в силах оторваться от монитора. – Это охренеть какая важная игра, и ты же дома. В чем проблема-то?
Мои легкие свело спазмом, и я прижала ладонь к рассеченной губе. Я просто поверить не могу. Где, сука, были мои глаза до этого? Да ладно, на месте они были, просто оставаться совсем одной было страшнее, чем терпеть все это дерьмо от него. Но вот прямо сейчас все закончилось. Запретив себе разрыдаться, я решительно подошла к столу и с силой захлопнула крышку ноутбука.
– Ты рехнулась, что ли? – завизжал Олег. Господи, именно завизжал, как какая-то девка, которую ущипнули за зад в переполненном автобусе. – Ты хоть представляешь, что натворила?
Он попытался открыть гаджет, но я снова хлопнула по крышке, на этот раз пришибая его пальцы. Длинные и ухоженные, когда-то привлекавшие меня своим «музыкальным» обликом и способностью довольно неплохо играть с чувствительными местами моего тела. Что в последнее время почти и не происходило, учитывая, что он никогда не отрывался от экрана.
– На меня посмотри! – рявкнула, даже сама не понимая, откуда во мне эта жесткость. Но, с другой стороны, прежде я никогда не оказывалась на грани группового изнасилования практически в собственном дворе. Да вообще нигде!
– Ну что еще, Рори? – вскинул он на меня раздраженный рассеянный взгляд и бегло скользнул по моему лицу и одежде. – Черт, у тебя неприятности?
– Это, блин, у тебя неприятности, Олежек! – вызверилась я. – Ты должен был встретить меня с работы, но ни черта не сделал это! На меня напали какие-то, мать их, малолетки, едва не изнасиловали и ограбили! Знаешь, я тут внезапно поняла, что не представляю, на кой хрен нужен парень, сидящий сиднем целыми днями в моей квартире, жрущий за мой счет, и который, оказывается, еще и слишком занят для того, чтобы защитить меня!
– Рори, прости, я просто потерял счет времени и… – в первый момент Олег и правда смешался и выглядел виноватым, но потом, видимо, в его скудных, но необычайно изворотливых мозгах произошли некие процессы, позволявшие ему прежде постоянно выходить победителем в наших спорах. Если честно, я позже всегда думала, как так попадаюсь вечно на его говно-объяснялки, что еще и виноватой себя ощущаю, что с нахрапу кидаюсь на бедного детиночку.
– Ты говоришь, что их была целая толпа? – сделал он большие глазки. – То есть ты предпочла бы, чтобы я был с тобой и тоже подвергся нападению? Ты хоть представляешь, что эта шпана могла тупо забить меня до смерти? Я же не телка, что могу рассчитывать только на изнасилование!
Это просто… Я к стене привалилась, ушам своим не веря.
– Ты хоть соображаешь, что только что сказал? – потрясенно спросила я. – По-твоему, быть изнасилованной – это какая-то херня, после которой женщина может просто встать, утереться, одернуть юбчонку и домой пойти как ни в чем не бывало?
– Ну, это же не избиение толпой озверевших отморозков, после которого на тебе живого места нет! Если хочешь мое мнение, то, знаешь ли, считаю, легче быть оттраханным, чем избитым.
И я с ЭТИМ прожила почти семь месяцев? Задумывалась даже о перспективе создания семьи, рождения детей, глядя на косяки сквозь пальцы и убеждая себя, что у других «еще хуже»?
– Выметайся! – не кричала, потому что я и так сегодня смертельно устала и этот червяк тупо не заслуживал сил, на крик затраченных. – Немедленно!
– Ты с ума сошла? Время видела? Почти полночь! – Глаза Олега нервно заметались по квартире.
– И что? – фыркнула презрительно. – Я же домой дошла как-то, и ты дойдешь до мамочкиной квартиры! Можешь даже такси вызвать.
– У меня на это денег нет! – окрысился парень. Хотя какой из него парень?
– Ну так пешком топай, как я только что! – огрызнулась я. – А если в углу гопники зажмут, можешь предложить им отсосать или поиметь тебя в задницу, ведь сам только что сказал, что изнасилование предпочтительней избиения.
– Я не девка!
– Ой да не комплексуй так, детка! В темноте они особо присматриваться не будут! – Меня понесло, и я наверняка уже спустя час буду жалеть обо всем сказанном, но сейчас еще все тело и разум горели адреналином пережитого, и этому куда-то нужно было выплеснуться.
– Слушай, Аврора, я понимаю, что лажанул, но давай ты успокоишься, примешь ванну, а потом мы спокойно поговорим…
– О чем? О том, как меня только что лапали за грудь какие-то воняющие пивом и анашой придурки? Или о том, что один из них совал пальцы мне между ног, а другой в красках описывал, как я буду им всем отсасывать, пока двое их приятелей потрошили мою сумку и выгребали все ценное? А может, о том, что мне охренеть как повезло, что мимо проезжала полицейская машина, и, увидев проблесковый маяк, они отвлеклись, а я смогла убежать?
Олег очень правдоподобно изобразил виноватую и сокрушенную мордашку и подступил ближе.
– Рори, но ты же знаешь, что случись даже самое плохое, я бы все равно не отвернулся от тебя и любил. Даже если бы они сделали с тобой… это, я не считал бы тебя опороченной или что-то в этом…
– Пошел на хер из моего дома! – заорала я, для верности еще и указывая рукой нужное направление.
Олег, зло прищурившись, с полминуты смотрел на меня, но потом, смирившись, двинулся к двери.
– Всегда была ненормальной, – донеслось до меня его бормотание из прихожей. – За вещами зайду завтра! Не хватало еще, чтобы ноут всякие ушлепки отняли.
Дверь хлопнула, и я откинула голову на стену с глухим стуком. Ну конечно, сохранность драгоценного гаджета гораздо важнее безопасности женщины, с которой живешь бок о бок. Как, блин, я вообще докатилась до такого жалкого подобия отношений?
ГЛАВА 2. ОДНА
Две недели спустя
Я вытерла пот с холодного лба и снова приникла к дверному глазку. На лестничной клетке никого не наблюдалось, и, как я ни прислушивалась, ни единого звука не доносилось из подъезда. Все нормальные люди уже дома, ужинают перед телеком, и только я одна как идиотка стою под дверью с завывающим желудком и ощущением прожигающего насквозь голодного взгляда Барса между своих лопаток и не решаюсь просто взять и выйти. В который раз за последние две недели я пожалела, что у меня нет подруг, которые помогли бы мне с ма-а-алюсенькой возникшей проблемкой, и что даже никчемного своего парня я опрометчиво выгнала. Кто же знал, что, когда я остыну, меня накроет такой омерзительной хренью, как панический страх перед любым выходом из квартиры? Я в какой уже раз стиснула телефон, думая, не унизиться ли по полной и не позвонить ли Олежеку с просьбой вернуться. По крайней мере, сходить в магазин за продуктами он был способен.
– Да на хрен! – стукнула я кулаком по двери. – Я тоже на это способна! Просто нужно собраться и сделать это! Больше тянуть нельзя!
Отпуск, выклянченный по телефону у шефа, был на исходе, а продукты так и подавно все кончились еще вчера. Нужно только открыть чертову дверь, выйти, спуститься по лестнице, пересечь двор и пройти всего один квартал. Купить продукты и проделать такой же обратный путь. Сто миллионов раз я это делала прежде. Ладно, не так много, но все же что может быть проще?
– Дотянула, идиотка, опять до ночи, – отчитала сама себя еще раз, вытирая лоб одной рукой и сжимая другой увесистые ножны в кармане свободных спортивных брюк. – Просто открой дверь и выйди!
– Мяу-у-у! – Барс решил поторопить меня, толкнувшись лобастой башкой в голень, будто выпихивая из дому.
И да, сама я могла бы еще поголодать. День, два. Может, больше. Но оставлять другое живое создание без пищи только потому, что у меня тараканий фестиваль в башке, я не собиралась.
– Фу-у-ух, – выдохнула я, как в бане, и взялась за ручку. – Все, иду! Иду!
И правда пошла. В первый момент, когда шагнула через порог, было ощущение, что сиганула в ледяную воду: легкие сжались и свернулись в трубочку без надежды на возвращение к нормальной работе. В голове зазвенело от удушья, и я выдернула из ножен папин нож и стиснула его так, что холодный металл впился в кожу до боли. И тут же попустило. Шажок, шажок. Еще один. Вдох, почти нормальный, и следующий шаг вполне полноценный, а не семенящий практически на месте. Я иду! Я иду, мать вашу так!