Поющая во тьме, стр. 11

Дария каким-то чудом ещё держалась на ногах, опираясь на Лекса, но он чувствовал, что надолго её не хватит. Она то и дело оступалась, спотыкалась и шла всё медленнее. В какой-то момент она выронила факел из ослабевших рук и села на землю, скрючившись от боли. Лекс нагнулся над ней, заметив, как расползается тёмное пятно на её штанах. Кровь. Дело плохо.

– Долго нам ещё идти? – спросил он у Ани́.

– Мы не прошли ещё и половины, до рассвета еще часа полтора пути.

Лекс обтер лицо Дарии и влил укрепляющий отвар. Она взглянула на него с невыносимой мукой и в глазах и потеряла сознание. Он поднял её на руки и понёс, пришлось оставить факелы. Впереди него шла проводница, освещая землю высоко поднятым факелом. Он нёс Дарию на руках довольно долго, намереваясь достичь привала, но чувствовал, что идёт всё медленнее. Ани́ терпеливо дожидалась его, но всё чаще глядела на него недовольно, потому что они сильно отстали от группы. И Нарий всё чаще свистел далеко впереди, проверяя насколько Ани и Лекс отстали от остальных. Ани́ подавала ответный знак, поторапливая Лекса. Наконец, он не выдержал, сел на подгибающихся от усталости ногах, положил бесчувственную Дарию на землю рядом с собой. В голове было мутно, он чувствовал, что вот-вот иссякнет. Хлебнул укрепляющего отвара.

– Вставай, нужно идти дальше.

Ани́ оглянулась, вдалеке едва мерцал удаляющийся огонёк.

– Дай нам несколько минут.

– У вас нет нескольких минут. Тени. Раа́нджи. Её кровь привлечёт их всех.

– Ты же можешь отогнать тени.

– Но не раа́нджи. Одной мне не справиться.

– Я помогу тебе.

Ани́ засмеялась.

– Ты и себе не в силах помочь, Лекс. Есть ещё шанс выжить, но только для тебя одного.

– Я не брошу её.

– Очень жаль, – Ани́ развернулась, намереваясь уйти.

В голове Лекса мелькнула мысль.

– Подожди. Если я оставлю её здесь, то должен буду сделать это сам.

Ани́ молча кивнула, достала изогнутый кинжал из-за пояса, протягивая его Лексу. Он, пошатываясь, встал, взял кинжал и резко накинулся на проводницу, приставив острый клинок к её горлу.

– Ты не уйдёшь. Ты останешься здесь, с нами. И как только она придёт в себя, мы двинемся вслед остальным.

– Глупец.

Ани́ сделала пару шагов вперёд, удерживаемая Лексом, потом резко отклонила голову назад, развернулась, ударив горящим факелом Лекса в лицо. Он отшатнулся, потерял равновесие, и упал, сбивая пламя с волос и пытаясь что-то разглядеть опалёнными огнём глазами. Ани́ ткнула факел в землю, погасив его. Вокруг настала абсолютная чернота. Лекс не видел даже собственных рук. О том, где сейчас находится проводница, он мог только догадываться по лёгким шорохам, скользящим вокруг. Сильный удар по глотке и руке, сжимающей кинжал. Удар остриём в бок. Лекс захрипел, завалился на бок, но, собрав все силы, ударил кулаком. Кулак ударил лишь воздух. Он встал в боевую стойку, пытаясь угадать, где проводница. Почувствовал лёгкое касание рук, за пояс заткнули кинжал и сильном толчком сбили с ног. Лекс почувствовал, как колыхнулся воздух рядом.

– Ты сам сделал этот выбор. И если ты любишь её, то убьёшь прежде, чем раа́нджи и тени доберутся до вас.

Ани́ метнулась в сторону, издавая пронзительный свист. В ответ прозвучал такой же свист, но отдалённый. Лекс, еле передвигая ноги, пошёл в сторону, откуда донёсся свист, пытаясь догнать Ани́, но услышал стон боли Дарии. Она пришла в себя и звала его. Бросить, оставить её хоть на минуту он не мог, не имел права. И ему ничего не оставалось кроме как спотыкаясь, вернуться к жене, истекающей кровью. Она что-то бормотала, то проваливаясь в забытье, то возвращаясь в реальность. Лекс обнял её, сжимая в руке клинок, готовый защищать её от всего на свете. Но чувствовал, как капля за каплей рубашка пропитывалась кровью из раны в боку, а вместе с кровью таяла жизнь, и силы стекали тонкой струйкой к Дарии, нисколько не облегчая ей участь.

Шорох. Топот. Скрежет. Лающий смех. Лекс с ужасом заметил, что смотрит прямо в красноватые угольки глаз. Раа́нджи. Смрадное дыхание обдало его теплом. А потом на его лице сомкнулись челюсти. Лекс что есть силы вонзил кинжал в зверя. Зверь отпрянул, но лишь для того, чтобы накинуться на Дарию. Лекс кинулся ему на спину, как безумный, втыкая кинжал в плоть, покрытую густым мехом. Зверь был огромен и скинул его, будто игрушку. Лекс почувствовал, как внутри всё сжалось от леденящей тоски и боли. Нечто бесплотное, едва ощутимое приподняло его и с силой швырнуло на землю, подминая под собой. Острые когти играючи вспарывали его плоть. Голову сдавило тисками. Казалось, всё вокруг окрасилось красным. И целом мире не осталось ничего, кроме боли и ужаса от того, что совсем рядом истошно вопила Дария, раздираемая на части другим хищником.

Глава 6

События шестилетней давности пронеслись перед глазами так, будто это было вчера. Лекс жадно отхлебнул вина.

– Позволь мне рассказать немного о том, что произошло с момента нашего расставания. Как видишь, меня не сожрали твари гиблого леса, но неплохо покусали. Я очнулся от того, что меня обыскивали. Жадно, по-человечески. Я едва мог рассмотреть лицо человека, склонившегося надо мной в жажде наживы. Наверное, разговаривающий кусок обглоданного мяса очень сильно его напугал… Это был один из нескольких охотников. Я едва мог шевелить языком, но всё же пообещал им щедрое вознаграждение, если они доставят меня живым в поселение. Скорее всего, мне просто повезло, потому что охота у них была неудачной, а возвращаться с пустыми руками им не хотелось. И они схватились за единственную возможность хоть как-то наполнить свои карманы, то есть меня. Перед отъездом я припрятал в паре надёжных мест часть своих денег и драгоценностей , поэтому мог с чистой совестью обещать золотые горы. Охотники сдержали своё слово и даже доставили меня прямиком к лучшему целителю в том захолустье. Я шёл на поправку очень медленно, я гнил заживо, и жизнь во мне держалась лишь благодаря желанию отомстить. Я провёл год в низине ущелья Исх-Наар. И всё это время я, ходячий живой труп, постоянно справлялся о тебе и твоём напарнике. Безрезультатно. Говорили, что Нарий со своей ручной собачонкой залёг на дно. Другие говорили, что он оставил это дело. Я надеялся до тех пор, пока не прошёл слушок, переросший в уверенность, что он отправился прямиком в бездну. Я решил, что судьба сама свела за меня счёты, что больше меня ничто не держит в низине и отправился с первым торговым караваном. К тому времени я почти полностью оправился, но был ещё слаб. В пути внезапно открылись раны, которые, как я считал уже полностью зажили. Увы, на честных проводников мне не везло. Тот, с кем я договаривался о плате, решил, что я больше не жилец, обчистил карманы, и бросил подыхать в придорожной канаве. Знал бы он, что искал не там и нашел лишь малую часть, очень расстроился бы.

Лекс сделал паузу. Ани внимательно слушала, не перебивая.

– Я должен был умереть. Я, съедаемый мухами и червями, гнилой кусок мяса. Но что-то удерживало во мне жизнь. Меня подобрали. Долгое время я не приходил в себя и сквозь пелену бреда воспринимал всё происходящее, не имея возможности отблагодарить своего спасителя. Это был лекарь из Румбада долины Хендала. Он выходил меня только потому что "любил интересные случаи ". А как только я немного пришёл в себя, начал ему помогать, так и оставшись с ним. Сейчас я живу в доме, когда принадлежавшим ему, и лечу людей, которых когда-то лечил он. Очередная насмешка судьбы. У моего отца в столице Намирра несколько лекарских, одних из лучших. Знаешь ли, Ани, у нас в Намирре старший сын должен следовать делу отца. Я лишь средний сын, потому участь с малолетства стоять возле его стола и наблюдать, как он режет людей и лечит запоры, меня миновала. Но мой старший брат погиб на охоте, когда мне исполнилось 10, и теперь я должен был воплотить все чаяния отца. Он взялся за меня не на шутку, муштруя меня день и ночь. А когда я достиг 16 лет, отец решил, что мне стоит поучиться у иноземцев и взял с собой в путешествие. Вестал, Арбас, Нуа… Тогда я по-настоящему был зол на то, что должен буду заниматься нелюбимым делом, но сейчас я даже благодарен отцу за это. Всё же я неплохой ученик и достойный лекарь.