Ген бессмертия. Трилогия (СИ), стр. 70
Он пожал плечами.
— Как это… мило, — сказала я. Ведь и правда — это так он хотел меня уберечь, убрать мой страх и волнение. И пусть это всего лишь психологический недуг, но он выдал, насколько Алекс заботится о других. Обо мне. Я решила продолжать, раз сегодня мне удалось вывести наше общение на новый уровень откровенности.
— А почему у тебя нет девушки? У тебя есть кто-то, кого ты любишь?
Он, повернувшись ко мне, пристально смотрел в глаза. Долго-долго. Они такие темные, что зрачки почти не выделяются на фоне радужки. Воплощенная бесконечность.
— Есть, — он сказал это очень тихо. А я перевела взгляд на губы, которые произнесли это ненужное слово. Если я прямо сейчас коснусь их, если забуду, что он это сказал, если в мире, кроме нас, никого больше нет… Мне это так нужно.
Но едва я успела коснуться его губ своими, он, будто очнувшись, мягко отстранился.
— Ну и что ты творишь? — после чего быстро встал и вышел. Я слышала, как мама снова предлагает ему перекусить. Потом хлопнула входная дверь.
Не знаю. Я и себе на этот вопрос ответить не могу, а уж тебе — тем более. Испортить глупым порывом все, чего мне удалось добиться! Прошу о дружбе, а сама… А если ты теперь не захочешь со мной заниматься? Я остановилась на этой мысли. Что, если я больше не буду иметь возможности общаться с Алексом? Просто видеть его трижды в неделю, сидеть с ним рядом, замирать, видя его улыбку? И отвечая на эти вопросы, я наводила порядок в голове. И сразу стали понятны некоторые вещи. Например, я никогда, ни разу не хотела поцеловать Дениса до такой степени, что перестала бы себя контролировать. Я не хочу, чтобы Алекс стал мне другом, и, похоже, никогда этого не хотела. Он мне нужен — и не как друг, не как Денис, не как любовник или парень. Он нужен мне до такой степени, что я могу себе представить мир без всех остальных, но только не без него.
Сейчас посижу еще немного в тишине, а потом позвоню ему. Буду просить прощения и врать о причинах моего поведения. Скажу все, что угодно, лишь бы он исчез из моей жизни совсем. Как жаль, что ты не умеешь стирать память на самом деле! Мне бы это очень помогло.
Снова звонок в дверь. Наверное, он вернулся! Я, слыша в ушах грохот сердца, побежала открывать.
Алекс
Какая же она дура! Дура полная! Дурак… То, что между нами, уже не поддается контролю. Денис тут не поможет. Она может убеждать себя, что влюблена в него, а потом вот так… сорваться. Рано или поздно я тоже сорвусь, и если… и когда это произойдет, то все полетит к черту. И я не знаю, что с этим делать.
Остановился перед своим домом, но не спешил выходить из машины, пытаясь сосредоточиться. Дома меня ждет мой добродушный домашний питомец, Фея плохо переносит одиночество, но надо возвращаться обратно. Поскольку в городе есть кто-то еще, Настю без присморта мы не оставляем. А смена Игоря наступит только через несколько часов. Сейчас моя очередь нести караул. Посижу пока у бабы Жени — она как никто умеет меня успокаивать, сама о том не подозревая.
Но, войдя в подъезд, я сразу ощутил его присутствие. Взлетел по лестничному пролету и замер возле двери. Это не плохое предчувствие, а полная уверенность. Поэтому просто вышиб дверь.
Настя лежит на полу. Живая, может быть, просто спит. Людмила Михайловна сидит на стуле, равнодушно глядя в одну точку перед собой. Я со своей истерикой чуть не допустил, чтобы случилось непоправимое. Пол повернулся ко мне.
— Разве тебе не запретили тут появляться? — спросил я холодно.
— Алекс, я просто не могу без нее. Ты не понимаешь! Почему ты не стер мне память о ней?
Потому что в Управлении посчитали, что это ни к чему. Никто из них и не подумал, что он настолько невменяем.
— Давай я сделаю это прямо сейчас.
— Нет, — он старался не смотреть мне в глаза, зная, как работает мой дар. — Подожди. Дай хоть несколько минут. Я приехал, думал, что хотя бы смогу наблюдать за ней. Но мне этого мало.
— Я помогу тебе, — шагнул в его сторону, взял со стола нож и с силой воткнул в грудь, деревянной ручкой вперед. Сейчас я просто не мог дать ему второй шанс. Если у него еще жив Мастер, то в данную секунду он уже знает, что его Дитя ссыпается пеплом на пол. Но вряд ли кто-то в курсе, где он. Убивать своих — это непростительное нарушение правил. Но виновного будут искать в Аргентине, где Пол должен был быть все это время. Я вне подозрений. Людмила, перед застывшим взглядом которой протекала вся эта картина, так и продолжала сидеть. И снова мне повезло! Настя, скорее всего, и сама ничего не вспомнит, а ее маме мы сейчас сначала ослабим внушение Пола, а потом сотрем все, что она видела.
Людмила Михайловна — моя предполагаемая внученька — немного ожила и пристально посмотрела на меня.
— Я знаю, кто ты, — чуть заторможено произнесла женщина еще до того, как я успел сказать свое «Забудь».
Я в изумлении отшатнулся. Это что же получается? Она в курсе о вампирах? Это ей любитель симпатичных маленьких девочек рассказал? Вот же идиот! Отличить нас от смертных невозможно, если только не знаешь, какие признаки искать. Готовьтесь, дамочка, ща я вам память буду стирать, помогая избавиться от ненужной информации. И еще до того, как я успел снова приблизиться к ней и сосредоточиться, услышал:
— Охотник!
Что?! Ты кого тут охотником назвала? Даже мысль об этом смердит! Но удаление воспоминаний пока отложим. Поэтому я ответил:
— Вы меня раскусили, — и очаровательнейше улыбнулся.
Глава 7
Алекс
— Вы видели охотников раньше?
Она все еще приходила в себя и нашла в себе силы только кивнуть. Я уже отнес Настю в ее спальню и вернулся к Людмиле.
— Мы познакомились с ним, когда я жила в Санкт-Петербурге. Он был… невероятным, я сразу влюбилась. Мы не говорили о женитьбе, хотя я предполагала, что к этому все и идет. А потом я забеременела. И только тогда он мне все рассказал. Что вы… что-то наподобие… суперменов, которые защищают людей от ночных тварей. И показал многое, на что способен. Сегодня, когда ты выбил дверь и влетел сюда, я сразу поняла, что ты тоже такой.