Тайны Времени, стр. 67

Сотруднику Британского музея, доктору У.Бригему, и трем сопровождающим его магам-кахунас путь неожиданно преградил поток раскаленной лавы, стекающий с вулкана Коне. Кахунас отнеслись совершенно спокойно к тому факту, что попали в огненную ловушку. Один из них, не сбавляя шага, пошел прямо по раскаленному добела камню, двое других остановились и предложили Бригему разуться, ибо "защита бога Кахуны не распространяется на обувь". Англичанин наотрез отказался это сделать, и тогда кахунас неожиданно столкнули его на лаву. Быстрее ветра Бригем ринулся вперед, пробежал 50 метров, не чуя под собой ног, и лишь на твердой земле пришел в себя. Только теперь он заметил, что стоит совершенно босой, рядом с ним догорали жалкие остатки сапог и носков. Двое кахунас, идущие через поток лавы в его сторону, добродушно хохотали над неумехой-европейцем…

Большинство из нас в положении Бригема наверняка попали бы в такую-же "смешную" ситуацию", и над нами непременно смеялись бы огнепоклонники… Что же добавить к этому? Разве что посетовать: как же мы все-таки мало знаем о собственных возможностях! А не зная, и не используем в самые страшные для себя минуты, скажем, в случае пожара. Для справки: застигнутых врасплох огнем только в одной России и только за 1995 год погибло более 14 тысяч человек…

Но, может, черт не так уж и страшен? Умелый человек, как известно, может пройти без особых для себя последствий не только сквозь огонь, но и через воду и даже медные трубы.

Время и волшебство: ЗНАЮ Я ТАКОЕ СЛОВО…

– Знаю я такое слово… – многозначительно говорил один полусумасшедший (или полностью сумасшедший) в нашем дворе, там, где проходило мое детство. А может, он был и не совсем сумасшедший – просто он говорил такие слова, которые мы, ребятня младших классов, выслушивали только для того, чтобы всем вместе весело погоготать, ничегошеньки не поняв при этом.

Потом тот странный дядька пропал надолго, мы успели научиться азам геометрии и, может быть, даже поумнели. Дурак появился снова, только теперь он ничему не учил нас, потому как стал немым! Никто из взрослых не обращал на него ни малейшего внимания, единственной радостью в жизни для него было играть с нами, детьми, в крестики-нолики. Играл он великолепно. Я был горд, когда удалось однажды выиграть у этого признанного авторитета, и, желая уйти непобежденным, немедленно поднялся с исписанного мелом асфальта. Немой остался сидеть на коленях, он что-то мычал, предлагая, видимо, матч-реванш. Чего мне совсем не хотелось, ибо кому захочется испытывать судьбу второй раз, да еще на глазах стоящих рядом друзей. С высоты положения случайного победителя мне захотелось еще больше удивить восхищенную толпу, и, с трудом вспоминая язык жестов (не тот алфавит, на котором переговаривались во время тихого часа в пионерлагерях, а настоящий язык глухонемых из маминой медицинской энциклопедии), я смог изобразить непослушными пальцами три буквы "М", "И", "Р" – "мир". Великодушно предлагал ему ничью. И немой понял меня (девчонки вокруг были в восторге!). Наверное, это было первое дружеское слово, которое услышал (увидел) этот бедняга, потому что он немедленно вскочил и принялся жестикулировать со скоростью вентилятора. Я согласно кивал в ответ, но, разумеется, не понял ни одного слова. Тогда он деликатно воспользовался мелом, и на асфальте появились какие-то мудрые замечания и высказывания, место которым было, наверное, в книге с золотым тиснением. Сумасшедший оказался вполне нормальным мудрецом, таким же, каких проходят в школе, но только не скучным, а вполне компанейским! Заходясь от восторга (как будто на брифинге у марсианина), мы наперебой задавали ему глупые вопросы, а он поражал нас лаконичностью ответов и смешил невзрослой непосредственностью. Пишу на асфальте: "Отчего же ты глухонемой?" – "Нельзя говорить!"… "Почему тебе нельзя?" – "Я знаю запретное слово!"… "Какое?" – "От слова этот дом, этот мир, может разрушиться!"… "Напиши, пожалуйста!"… Он смотрит на нас, как на несмышленное стадо заблудших овечек, и пишет: "Со словом не шутите,…" Пока он заканчивает надпись, вокруг слышны как раз самые шутливые комментарии. Надпись закончена: "…слово может уничтожить даже пространство и время!" Таких понятий мы еще не проходили, и он показывает на часы пальцами, затем резко раздвигает пальцы – Время взорвалось! Всем, кроме него, ужасно смешно… Я не помню, чем закончилась наша потешная до колик беседа, кажется, мы убежали по своим делам. Того то ли мудреца, то ли психа мы больше не видели. Никогда. Кем он был и с какой целью все это говорил – кто его знает. Может быть, он даже промычал половинку своего ужасного слова, потому как мира, где происходила наше беседа, больше не существует. Так же, как и асфальта во дворе. Наш 5-этажный 53-квартирный дом вместе с пристроенной к нему почтой был разрушен до самого фундамента не очень прицельным огнем реактивной артиллерии…

Что же касается многозначительного его жеста (показывающего, как взорвется Время), то, как мы все можем видеть, время наше по григорианскому календарю продолжает безостановочно тикать, независимо от всех слов наших и мыслей. По поводу последнего утверждения, впрочем, посещают изредка меня сомнения, которые до сих пор остаются в разряде непонятного и непостижимого. Иррациональные крамольные мысли о том, что обычная мысль может влиять на ход обычного Времени, с помощью мысли можно остановить (уничтожить) Время! Ну если не во всей Вселенной, то хотя-бы остановить Время в маленькой локальной области. Мысли эти о мыслях пока пахнут даже не фантастикой, они пахнут волшебством.

Написал слово "волшебство", и сразу на душе стало легче, ибо волшебство есть понятие непостижимое по определению, и не надо напрягаться для его научного осмысления, достаточно лишь принимать его таким, каким оно есть. Если оно есть.

Знатоки фантастики, исследующие пророческое творчество Герберта УЭЛЛСА, делают оговорку, что машину времени придумал, конечно, этот писатель самостоятельно. Также, как и то, что Время можно изменять с помощью технических средств. Но вот сама идея перемещения во Времени и в какой-то степени управления Временем – это не его выдумка, об этом писали в аллегорической форме другие писатели, и прием этот, когда главные герои чудесным образом или во сне останавливали ход естественных событий, попадали в прошлое или будущее, достаточно часто использовался во всех видах литературы – от комедии до трагедии. Можно сказать, что первой "машиной времени" было слово волшебное, слово колдовское.

О том же говорили и более древние (так называемые народные) виды искусств: сказки, предания, песни… Кажется – разве что только… частушек про машину времени никто не пел. Зато легенд, народных сказаний, быличек о странных случаях "неправильного" хода Времени сколько угодно. Время способно уничтожить, предать забвению любого, но не каждому, ох не каждому под силу совладать со всесильным Временем. И уж если кто и может, так конечно же это всесильные колдуны, маги и прочая чистая и нечистая сила, а также те предметы, фетиши, которым приданы чудодейственные свойства (т.е. орудия труда этих самых белых, черных, серых и прочих серо-буро-малиновых магов).