Крысиная башня 2 (СИ), стр. 28

— Гипноз… Толян! Умеешь гипнотизировать?

— Раньше получалось!.. — угрюмо ответил тот, — Но не с психическими. Сунешь в рыло ствол — и вот он как загипно…

— А!.. — отмахнулся Олег, — Что же делать, что же делать??..

— К нему домой давай съездим! — подсказал Сергей, — Фёдор этот говорил, что у него дома какая-то «подруга» живёт — может быть она что-нибудь знает!

— Да! — оживился Толик, — Поехали!

— Навряд ли… — с сомнением отозвался Олег, — Чего она знать может? Если он даже водителя не посвящал в свои дела. Чего бы он своей бабе… Хотя, конечно, съездить полюбому надо! Потом ещё девчонку эту, Валю, поподробнее расспросить — может вспомнит чего. Поехали!

МОДЕЛЬНАЯ ОВЦА

Увы, поездка к месту бывшего обиталища Погара тоже не принесла внятного результата.

Пагар «проживал» в большом, престижном прежде, сталинской ещё постройки доме; и вселился он туда, конечно же, самозахватом. Так же как и ещё три или четыре семьи — во всяком случае подъезд, вернее даже, роскошная парадная, была зарперта изнутри, и на условный сигнал пеона Фёдора его и пришедших с ним сначала некоторое время рассматривали через узкую бойницу стальной двери, потом принялись расспрашивать.

— Кто такие? Фёдор — тебя знаем, да; а это кто такие? Друзья хозяина? Друзья-друзья; ты же знаешь порядок — «друзей не водить»! И сам Костя где? А, вот он… Привет, Костя!.. Что-то он как-то не… что с ним, Фёдор?? Пьяный он штоль? Ко-остя, Костя! Глянь сюдой. Чо-то он… вы его обкололи, что ли, чем-то?? Нет, не открою. Ты, амбал, вообще не возникай — я тебя не знаю. Чегоооо?? А вот это видел?? — и в амбразуре угрожающе заворочался ствол автомата и приехавшие быстренько рассредоточились вдоль стены.

Как стало понятно с объяснений ещё Фёдора, в этом большом здании образовался своего рода кондоминиум: «товарищество собственников жилья» на новый лад. Идею «Крысиной Башни» давно уже подхватили и по мере возможностей «пустили в массы»: теперь образовалось немало если не домов, то хотя бы подъездов, в которых выжившие, или сбродные, новые жильцы сорганизовались чтобы совместно нести дежурства, организовать хоть какое-то подобие внешней обороны.

До «полного перекрытия периметра» минами и зонами обстрела, как в Башне, дошли мало где; но в целом такое вот общее выживание давало немало плюсов: от серьёзного наезда группы типа той, что прекратила своё существование во время такого неудачного для них штурма Башни, такие «объединения» конечно не могли защитить, но отбиться от какой-нибудь сбродной группы гопов, шарящихся по брошенным домам, вполне позволяли.

Олег отступил; опытным взглядом окинул фасад. Много целых стёкол, смотри-ка, не как в Башне, где небитых почти и не осталось, только что выше шестого этажа, и то не все… На этот дом явно никто толком не наезжал. Там, где окна выбиты дыры ничем не заделаны — не очень-то заботятся о своём жилище новые жильцы. Впрочем, оно и понятно: брошенных домов в Мувске много, всегда можно переселиться; это мы что-то на Башню так плотно запали… «Дом, милый дом», ага. «Мегатоп» — рваная вывеска между вторым и третьим этажами. «Сезонная распродажа». Ага-ага. Обувь. Вполне себе ещё одна «Крысиная башня», да. Вот только окна первого этажа не забраны решётками, как у нас, а просто забиты изнутри досками. И окон много, слишком много; большой вообще дом — тут никакого гарнизона на контроль не хватит. На первом этаже бывший обувной магазин: выбиты вдребезги входные стеклянные двери, внутри бардак; всё, как водится, перевёрнуто — могли бы уж чем-то загородить, что уж так-то… неподомашнему. И с соседнего подъезда, явно нежилого, тоже можно пролом сделать — интересно, они как-то от такого сценария страхуются?.. В Башню, в принципе, тоже можно было попробовать вломиться через квартиры дома, который примыкал и к Башне, и к бассейну; но Олег такую возможность предусмотрел, и все опасные на предмет проникновения места своевременно заминировал. А как тут? Фёдор говорил, что тут такими вещами не заморачивались.

Да и, скорее всего, вот этот вот «охранник» и есть всё, что жильцы могут сейчас противопоставить вторжению. Не, можно взять. В принципе. При желании.

Но штурмовать не пришлось: Фёдор договорился с охранником. С молчаливого согласия Олега и Толика рассказал попросту про происшествие, — получалось, что карьера одного из жильцов элитной многоэтажки увы, дала трещину; одним жильцом меньше… Сам он, Фёдор, переезжает сейчас… да, конечно, с семьёй! Как Костя?.. — он оглянулся на Олега, и пояснил:

— У Константина Савельевича теперь появились ээээ… хозяева. То есть наследники. Ну, знаете же, как это теперь бывает. Вот они хотят переговорить с Анжеликой. На предмет, скорее всего, тоже… эээ… переезда. И вообще.

Узнав о таких резких изменениях в судьбе и будующем одного из жильцов, за дверью замолчали; затем заслонка на амбразуре закрылась, и охранник, судя по всему, отправился советоваться.

— В принципе можно! — прикинул в свою очередь и Толик, — Вы тут шумнёте — я гранатой окно с тыла высажу — и войду. Ну и…

— Ты забыл, как к нам вот пытались так-то вот «войти»?? — не согласился осторожный Олег, — И неоднократно, причём.

— А, тут они не такие прошаренные! Фёдор же вот говорит…

— Фёдор пеон, он всего может не знать. И зачем вообще чего-то ломать-стрелять, если нам и надо-то только с его женщиной переговорить, ну и, возможно, подобрать что-то из наследства?

Так и вышло.

Вновь открылась заслонка на бойнице, и оттуда поведали, что «насчёт переезда одного из жильцов» тут ничего против не имеют; тем более что и сам жилец в натуре представлен; «бабу его тоже заберите — она тут всех уже затрахала, модель сраная!»; и что на весь «переезд» вам час. Крупные вещи не забирать! — вот что на себе вытащите, то и ваше! А «крупногабарит» — это со всего дома стаскивалось, пусть с домом и остаётся; может кто ещё «въедет»! Нам на дверях дежурить некому… И вообще — Костя тут у кое-кого кое-что брал… эээ… взаймы. Так что тоже, эта, подойдём — забрать своё. Да.

Тут не надо было быть провидцем, чтобы догадаться, что дорогие соседи намерены поучаствовать в дерибане Пагарова наследства. Стервятики, блд. Впрочем, ничего удивительного.

Поднимались гуськом, один за другим, молча. Нет, не было у них ни «фортификации» на лестнице, ни, судя по всему, каких-либо хитрых ловушек: всё чисто, подметено, ничего лишнего. Не то что у нас, хе, — подумал Олег, — Весь подъезд в прострелах и кровавых мазинах. Как в фильмах ужасов; хорошо — мы привыкли. А тут — чисто…

Распологался Пагар в роскошных, надо сказать, аппартаментах на пятом этаже. Чья это квартира раньше была сказать сложно — столько в неё было превнесено «дополнений»: от тяжёлых шикарных малиновых бархатных штор с золотыми кистями, нелепо смотрящихся в зале со светлыми обоями и лёгкой, модернистской обстановкой в стиле арт-деко, до огромных картин в золочёных же рамах, в беспорядке навешанных среди стильных офортов с тоненьких металлизированных рамках. Может быть крупный бизнесмен; может быть научный деятель или чиновник ранее обретался в этой роскоши; а скорее кто-то близкий к артистическому миру. Теперь же здесь жил Пагар с подругой-фотомоделью.

На картинах были пейзажи; грудастые обнажённые пейзанки и натюрморты: столы, ломящиеся от изобилия дичи, фруктов и вина. Очевидно, у бывших хозяев всё это создавало ощущение богатства.

Впрочем, были и современные атрибуты благосостояния: прекрасная чугунная печь с разнообразными декоративными «завитушками» и тошибовский газовый обогреватель с баллоном, — ясно, что газовый баллон, выторгованный у «Башни», Пагар наверняка планировал оставить себе. Кстати, его так и оставили валяться-ржаветь возле поломанного Пагарова Шевроле.

Возле печи аккуратно были сложены напиленные дрова, причём как явно «с улицы», то есть напиленные и наколотые чурочки, так и «из дома» — попиленные ножки стульев, столов, части полок и вообще всякой мебели «из массива». Интересно, как они освещаются? Не видно ни настольных светильников, ни остатков свечей. А, Фёдор говорил — у них на освещение тут общий генератор. И квартиры просто-напросто запитаны от него. И свет круглые сутки. Кучеряво живут, нечего сказать; не то что мы, сиволапые…