Предназначение (СИ), стр. 87

…И древние, как мир, звуки влились в песнь соловья, растворяясь в памяти тысячелетий …

Сати грустно вздохнул, вернувшись из воспоминаний, и забылся тяжелым сном больного человека. А я, заточенный в его теле, как в клетке, мог лишь думать о том, что узнал. Я не был третьим лишним в его воспоминаниях, я не чувствовал себя подсматривающим за их близостью. Нет! Это было чем-то большим. Это были мои воспоминания!

Из пещеры все ушли, стало тихо, только отдаленные голоса, доносившиеся снаружи, напоминали о том, что мы находимся в большом селении.

— Во второй раз я переношусь в свое прошлое и во второй раз встречаюсь с Дианой! Почему это происходит? Перед смертью она видела картину нашей будущей встречи. Неужели ей открылась какая-то тайна нашей жизни? — И я вновь, как и в первый раз, не мог найти ответа на этот вопрос.

Наступила ночь. Все собрались на поляне у горы. Я пытался понять, что там происходит, но не мог. Были слышны лишь звуки бубна и заунывная песнь шамана. Сати, метавшийся в горячке, затих, снова провалившись в беспамятство. Я злился на свое бессилие. Невозможность передвигаться отдельно от тела «хозяина» томила. Я чувствовал себя таким же больным, как и он. Хорошо хотя бы то, что не потерял сознания.

Неожиданно раздался крик ужаса. Люди заметались по поляне. Я услышал голос вождя, призывающий воинов. Женщины кричали, прикрывая собой детей. Я не мог понять, в чем дело. Если на селение напали ящеры, то я не чуял их. Как будто люди внезапно сошли с ума и спасались от неведомого врага. Я только слышал, как падают на землю их бездыханные тела.

Вампиры! Они напали на селение!

Я прислушался к голосам, стараясь выделить из общего гомона голос Оки.

— Тулл, спаси Миолу! — наконец я различил ее голос среди шума. — Спрячьтесь в пещере!

— Я могу сражаться! — крикнул в ответ Тулл.

— Ты должен позаботиться о ней и отце! Он беззащитен! Помоги ему, Тулл! — Ока хотела заставить сына уйти с поляны. — Миола, нет! — вдруг страшно закричала она.

Я заметался в черной темнице тела, лежащего без сознания Сати, не имея возможности даже увидеть то, что происходит рядом со мной.

— Сати, очнись! Слышишь меня, Сати! Да очнись же ты, черт тебя подери! — взывал я, стараясь пробудить его к жизни. Я колотил несуществующими кулаками по его груди, бил по лицу, но он не слышал меня. — Сати, Ока и дети погибают! Очнись, воин! — кричал я в его сознании.

В какой-то момент он вздрогнул и открыл глаза, но его тело осталось неподвижным, он по-прежнему был в беспамятстве.

В пещеру вбежали Ока и Тулл. Вслед за ними вошел демон. Ока бросилась к ложу Сати и прикрыла его собой. Тулл выхватывал из колчана стрелы и, отступая к стене, одну за другой посылал их в вампира. Но демон молча и медленно наступал на мальчика, лениво отмахиваясь от стрел. Когда они кончились, Тулл выхватил из-за пазухи пучок зверобоя и выставил его перед собой, прикрываясь им, как щитом. Он не кричал, только судорожное дыхание выдавало его ужас. Вампир подошел вплотную к ребенку и, схватив его за шею, поднял к своему лицу, втянул воздух, принюхиваясь.

Ока бросилась к стене, схватила висящий там короткий меч и бросилась к демону.

— Оставь его, — крикнула она и вонзила клинок в спину демона по самую рукоять.

— Сати, вставай! — призывал я воина. Ужас от происходящего леденил душу. Я уже знал, что сейчас произойдет! Невозможность двигаться и даже оказать хоть какое-то сопротивление рвало сердце.

Демон, не поворачиваясь к Оке, взмахнул рукой, и Тулл отлетел к дальней стене пещеры. Его раздробленное о стену тело обмякло и, дрогнув несколько раз, затихло.

— Нет!!! — закричала истошно Ока и бросилась к ребенку, но демон схватил ее за волосы и притянул к себе.

— Сати, она сейчас умрет, — прошептал я совсем тихо. Теперь я хотел, чтобы его глаза закрылись, и я не увидел ни ее, ни его смерти.

Вампир не спеша выдернул из спины меч и отбросил его в сторону, неторопливо подошел к ложу Сати, волоча Оку за волосы, и тронул пальцем его лоб. Я почувствовал, как из пальца в голову Сати плеснула какая-то сила. Он вздрогнул и пришел в себя. Увидев происходящее, он закричал и отпрянул к стене. Демон протянул руку, и жуткая неведомая сила втиснула охотника в стену, перекрыв его дыхание.

Вампир медленно развернул Оку к себе и обнял. Его крылья раскрылись огромным веером. Он почти нежно откинул волосы с ее шеи и прильнул к ней. Ока забилась в его руках, но вампир все сильней прижимал ее к себе. Он пил кровь, не торопясь, наслаждаясь каждым глотком, покачиваясь и постанывая от удовольствия. И было в этом что-то возбуждающе-запретное, страстное, за гранью пристойности.

Сати задыхался от ужаса, отвращения и ненависти. Я чувствовал то же самое. Он не мог двигаться, пригвожденный к стене, я, в своей духовной оболочке, также не мог причинить вампиру никакого вреда. Мы беспомощно смотрели, как с каждым его глотком уходит ее жизнь.

Ока затихла, ее тело безжизненно повисло в руках убийцы. Он оторвался от ее шеи и взглянул на Сати, его глаза еще горели пламенем возбуждения. В них читалось исступленное блаженство удовлетворенной чувственной страсти!

Я и Сати закричали от ярости и в едином порыве рванулись от стены. Что-то произошло. Неистовый гнев объединил нас. Моя сила и его тело слились в одно целое. Мощь и скорость, с которой воин вцепился в горло вампира, повалила его на пол. Но демон схватил Сати за голову и, взглянув в глаза, прошептал на каком-то странном, но понятном мне языке:

— Ты здесь, не правда ли, наследник? Ты прошел сквозь время и пространство, чтобы вернуться в это тело и отыскать меня. Добро пожаловать в мой мир. Теперь я знаю, где найти тебя. До встречи в твоем мире! — и вампир, легким движением свернув шею Сати, растворился в воздухе белесым туманом …

— Мишель, Мишель, что здесь происходит?! — услышал я далекий голос. Он проникал в мое сознание, как сквозь вату. — Какого черта ты здесь творишь?! — Арс с силой тряхнул меня за плечи. — Убираемся отсюда сейчас же! Если набегут ящеры, нам несдобровать!

С трудом выплывая из оцепенения, я смотрел на Арса и не видел его. Я все еще был там, но сознание медленно возвращало меня в действительность.

Арс с силой ударил меня по щеке.

— Очнись, чертов истукан! — закричал он. — Нужно уходить!

Преодолевая приступы забытья, я затуманенным взором оглядел себя: вся одежда в крови. В руках, покрытых красной липкой, загустевшей жижей, безжизненное тело ящера. Вокруг валялось больше десятка разорванных тел, но меня мало беспокоило настоящее — мне были нужны ответы из прошлого.

Глава 21

Несколько дней я провел в своей городской квартире в латинском квартале, не выходя и никого не принимая. Мне нужно было прийти в себя и хотя бы попытаться разобраться в том, что происходит. До сих пор я обвинял Тьедвальда в том, что он втянул в свою тайную жизнь не только меня, но и весь род де Морелей. Но теперь я не был в этом уверен. Тьедвальд жил в недавние, по сравнению Атаутельмека и Таильконы, времена. Что касается Сати и Оки, то бездна между этими эпохами вообще невообразима. Даже земля в ту пору была другой. Значит, это я на протяжении нескончаемого хода времен возвращаюсь в этот мир. Это меня искали в бесконечных перерождениях. Но зачем?! Почему все считают меня наследником?! И чей я наследник? Только ли союза трех миров и ордена? Но существовали ли они во времена Сати или Атаутельмека? Что скрывает тайна моей жизни? А Диана? Каким образом мы с ней связаны на протяжении всех жизней? Почему она всегда рядом? Я вспомнил, как впервые встретил ее сто лет назад. Только одно касание к ней возбудило во мне необычное чувство, сердце словно почувствовало нашу неотделимость. Нам не потребовалось много времени, чтобы понять: мы созданы друг для друга.

Если я правильно понимаю, вампиры охотятся за мной с незапамятных времен. Но зачем? Чью волю они исполняют? Что скрывается за этим неустанным преследованием? Одни вопросы и ни одного ответа! Я устал от этой погони, от бесконечного бега по кругу. Когда-то красноглазый заставил Андре выпить человеческую кровь. С какой целью? Чтобы он не стал тем, кем стал я? А если бы он выдержал и не закончил полного превращения, родился бы я? И если родился, стал бы наследником? Почему род де Морелей несет на себе это бремя? Так, может, решение моих проблем в завершении ритуала? Убить кого-нибудь, напиться горячей живой крови и прекратить все одним махом?