Принц Парк Авеню (ЛП), стр. 1
«Принц Парк Авеню» Луиза Бей
Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!
Перевод осуществлен исключительно в личных целях, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
Переведено группой Life Style ПЕРЕВОД КНИГ
Переводчик Костина Светлана
ПРИНЦ ПАРК-АВЕНЮ, НАКОНЕЦ, ВСТРЕЧАЕТ ПОДСТАТЬ СЕБЕ ТАКУЮ ЖЕ ДЕРЗКУЮ МАНХЭТТЕНСКУЮ ПРИНЦЕССУ.
Я сам заработал каждый из своих миллиардов долларов, я расчетливый, проницательный и лучший в том, что делаю. Требуется определенный драйв и преданность, чтобы достичь такого успеха, который у меня есть. И это не оставляет времени ни на любовь, ни на отношения.
Но не поймите меня неправильно, я не монах.
Я сосредотачиваю внимание, фокусируюсь, чтобы соблазнить красивую женщину. Это те же способности, которыми я пользуюсь, чтобы заключать деловые сделки. Но одна ночь, с этого начинаются мои отношения с женщинами, этим же и заканчиваются. Я не отношусь к тем парням, кто посылает цветы. И к тем парням, которые звонят на следующий день.
Так по крайней мере я думал, пока в мою жизнь не ворвалась нетерпеливая, умная, эрудированная в общении, безумно красивая девушка из богатой семьи.
Когда Грейс Астор закатывает глаза на мои замечания, мне хочется прижать ее к себе и показать ей, что она пропустила.
Когда она отпускает шуточки на мой счет, мне хочется заставить замолчать ее нахальный рот, воспользовавшись своим языком.
А когда она уходит от меня, едва сказав прощай, сразу после того, как мы трахнулись, мне хочется напомнить ей о трех оргазмах, которые у нее только что были.
Она может и принцесса, но я хочу ей доказать, кто на самом деле правит в этой спальне на Парк Авеню.
Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения,
предназначена для 18+
1.
Сэм
— Огромного размера, Сэм, — сказала Энджи, входя в пустое жилое пространство с высокими потолками, видом на Центральный парк и панораму всего города. Солнце так ярко светило, что мне пришлось загородить глаза, когда я смотрел в окна с западной стороны. Я глубоко вздохнул, осматривая весь вид. Неужели я, на самом деле, владел этим местом? Я помнил, что поставил свою подпись на документах, но мне все равно казалось, что я наблюдаю со стороны за чьей-то чужой жизнью, не своей.
— Именно об этом мне постоянно твердят. — Я усмехнулся. Как и большинство мужчин, у меня все еще было чувство юмора пятнадцатилетнего подростка. Но после пятнадцатилетней дружбы, Энджи больше ничего от меня и не ожидала услышать.
— Ты отвратителен. Я не говорю о твоем пенисе, потому что ты сам кричишь об этом вслух.
— Кто сказал, что это мой пенис? — Я широко развел руками. — Я говорю об этом месте. Как обычно у тебя слишком извращенные мысли.
Энджи покачала головой, но размер новой квартиры, которую я только что купил, был впечатляющим. Семь тысяч двести восемьдесят шесть квадратных футов в Верхнем Ист-Сайде, я жил теперь здесь.
— Вид гарантирует, что эта квартира сохранит свою ценность, — сказал я, глядя на горизонт Манхэттена.
— Само месторасположение сохранит ее ценность. Это Парк Авеню 740, Сэм. — Она недоверчиво тряхнула головой. Я не виню ее за это.
Адрес был самым важным аспектом этой сделки. Один из самых востребованных в Нью-Йорке, отчего мое приобретение сделало ее одной из самых безопасных сделок с недвижимостью в Америке. Это была настоящая победа для меня, но также хорошее место, куда можно было вложить деньги или часть денег.
— Ты когда-нибудь думал, что это все происходит не с тобой?
— Иногда. — Я сам заработал каждый доллар за последнее десятилетие, который требовался, чтобы купить эту квартиру. Когда я закончил среднюю школу, я оставил детдом, где провел шесть лет, почти ни с чем — двумя джинсами, двумя футболками, парой толстовок и нижнем бельем. Для меня это стало освобождением, оставив старую жизнь позади, чтобы начать все сначала. Единственное, что пришло со мной из прошлого — Энджи. Мы встретились в первый день в моей новой школе после того, как я попал в детдом. Она находилась в соседнем детдоме для девочек и, должно быть, признала во мне сироту. С тех пор мы стали лучшими друзьями.
За пятнадцать лет я так от нее и не избавился. Все шансы были против меня. Но вот я стою в своей квартире на Парк-Авеню с видом на город. Я всегда знал, даже когда не был уверен смогу ли завтра поесть, что если буду контролировать свою жизнь, все станет намного лучше.
Так и было.
— Ты вспоминаешь о «Хайтайм»? — спросила Энджи.
Я засунул руки в карманы.
— Как я не могу не вспоминать? — Детский дом, где я провел последнюю часть своего детства, находился не далеко от Парк-Авеню. И именно там я развил драйв и решимость, которые привели меня сюда, где сейчас я и находился.
Чуть менее десяти лет назад в пятницу я закончил среднюю школу, а в субботу утром начал работать в ритейлерской сети спортивной одежды (в тот же день я переехал из «Хайтайм» в кишащую крысами студию Нью-Джерси). Я не ходил в колледж, но я был уверен, что сегодняшний день можно засчитать, как мой выпускной с получением диплома.
— Сколько спален? — Спросила Энджи, когда я шел за ней по квартире. Мебели не было, только старая лепнина на потолке и стенах, лиственные панели и совершенно новый мраморный пол создавали какую-то теплую атмосферу. Агент по недвижимости быстро указал на оригинальные детали и высокого класса отделку. Но плитка на кухне заставила меня сказать «да». Она напомнила мне маму, она любила печь, и я сидел на столешнице рядом с ней, передавал ей посуду и дегустировал, когда она придумывала печенье с арахисовым маслом и морковный торт. Ее хлеб был моим самым любимым, даже сейчас направляясь в пекарню, я невольно улыбаюсь, вспоминая улыбку своей матери.
— Пять. И две кухни. Зачем нужны две кухни?
— Одна для персонала, — ответила Энджи. — Давай, не отставай. Тебе нужны будут люди, которые будут обслуживать это место.
Я фыркнул.
— Не будь смешной. — Я не собирался платить кому-то, чтобы готовили мне еду, если я мог сделать лучшие сэндвичи в штате Нью-Йорк из арахисовой пасты и джема.
— Ты не можешь теперь есть сэндвичи из арахисовой пасты и джема, когда живешь здесь.
Я ухмыльнулся, забавно, как Энджи прочитала мои мысли.
— Это что какое-то правило? Они мне нравятся.
— Они тебе до сих пор нравятся? Ты больше ничего не ел за эти два года.
После того, как я начал работать, я стал экономить деньги. Я начал с покупки и продажи всего — от кроссовок до мелкого электрооборудования, когда не работал в магазине. Тогда я снял квартиру. И только потому, что я мог купить все, что хотел, не означало, что я готов был это купить. Я предполагал, что не имело смысла вкладывать деньги в то, что не приносило денег. Значит, никакого персонала. И больше никаких чеков за аренду.
Но я всегда хотел сэндвичи с арахисовой пастой и джемом.
— Но теперь, когда у тебя есть дом, все может быть по-другому, — сказала Энджи.
Дом. Образ моей детской спальни (до смерти родителей) промелькнул у меня в голове. Это был последний раз, когда я спал дома. Я повернулся на триста шестьдесят градусов, оглядывая все пространство. Сможет ли это место когда-нибудь называться домом?
Энджи провела руками по кремово-золотистой стене у окна.
— Даже эти обои стоят, наверное, миллион долларов. Тебе придется потратить немного денег. Я думаю, что мебель из ИКЕА будет выглядеть немного странно здесь. Я даже не представляю, где ты сможешь купить мебель для такой квартиры. — Она развернулась, окинув пространство руками. — Что ты решил насчет мебели?