Танцы теней, стр. 34
— Держи его, ребята! — крикнул Морзик.
Человек забежал за спины милиционеров и спрятался там.
— Держите, уйдет!
— Спокойно, гражданин! — сказал молодой плечистый сержант, и с размаху засветил подбежавшему Морзику дубинкой между глаз.
Только боксерская реакция спасла разведчика от неминуемого нокаута.
Милицейский демократизатор скользнул, рассекая бровь и щеку.
Второй сержант отпрыгнул, наставил в живот Черемисову укороченный ствол автомата. Ситуация приобрела совсем мрачные очертания.
Владимир поднял руки, не смея даже утереть кровь со щеки.
— Ребятушки…, — заныл он ласково, «козлятушки» — домыслил про себя. — Отведите нас обоих в отделение! У меня документ в кармане… я сотрудник ФСБ! Мы этого человека по всей стране ищем!
— Ха! Чего его искать? Это мой сосед! — сказал один из милиционеров.
— Забери поскорее этого буйнопомешанного! — взвизгнул беглец.
— Покажи документ… только медленно, левой рукой, понял?! — сказал сержант, двинув стволом.
Морзик закивал для убедительности.
Он глаз не спускал с обретенного, наконец, незнакомца, готовый кинуться на него, невзирая на автомат, буде подозреваемый попытается снова побежать.
Сержант раскрыл красную корочку, сличил физиономии, хмыкнул.
— Липовая ксива! Да еще питерская… Вот если бы наш был…
— Да-да! —подвякнул беглец, трясясь от страха. — Таких сейчас на любом угле купить можно!
Он так и сказал — «на угле».
— И глаз у этого подбитый, смотри! Разве фэ-эс-бэшники бывают с фингалами?
— Бывают! Пойдем в отделение и дайте мне позвонить! — взмолился Морзик, ужасаясь от мысли, что местные служаки сейчас отпустят его добычу. — У меня в кармане телефон майора Писаренка! Вашего, местного! Он через пять минут будет здесь. Вы все за бдительность благодарности получите! А если отпустите…
— Но-но-но, ты нас не стращай! Заткнитесь, вообще! Петро, Сеня! Ведите обоих!
— Нет, нет, я не могу! У меня поезд! Билет у меня! — заверещал неизвестный.
Это была его ошибка.
Сержант насторожился. Как бы подозрительно ни выглядел Морзик — он предлагал себя задержать до выяснения. Это было разумно и безопасно.
А вот отпустить…
Они сидели в тесной дежурке.
Морзик, облегченно вздыхая, полез в карман за бумажкой.
— Ну давай, звони. — выжидательно сказал сержант, убрав, наконец, автомат от Черемисовского живота.
— Сейчас, сейчас… Ребята… Черт!.. Я, кажется, потерял бумажку! — горестно вскричал Владимир, прокачивая реакцию подозреваемого. — В зале, наверное, выпала, когда за этим погнался!
— Я тебе сейчас по башке дам, чтоб не морочил нас! — окрысился один из милиционеров.
Сержант вернул автомат в прежнее, неуютное положение.
— Дай ему, Боренька! Дай гаду! Потерял он — как же! Он кошелек хотел у меня отобрать! — разверещался потенциальный потерпевший.
— Тихо! Тихо! Нашел! — радостно вскричал «счастливый» Морзик. — Вот она, родимая! Уф!..
Он вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб.
Писаренок, по счастью, оказался на месте.
— Я приеду, конечно. — сказал он без особого энтузиазма в голосе. — Но учтите — если это опять не он, мне придется доложить вашим начальникам о полном вашем непрофессионализме. Уж не обессудьте... Я понимаю, что времена трудные, но держать кого попало тоже не следует. Дайте мне старшего.
После беседы с майором Морзику вернули удостоверение.
Черемисов, потирая руки, поглядывал на трясущегося жалкого типа у стойки. Тот совсем скис — ему некуда было деваться.
Писаренок приехал быстро.
При осмотре вещей гражданина Кудряшова, уволившегося из отдела рекламаций КБМ месяц назад, были обнаружены двадцать тысяч долларов США, спрятанные за подкладку старого портфеля.
Даже без специальной аппаратуры опытный Черемисов определил, что половина зелено-черных купюр — фальшивки. Хорошего качества, изготовленные не на принтере, а на печатном станке, с соблюдением пропорций краски, с неплохо вклеенной металлизированной защитной полоской, однако всё равно — липа.
Боевики обожают платить продажным «урус» фальшивыми долларами...
— Это не мои! Это мне они подбросили! — запищал Кудряшов, показывая на сержантов.
Он совсем потерял рассудок от страха и являл собой жалкое зрелище.
— Кто подбросил?! — взвился сержант. — Да мы таких денег в жизни не видели! Да я тебя щас!..
Он взмахнул дубинкой, но Морзик аккуратно перехватил ее:
— Не отбей ему память! Она нам еще очень пригодится... Этот придурок себе еще распространение поддельной валюты повесил.
— Ладно… гнида! — сержант грозно блеснул глазами. — У вас там в ФСБ как — спецобработку применяют?
— По полной программе! — угрожающе прорычал Черемисов.
— Это хорошо…, — успокоенно вздохнул сержант. — Всыпьте ему и за нас! Чего натворил-то?
— Разбираемся.
— Ну ты… это… прости за щеку-то… Просто ты с таким видом бежал — из пушки не остановить!
— Ничего, бывает хуже… Спасибо, что не застрелили.
Предупредив милиционеров о неразглашении, они с Писаренком забрали стучащего зубами, обмочившегося Кудряшова и поехали в управление.
Надо было звонить Нестеровичу, срочно формулировать обвинение, связываться с прокуратурой и оформлять арест официально.
Морзик все ворочался на сидении, все щупал карманы.
— Что с вами? — спросил довольный майор. — Что-нибудь беспокоит?
— Да вот… пока гнался за этим типом, кошелек выронил. Без копейки остался.
— Не переживай! Коллегу в беде не оставим!
Черемисов хитро улыбнулся и покачал головой в полутьме салона.
ГЛАВА 11
СВИНИНА — НЕДОРОГО! САМОВЫВОЗ. САМОЗАБОЙ
— А как его зовут?.. Николай?!.. Это хорошо! Это очень хорошо! — кричал Нестерович, переговариваясь с Морзиком через посредство оперативного дежурного «кукушки». — Потом объясню, почему!.. Порядок! — оживленно обратился он к сидящим с ним в салоне постовой машины хмурым Зимородку, Тыбиню и Лехельту. — Ваш товарищ взял подозреваемого, которого видел на вокзале!
— Сюда повезет? — сухо спросил Клякса, обычно прохладно относящийся к операм-аналитикам. Ему не нравилось, что не он сегодня старший.
— Не горит! — махнул рукой Нестерович. — Он у них еще по пути в управу признался во всем и возжелал помочь органам госбезопасности... Сейчас шпарит показания — только успевай записывать! Это же чайники — им только на шармачка капусты срубить! Стойку держать они не умеют...
— И как показания?
— В лузу!
— Будете брать тех троих? — поинтересовался Тыбинь, сидящий за рулем. — И гатчинскую ОПГ?
— Пока не будем. Шеф контрразведки умолил моего генерала повременить, дать поработать по резиденту... Очень им интересно, что хочет резидент от этих ребят.
— Мы в курсе. — сказал Клякса. — Завтра начинаем работать по ним. Это наше новое задание. Вы будете вести?
— Нет, к сожалению. — вздохнул Нестерович и помрачнел лицом. — Кто-нибудь из СКР. Да теперь уж и дело к концу… По хищению «Иглы» все соучастники выявлены, а канал транспортировки, я полагаю, возьмем через час.
— Не сглазьте. — совершенно серьезно сказал Зимородок, суеверный, как многие опытные сотрудники. — Постучите по зайцу, он деревянный.
Приборную панель постовой машины украшал неведомо кем установленный расписной зайчишка.
Лехельт никак не отреагировал на успех Морзика в Коломне. Он сидел мрачнее тучи, недовольный собой и жизнью.
«Это все не для меня» — думал он.
— Когда прибудут «градовцы»? — спросил Зимородок.
— А они уже там... Ребята еще затемно развернулись. Вот, смотрите, большой дом с черепичной крышей... Видите? Забор вокруг… Там боевики живут. Не дом, а маленькая крепость. Железные двери, кованые решетки на окнах. Собаки во дворе. Зарегистрирован на чеченца, проживающего в Эстонии... А ребята Ярошевича вокруг, в ближайших зданиях. Он и сам с ними. Они — первое кольцо. Вон там и там — снайпера. Все окна и двор простреливаются двукратно...