Двойной удар по невинности, стр. 11
Отвечать или нет? Однозначно нет. Вряд ли Клару обрадует новость о том, что Елена может оказаться моей потенциальной женой. И хотя на это вакантное место хозяйка клуба никогда не претендовала, но определенная ревность с ее стороны все же присутствовала.
– Внучка одной знакомой. Попросили приглядеть.
– Приглядеть или трахнуть? – ее кошачьи глаза нехорошо сощурились, и она опустила взгляд в район моего ремня. Там уже с час угадывался напряженный стояк.
– Одно другому не мешает, – было бы глупо отрицать очевидное. Русскую я хотел до звона в яйцах, аж в глазах туманилось, когда она прижималась ко мне во время танцев и терлась своими сиськами. А эти стоящие сосочки, которые, казалось, вот-вот пропорят материю платья.
Она, наверное, вообще без башни, если не носила белье под таким нарядом. При мысли, что снизу на Лене трусиков тоже может не оказаться, в штанах стало еще теснее. В этот момент я впервые позавидовал любви Клауса к брюкам. Под ними
стояк ощущался не столь болезненно, как под плотными джинсами. Аж выть хочется.
Клара вдруг неожиданно усмехнулась, глядя, куда-то мне за спину.
– Тогда дерьмовая из тебя нянька. Сейчас уведут твою туристку.
Я обернулся и выматерился сквозь зубы.
Негрила, еще минуту назад тусовавшийся у стойки, уже во всю терся у Елены и, кажется, пытался ее куда-то утащить.
– Сука, – ругнулся я больше на ситуацию, нежели на кого-то конкретного, и ломанулся вызволять детку.
Она как-то вяло перебирала ногами, идти никуда не хотела, тем более с неизвестным плодом любви гамадрила с макакой, но в целом вела себя более чем пассивно. Если бы я сам лично не контролировал все напитки, которые она пила, подумал бы, что ее накачали наркотой. Вот только девчонка была вдрызг пьяна и словно спала на ходу.
– Сука! – еще раз бросил, проламывая путь к ней через танцпол.
До этого момента я был уверен, что русская умеет пить. Что все русские умеют пить и вообще с рождения знают два слова: водка и балалайка. А потом выучивают третье: матрешка. Поэтому даже в мыслях не мог предположить, что она нажрется до беспамятства.
– Какие-то проблемы? – преградил путь негриле.
Он поднял на меня взгляд, потому что я оказался выше его на полторы головы и в мгновение ока понял, что если девушку сейчас не отпустит, то проблемы точно появятся.
– Я доктор, хотел отвезти фройляйн в клинику, – пролепетал он.
– Вали-ка ты нахер, доктор, – рыкнул я, вырывая из его рук показавшееся невесомым тельце. Отдавать Лену мне все же не захотели, пришлось применить немного силы и ткнуть наглеца кулаком в плечо. Самую малость, лишь бы руки разжались.
Наглец мгновенно оценил обстановку и свалил в неизвестность с весьма оскорбленным видом.
Елена подняла на меня голову и приоткрыла глаза. Ее мутный от алкоголя взор был далек от адекватного восприятия действительности. Девчонка икнула, пробормотала что-то по-русски, из чего я не понял ни словечка, и рухнула в руки.
Дермище! Похоже, секса сегодня точно не будет!
Ну, а какой секс может быть с ужратой амебой, пускай даже с очень красивым телом и шикарными сиськами? Никакого.
С этими мыслями и превозмогая адский стояк, я вынес Елену из клуба и понес к машине. Где-то на середине пути она обвила руками мою шею и уткнулась в нее лицом, тепло дыша на меня чудным курносым носиком.
– Санта Клаус, ты только подарки из штанов не доставай, – пьяно хихикнула она по-русски. – А то в этом году я себя очень плохо вела и не заслужила.
Второй раз за вечер я позавидовал Клаусу. На этот раз как полиглоту. Сколько он языков знает? Семь и эфиопский со словарем? Братец бы точно понял, о чем говорила деваха и причем здесь Санта Клаус.
Я уложил девчонку на заднем сидении автомобиля, а после за двадцать минут домчал до гостиницы. Благо, у меня ума хватило пить в пределах допустимого для вождения! Вытребовал у консьержа ключ, объяснив, что хозяйка номера самую малость не в состоянии самостоятельно попасть к себе в апартаменты, а потом лично отволок Лену на третий этаж гостиницы. Открыл нужную дверь, дотащил ее до кровати и с задумчивым видом встал перед глобальной дилеммой: уехать или остаться?
Нет, секса сейчас, конечно же, не будет. Но ведь, никто не мешает мне раздеть ее, скинуть одежду с себя и сымитировать бурную ночь, а утром устроить Лене пробуждение в моих нежных объятиях. Вряд ли она что-то вспомнит, зато будет поставлена перед фактом и никуда не денется. А дальше я, как честный малый, буду обязан на ней жениться, и она, будучи не дурой, обязательно согласится.
И вновь перед лицом всплыла кислая мина Клауса. Пожалуй, позову его шафером на свадьбу.
С этой мыслью я потянулся стаскивать с себя майку, но зазвонил телефон. Раздраженно глянул на экран и несколько долгих мгновений сомневался, поднимать или нет.
– Да, Клара, – все же ответил я.
– Дит, тут один из посетителей утверждает, что ты избил его! Он уже вызвал полицию! Приезжай скорее!
Дерьмо!
– Как выглядит?
– Афроамериканец.
– Млять! Еду, – я бросил тоскливый взгляд на русскую девочку Лену. А победа была так близко… – Клара, подготовь пока записи с камер.
На той стороне трубки раздался какой-то весьма игривый смешок:
– А что мне за это будет?
Я закатил глаза к потолку. Вот же хитрая бестия! Даже эту ситуацию умело оборачивала в свою пользу.
– Нежно и ласково затрахаю до смерти, – пообещал ей, выходя из номера и закрывая за собой двери. – Все, как ты любишь.
– Ловлю на слове, – мурлыкнула она в предвкушении.
Я же готовился к разборке с полицией, негрилой и выстраивал стратегию собственной защиты, если дело зайдет далеко. Не зря же я лучший адвокат Берлина.
ГЛАВА 4
/Елена/
Я проснулась от настойчивого стука. Кто-то с упорством дятла долбился ко мне в голову, заставляя открыть глаза и осознать весь ужас произошедшего ночью.
Напилась! Мало того, потащилась в клуб и протанцевала полночи с Клаусом фон Вандер… Вун… Ай, плевать.
Перевернувшись на бок, поджала ноги и поморщилась от повторяющегося стука. Что ж там за садист пришел? Если не открывают – значит, нужно прийти позже. Или в Германии по-другому? Дикий народ…
Кое-как сползла с кровати и едва не упала, наступив на пустую бутылочку из-под виски. А ведь совсем недавно я искренне думала, что знаю свою норму и больше никогда не напьюсь до состояния отключки.
– Кого там принесло? – прохрипела, подбираясь к двери. Не дожидаясь ответа, открыла и воззрилась на образцово повязанный синий галстук. Чуть выше показался квадратный подбородок, упрямо поджатые губы и длинный, идеально прямой нос, увенчанный очками.
– Добрый день, фройляйн Успенская, – чуть растягивая слова, проговорил Клаус, окидывая меня неприязненным взглядом. – Могу я войти?
Я молча отошла в сторону, думая о том, что ему нужно лечиться. Разве нормальный мужик будет ходить днем в костюме и классических ботиночках, а ночью преображаться в развратного похотливого самца? Или в Германии мальчиков растят иначе?
– Нам нужно поговорить.
Немец сел на диван и уставился на меня своим фирменным взглядом. Словно он снизошел до низшего существа.
– Непременно, – ответила я, широко зевая. – Только после душа.
– В каком смысле? – опешил он.
– В смысле, я иду в душ, а ты, Клаус, заказываешь кофе. Черный, с двумя ложками сахара. И смотри мне! Я закрою дверь на щеколду, не вздумай идти за мной.
– Идти…за вами? – уголок его рта дернулся. – Мне?
Я сложила руки на груди и покачала головой. Ну правда, нужно что-то решать с его странным поведением. Если бы я была не уверена в собственном рассудке, могла бы решить, что вчерашний визит мне приснился. Потому что сегодняшний, дневной Клаус словно и не подозревал о наличии своего альтер-эго. Реакция на то, как я произнесла его имя, была слишком красноречивой – он будто оскорбление услышал.
Определенно, нужно поговорить с фрау Хильдой насчет немца! Но позже. Пока не приму душ, в себя не приду.