Крысиные гонки (СИ), стр. 457
— Пошли-пошли!!
Пугнув тех, возле дома, ещё парой коротких очередей, они уже вместе бегут через огород. Есть шансы, есть!! Пока суматоха — успеем уйти! Только до забора, потом через поле — и лес! Там снЕга!.. И лыжи. Хрен с ними, с лыжами, даже если не найдём — уйдём глубже в лес, туда ночью не сунутся; а потом…
Вжик-вжик! Вжик-вжик-вжик!
Ого, плотно как!.. Можем не добежать!.. Теперь стреляют и сзади, и сбоку-слева, от дома; и ещё справа.
Падая, ушибаясь о мёрзлые земляные комья и не замечая ушибов, они добежали уже до забора.
Вжик-вжик-вжик-вжик! Совсем рядом. Внутри всё сжимается в какой-то мёрзлый ком, и приходится делать над собой усилие, чтобы оторваться от земли: есть чёткое ожидание, что следующая «пчёлка» ужалит в тебя!..
— Пошли — пошли, билятт!!! — орёт Вадим; но и он, видно, это чувствует, и теперь перемещается какими-то ломаными зигзагами, постоянно падая и поднимаясь… Ой, не поможет это, не поможет! — уж очень там сейчас много стволов поливает, чья-нибудь пуля да и…
Взрыв! Короткий, но сильный удар; там, сзади, где казарма.
Огонь оттуда тут же стихает.
Это наверняка сюрприз под телом часового сработал! Что ж не цистерна — рядом ведь!..
— Пошли-пошли!!
Вот оно, поле с кустарником — но до леса ещё далеко. Сколько им нужно будет времени, чтобы очухаться?..
— Пиу! Пиу! — опять посвистывают пули; но правее и выше. Скорей! Они с Вадимом сейчас тут, на поле, несмотря на «маскхалаты», как куропатки…
Слева издалека мазнул свет мощного фонаря или прожектора, слышится вой мотора. Джип, возвратившись от пригорка, пытается отрезать их от леса??..
— Ду-ду-ду-дут! — громко, чётко, совсем не как треск автоматов и прочей малокалиберной стрелковки, раздаётся очередь от казармы. Это вроде крупнокалиберный, из БМП…
«— Бог, если ты есть, сделай что-нибудь!!»
Не верит Вовчик в бога, не верит… Но правду говорят: «Под огнём атеистов нет!»
И тут же, будто повинуясь его «обращению», там, уже далеко за спиной, где казарма, где бензовоз — вспухает феерично-огненное облако, и всё вокруг на миг становится пронзительно — ярким, как при фотовспышке.
Бух!! — а вот звук взрыва совсем другой; как будто рядом с силой ударили подушкой в стенку.
Вот оно! Сработало!!
Скорее, под укрытие спасительного леса!
Но слева вой мотора всё ближе; и всё ближе и чётче шарящий луч фары-искателя. Уже отчётливо виден и прыгающий свет фар, прикрытых щелевыми заслонками.
Что там Вадим телится?? — Вовчик уже порядочно опередил его, и оглядывается.
— Билят, ногу подвернул… — вон оно что.
— Я помогу! — Вовчик возвращается к нему. За крышей дома Вощеевых, за кустами, там, где видно правее крышу казармы, теперь яростно бьёт вверх пламя, взлетают яркие языки огня, подсвечивая низкие облака.
— Давай в лес!! Чо сказал! Сам я — иду, бежать только больно… На вот, автомат возьми!
КРЫСЫ
Вот оно — началось!
В деревне стукнул выстрел — явно из охотничьего ружья; вслед за ним несколько сухих, очевидно что пистолетных. Сразу залаяли все собаки. Кажется, ещё выстрелы — но уже глухо.
Алла несколько раз крестится.
— Нет-нет, это не они! — шепчет Гузель, прижимаясь лицом к шее уже осёдланного, с перемётными сумками сзади седла, Орлика.
Сама она одета очень тепло, по-дорожному: толстая длинная тёплая куртка с капюшоном; лицо до носа закрыто шарфом; тёплые толстые брюки на синтипоновой подстёжке; валенки. На спине — рюкзак.
— Почему думаешь?? — стоящая рядом Зулька, также, по-походному одетая, только без рюкзака, нервно и напряжённо прислушивается.
Отвечает Алёна:
— Потому что у них — автоматы. И пистолетов у них — нет!
Как бы в противовес её словам там же раздаются ещё несколько пистолетных выстрелов, выстрел из ружья — и автоматные очереди.
— Ну вот, ну вот!
— Говорю тебе — это не по ним! Это… это, наверное, Волошин!
— Может быть…
— Ну что вы, девчонки? Готовы? — раздаётся сзади голос. Они обе оборачиваются — это Катерина.
— Да, Кать. Сейчас… Папа велел как только большой шум начнётся… и чтобы машина ушла.
— Кажется, началось…
И действительно, на фоне непрерывного собачьего лая в деревне начинается настоящий бой — теперь там уже непрерывно стучат одиночные выстрелы и трещат автоматные очереди.
Стоявший до этого с заглушенным двигателем хаммер взрыкнул мотором, заводясь.
— Ну, девочки, готовьтесь!
Урча двигателем, машина двинулась в сторону деревни, огибая огороды, по направлению к лесу…
— Ну, девчонки, с богом! Благослови вас Господь! — Алла обнимает и целует поочерёдно обоих дочерей, и, вытирая слёзы платком, чуть отступив, многократно осеняет их крестным знаменем:
- Храни вас Господь, мои родные! — и, повернувшись, уходит. Плечи её трясутся.
Гузель, поймав стремя, старается сесть в седло — Катерина ей помогает. Вот и сделано.
— Давай, Зульфия. Кать, помоги ей.
Гузель показывает, чтобы сестра садилась перед ней; и Катя готова подсадить её, — но Зулька вдруг отступает в сторону. Достаёт из-под куртки сделанный накануне отцом из двустволки-горизонталки обрез-лупару: то же ружьё, но существенно укороченное; как стволы, так и ложе — по примеру итальянских контрабандистов-мафиозо середины двадцатого века. Протягивает сестре.
— Гулька, на!
Та, ещё не поняв, принимает оружие.
— Зачем? Договорились же, что у тебя будет!
— Я передумала!
— Что значит «передумала»?
— Совсем передумала!! — отдав лупару сестре, Зулька, хромая, пятится назад, — Не поеду!
— Совсем сдурела?? Что отец сказал??
— Я сама взрослая! Что мне там делать, в Оршанске?? Да ещё хромаю я! Ты сама легче Вовку найдёшь, если не будешь со мной нянчиться!
— Зуля! — предостерегающе говорит и Катерина, — Твой папа сказал…
— Да знаю я, что он сказал!! Не поеду, и всё! Будем ещё тут тащится вдвоём на одном седле! Не поеду — и всё!! Ты одна быстрей доберёшься!
— Зулька, дрянь такая!! — с высоты седла шипит Гузель, — Быстро залазь!!
— Пошла ты!! Привыкла командовать! Опять «старшую сестру» включаешь?? Патроны я в боковой карман рюкзака положила! Пошла, пошла! Н-н-но, Орлик, пошёл! Боливар не вынесет двоих! Пош-ш-шёл!!
Она хлещет коня по крупу прутом так, что Орлик, всхрапнув, делает прыжок вперёд, а сама Зулька, хромая, но быстро, скрывается за углом сарая.
Свет фар, вой мотора, луч фары искателя всё ближе!
Вовчик быстро прикидывает расклады. Нет, не успеем! Точно — не успеем! Расстреляют в спину. Да ещё костёр этот — мы тут сейчас как на ладони. А на хаммере ведь пулемёт.
Бросив взятый у Вадима трофейный автомат под ноги, он принимает положение для стрельбы с колена, выцеливая приближающийся джип. Вот ведь чёрт! — почти ведь уже ушли! Почти!
Вот приземистая машина выпрыгивает уже совсем на прямую видимость. Фара — искатель судорожно шарит впереди, вот-вот и Вовчик с Вадимом, застрявшие уже вблизи подлеска, попадут в её луч.
— Биля-я-ят… — слышит рядом Вовчик, и краем глаза видит, как дохромавший до него Вадим так же, как и он, принимает положение для стрельбы с колена; и быстро меняет магазин автомата, бросая отсоединённый просто под ноги…
Машину мотает на кочках; и видно, как мотается на крыше, рядом с силуэтом пулемёта, фигура пулемётчика. Ещё метров двадцать… чтоб наверняка. Главное — свалить пулемётчика… Интересно — а хаммер бронированный?? 5.45 возьмёт лобовое?.. — мелькает в голове.
Внезапно пулемётчик разворачивает ствол и даёт очередь почему-то в сторону леса.
В сторону застывших Вовчика и Вадима — но в лес…
— Ту-ту-ту-ту-ту! — стучит пулемёт, прошивая очередью лес и кустарник-подлесок.
Что это он??
Бах! Бах! — внезапно стукают ответные выстрелы и из леса!
Что это, кто это?? — Вовчик оцепенел, — Неужто… неужто девчонки с «коммуны», с пригорка шли за ними следом, и сейчас действуют как группа прикрытия?? Но это же невозможно!..