Карлуша на Острове Голубой звезды, стр. 63
На подходах Курносик велел развесить «комары». Так назывались маленькие шары «наблюдения и напоминания». Он хотел видеть всю картину событий не только в самой шахте, но и на подходах.
— Шестой!
«Шестой» возник в дверях с выражением предельного внимания на лице.
— Как дела?
— Уже делают! Четыре комарика, как вы приказывали.
— Поторопи.
— Вас понял!
— Стой. Штурмовикам передай, чтоб сегодня не летали. Чтоб вообще туда не ходили, в старую шахту.
— Вас понял!
— Иди.
Взгляд директора упал на экран с изображением нового, большого карьера. В самом центре рабочей площадки, нахально взгромоздившись прямо на колесо камнедробилки, торчала ракета. Огромная и блестящая, высотой доходящая до верхушек растущих на кромке котлована папоротников.
Директор поморщился: эта штучка с первого наскока оказалась ему не по зубам. Великолепный хрустальный шар — вдребезги! Оператор… безмозглый идиот…
— Шестой!
— Я!..
— Кто дежурил на «Скорпионе»?
— Девятнадцатый, осмелюсь доложить! — отрапортовал «Шестой» и вполголоса многозначительно добавил: — Имел замечания и в прошлом…
— Иди высеки его.
— Есть! — воскликнул «Шестой», не скрывая своей радости.
Само собой разумеется, что высечь робота обыкновенным способом невозможно, он попросту ничего не почувствует. Однако порка электрической плеткой, сплетённой из находящихся под напряжением оголённых проводов, была для цириков настоящим кошмаром.
За стеной послышались удары проволоки по металлу, треск электрических разрядов и похожий на вой сирены крик провинившегося.
Глава девятая
Время тянулось невыносимо долго. Изувеченные пилой слесари возились с катапультой, «комары» развесили, но ещё настроили. Солнце только что скрылось за горизонтом, но пока ещё было довольно светло.
Наконец в кабинет влетел «Шестой».
— Готово! Осмелюсь доложить, хозяин, можете взглянуть на экраны!
Курносик включил монитор и увидел скрытую в полумраке поляну. Это было изображение с закреплённого на ветке дерева первого «комара».
Курносик включил другой экран и увидел ту же местность, но в другом ракурсе. Это было изображение со второго «комара», закреплённого на другой стороне поляны.
— Осмелюсь доложить, хозяин, — поспешил сделать пояснение «Шестой», вокруг непроходимые колючки, крутой клон, болотце… Кроме как через эту поляну пройти негде.
Третий и четвертый «комары» давали изображение тропинки, ведущей от поляны к шахте.
Такой обзор директора устраивал.
— Готово, хозяин! — в кабинет заглянул старший слесарь. На месте дыры от осколка у него сияла новенькая металлическая заплата. — Готова ваша катапульта, будете довольны. Будете летать по коридорам как пчёлка!
Старший слесарь решил, что хозяину вздумалось оборудовать катапультами свои рабочие места — чтобы не терять времени на ходьбу.
— Пошли. — Директор стремительно поднялся из-за стола и направился в мастерскую.
Слегка прихрамывая, за ним поспешил старший слесарь.
Роботы постарались на славу. Конструкция состояла из глубокого удобного кресла на колёсиках, рельсов и двух пружин. Главная пружина, упиравшаяся в спинку кресла, взводилась лебёдкой. В кресло садился гном, нажимал кнопку в подлокотнике и — выстреливался в необходимом направлении. Кресло же налетало на другую, вспомогательную, пружину и отскакивало обратно.
— Хотите опробовать, хозяин? — предложил старший слесарь.
— Нет… не сейчас. Тащите её к «Волчку». Но в кратере не показывайтесь. Оставьте в тоннеле за воротами. Настройте и закрепите.
Помощники с кое-как прилаженными новыми руками и ногами засуетились вокруг катапульты.
А директор вышел из мастерской и направился в святая святых — особо секретный цех, в котором подготовлялся к своей великой миссии большой алмазный шар «Жало Змеи».
Цех располагался в восточной части склона, и директору пришлось миновать длинную цепь узких коридорчиков, прежде чем он оказался перед массивной металлической стеной, преграждавшей доступ в секретную лабораторию.
Директор протянул руку к панели замка и набрал двадцатизначный код. Плита въехала в стену. В центре просторного помещения, установленный на специальных опорах, засверкал во всём своём великолепии гигантский алмаз.
Два робота-электронщика вытянулись перед директором. Его необычный внешний вид с шарообразной загипсованной головой их ничуть не смутил. Даже если бы сюда вползла змея, они бы перед ней точно так же вытянулись по стойке «смирно». Потому что никто, кроме хозяина, не смог бы пройти защиту. Проверялось всё — от частоты излучаемых мозгом электромагнитных колебаний до молекулярной структуры позвоночника.
— Всё в порядке?
— Так точно, хозяин, всё в порядке! — в один голос отрапортовали электронщики.
Директор с любовью всматривался в своё детище.
Шар был, строго говоря, не совсем шаром. Он имел несколько выпуклую, яйцевидную форму. Предполагалось, что при вращении вокруг Колобка по орбите он будет постоянно обращен к планете тупым, более тяжёлым концом.
Алмаз имел высоту в три роста нормального гномы. В середине помещалось устройство, предназначенное для прицельных, а также рассеянных ударов по непокорным населённым пунктам.
Алмаз аккумулировал и направлял биологическую энергию, которую впитывал в себя от всех попадавших в зону его действия живых существ. Он мог в одно мгновение подвергнуть психологическому шоку сотни, тысячи мирных гномов, а затем подчинить их воле диктатора.
Принцип его работы не был похож на принцип работы примитивного «комара» или даже «Укуса Скорпиона» — эти шары стреляли всего-навсего ультразвуком. Их алмазная оболочка служила лишь средством для наблюдения, глазом, тогда как оболочка алмаза «Жало Змеи» предназначалась для сбора, накопления и направленного выплеска биологической энергии. Этот алмаз, подобно вампиру, сосущему кровь, питался энергией живых существ, возвращая её в виде безжалостных разрушающих ударов. Адмирал Прим Бамбас наивно ошибался, полагая, что большой алмаз построен так же, как привычные ультразвуковые конструкции. Это было несравненно более грозное и опасное оружие.
Директор обошел «яйцо», любовно ведя пальцами по его гладкой, холодной поверхности.
— Трепещите, презренные букашки, трепещите…
И он вспомнил, как ему впервые пришла мысль о создании гигантского алмаза.
Глава десятая
Это началось давно, ещё в те времена, когда он был нормальным гномом и работал младшим сотрудником в экспериментальной лаборатории. Он занимался разработками органов зрения у роботов. Самые лучшие глаза получались из алмазов, но алмазы стоили очень дорого, а роботов на Колобке было хоть пруд пруди. Внутри прозрачного шарика находился миниатюрный передатчик, посредством которого осуществлялась связь с процессорами головного мозга.
Курносик разрабатывал технологии производства этих искусственных глаз делал подробные описания, чертежи и модели конструкций. Затем глаз изготавливали на заводе, а затем Курносик испытывал опытный образец в лаборатории. Кроме того, он учился на заочном отделении института робототехники, на последнем пятом курсе. На своём факультете он считался самым способным и подающим надежды студентом.
Курносик был необщительным гномом, на работе ему всегда казалось, что никто не замечает его выдающихся способностей. Платили ему мало — всего семьсот пятьдесят фантиков — меньше одного золотого. А его начальник, заведующий лабораторией Мензура, дурак и выскочка, получал две тысячи пятьсот фантиков, то есть два с половиной золотых! На эти деньги, по тогдашним представлениям Курносика, можно было купаться в роскоши.