Карлуша на Острове Голубой звезды, стр. 78

Адмирал поморщился и нехотя ответил:

— Господин Курносик, прежде всего нам бы хотелось услышать от вас, что с вами случилось.

Курносик испуганно посмотрел на Глюка.

— Послушайте, доктор, почему он так говорит? Я что-нибудь не так сделал? Может быть, я на кого-нибудь наехал на своём автомобиле?

— Ничего, ничего, голубчик, — успокоил его Глюк. — Тут авария другого рода… Постарайтесь вспомнить всё по порядку, издалека.

— Ну что, пожалуй… — согласился Курносик. — Я работаю старшим инженером по робототехнике в бюро Хронокосмической навигации. Через неделю мне предстоит лететь в Солнечную систему по программе Созидания Будущего. Пятнадцать трудоголиков и пятнадцать голодранцев, планеты Земля и Колдобина… Командир корабля — адмирал Прим Бамбас. Господин адмирал, да скажите же вы им!..

Прим Бамбас бровью не повёл.

— Скажите, а что вы помните из того, что происходило в последние дни и часы? — поинтересовался Студент.

— Что я помню? Я, конечно, всё помню. Сегодня я работал, как обычно, в своей лаборатории. Потом, когда рабочий день закончился и все разошлись, я стал монтировать и трансплантировать… — Курносик вдруг сделал испуганное лицо и схватился за голову. — Ой!.. Ой, что же я сделал! Скорее, скорее, выньте из меня эту штуку! Доктор, не медлите ни секунды! Микропроцессор вмонтирован за правым ухом, вот здесь, здесь! Скорее, он меня погубит!..

Курносик схватился за место, где должен был находиться самый первый вмонтированный в голову микропроцессор, но, не нащупав его под кожей, удивленно уставился на Глюка:

— Вы… вы знали? Вы его… удалили?..

— Не волнуйтесь, из вас уже извлекли всё лишнее, — заверил его Глюк. Теперь вы опять совершенно нормальный гном.

По щекам Курносика покатились слезы, он разрыдался, и Глюк был вынужден дать ему приличную дозу успокоительного лекарства.

Курносик ещё некоторое время рыдал и жаловался, что едва себя не погубил, и благодарил доктора. Потом он всё-таки заснул, а все, кроме Глюка, вышли из лаборатории посовещаться.

— Теперь ясно, — огорчённо сказал Прим Бамбас. — Он помнит лишь то, что было до самой первой операции, задолго до полёта. После этой операции он перестал быть нормальным гномом, и с тех пор ничего не помнит. И с кого теперь спрашивать? Нет, он у меня сейчас все вспомнит!..

Прим Бамбас рванулся к дверям лаборатории, но Взломщик и Студент схватили его под руки и силой усадили в кресло.

— Поймите, — настойчиво потребовала Кроха, — теперь не время скандалить! Нужно думать о том, как изловить и размонтировать самообучающегося робота. С каждой минутой он становится опасней!

Прим Бамбас успокоился, лицо его сделалось кислым.

— Ну так и ловите. За всё мне отдуваться. Главный динамик потерял, арестанты разбежались, роботы взбунтовались… Проведут служебное расследование, лишат всех званий и отправят в отставку. И правильно сделают: не надо быть таким идиотом!.. — Прим Бамбас в сердцах плюнул прямо на пол салона.

Гномы сочувственно молчали.

— Если эта тварь ещё в трубе, — сказал Прим Бамбас, — то можно попробовать выкурить его оттуда снотворным газом.

— Но разве снотворный газ подействует на механизм? — возразила Кроха. Ведь это робот, а не гном.

— Да, это верно, — уныло согласился Прим Бамбас. — Хитрый, наглый, отвратительный робот…

Все четверо задумались, и наступила тишина, прерываемая только доносившимся из лаборатории лёгким металлическим стуком. Это Глюк кипятил на электроплитке хирургические инструменты. Студент посмотрел на товарищей и многозначительно поднял вверх указательный палец:

— Пар.

Последовала короткая пауза.

— Пар… — прошептала Кроха.

— Пар! — воскликнул Взломщик.

— Пар-р-р!! — зарычал Прим Бамбас.

Ну конечно! Если роботы боятся воды, то, стало быть, должны бояться и пара, поскольку пар и есть вода, только растворённая в воздухе.

Объяснять никому не пришлось. Прим Бамбас бросился в грузовой отсек и загремел каким-то железом. Работа закипела. Взломщик мастерил герметичный котёл для воды. В ход пошли железные бочки из-под керосина, соединённые между собой трубкой. Студент прилаживал к вентиляционному окну раструб. Кроха и «Матрёшка» собирали по кораблю тряпьё и раскладывали его кучами под каждой бочкой.

Вскоре всё было готово: бочки до половины наполнили водой, тряпки смочили керосином. Прим Бамбас чиркнул зажигалкой, и тут… В вентиляционной трубе послышались возня и встревоженные голоса.

При всеобщем замешательстве Взломщик отсоединил раструб, и из отверстия один за другим вылезли чумазые как трубочисты Огонёк, Циркуль, Карлуша и Чек.

Кроха испуганно ахнула, Взломщик и Студент медленно переглянулись, Прим Бамбас почесал затылок.

— Остроумное решение, — сказала Огонёк, едва взглянув на подготовленный к работе паровой агрегат. — Собираетесь кого-то выкурить из трубы? Робота?..

Глава тринадцатая

Начинало светать. Освобождённые из «отстойника» гномы не расходились. Настроение было праздничное, все возбуждённо переговаривались, разглядывали и трогали руками валявшихся повсюду роботов-стражников.

Отдельной кучкой собрались бывшие пираты-трудоголики. Вид у них был унылый: все надежды разбогатеть рухнули, подводную лодку они потеряли, а капитан, кажется, совсем рехнулся. Выпущенные из карцера Нос и Костыль ругали всех на чём свет стоит и угрожали непонятно кому.

Неподалёку от входа из густых зарослей выглядывали дикари-голодранцы. Оставаясь незамеченными, они с любопытством следили за событиями минувшей ночи, ровным счётом ничего не понимая. Теперь они дожидались, чем всё закончится.

Из глубины служебных коридоров появились Студент, Циркуль, Огонёк, Взломщик, Кроха, Карлуша и Чек. После того как в кратере появились ещё двое хитроумных изобретателей, планы круто переменились. Во-первых, было решено заколотить все вентиляционные окна. С этим надо было спешить, чтобы робот не смог выбраться из трубы и чтобы пар не уходил впустую. Эти окошки сейчас в спешном порядке заколачивали и заваривали толстым листовым железом роботы-слесари, за спинами у которых стояли грозные «барбосы».

Ещё лучше придумал инженер Циркуль. Он предложил оставить не заколоченным одно-единственное окошко, расположенное над входом в «отстойник» и выходящее прямо на покрытую мхом каменистую поляну. Над этой поляной натянуть несколько рядов проволоки и пустить электричество. Налетев на неё, робот получил бы сильнейший удар тока, и его электроника навсегда бы вышла из строя.

Взломщик и Циркуль тут же принялись за сооружение проволочной засады, а Студент поднялся на тот самый балкончик, с которого обычно выступал директор, и обратился к освобожденным пленникам:

— Друзья! Братцы! Победа близка! Вы все свободны! Так называемый директор свергнут, и больше никто…

Дальнейшие его слова утонули в громогласном «ура!» и аплодисментах. Подняв руку и дождавшись тишины, Студент продолжал:

— Так называемый директор больше не директор! (Аплодисменты.) Но здесь, на фабрике, затаился ещё один враг! И этот враг ещё опаснее! (Растерянный ропот.) Этот враг — не гном, а робот! Самообучающийся, непредсказуемый механизм, который становится всё более опасным с каждым часом, с каждой минутой! (Ропот усилился.) Я не могу раскрыть наши планы — возможно даже, что он нас сейчас слышит (все притихли), но я прошу вас об одном: немедленно отойдите от входа. Разойдитесь как можно дальше!

Встревоженные гномы послушно разошлись и оцепили вход большим полукругом.

Позади открывался вид на чашу котлована, до самых кромок заполненную густым туманом. Из этого тумана, как из молока, торчала ракета. Она возвышалась больше чем на половину своей длины и поблёскивала в красноватом свечении восточной части неба. Солнце вот-вот уже готово было выглянуть из-за горизонта.

Карлуша и Чек, несмотря на неоднократные предостережения, стояли у самого проволочного заграждения, со страхом и нетерпением ожидая появления взбесившегося робота.