Крысиная башня 2 (СИ), стр. 27

В подъезде резко продребезжал звонок, сигнализирующий, что Башня переходит на ночной режим охраны, и все перемещения прекращаются. Щёлкнули тумблеры на самодельном пульте, зажглись светодиоды, сообщая, что те немногие, самые основные мины, восстановленные в первую очередь Олегом, переведены в активный режим. Можно было ложиться спать.

ПОПЫТКИ РАЗОБРАТЬСЯ

Утром, за завтраком, Олег вслух прикидывал план на сегодня — в первую очередь, конечно же, надо было закончить допрос Пагара; и уже исходя из полученных от него сведений, действовать дальше. Сегодня было бы очень важно вытащить Белку, где бы она ни находилась — явно ведь не получив никаких известий от хозяев, охрана предпримет какие-то действия, возможно и радикальные.

— Возьмут да и пристрелят! — буркнул Сергей.

— Да не, да не, вы чо! — не согласился сидевший тут же Жексон, глянув на помрачневшего Толяна, — Так не делается! Она же им ничего не сделала, за что её кончать? Скорее отпустят!

— Ага, разбежались! Кто-то кого-то так вот просто сейчас отпускает, ага!

— Или сами обменять попытаются!

— После того как хозяева с обмена не вернулись?? Даконечно. Зассат.

— Скорее будут держать и ждать! — не согласился с обоими Олег, — Впрочем… мы же не знаем, какие инструкции им оставлены. И кому «им», и сколько их. Да что говорить, сейчас всё и узнаем! Думаю, что за ночь шок у Пагара прошёл — сейчас и расспросим! Ну что, давайте по-скорому — кто уже поел? Серый! — веди его.

— Не! — вместо Сергея встал из-за стола Толик, — Я схожу.

— Ты его в…?..

— Не. Для прочистки мозгов я его в «Мавзолей «Обои» на ночь определил! Для психологической обработки, хы. Щас схожу за ним.

Все воззрились на него — кто с недоумением, кто с испугом.

— «Мавзолей «Обои» — это что?? — шёпотом спросила у Люды сидевшая в уголке Валя.

— Тут напротив! — пояснила она ей, — В подвале. Туда трупы стаскивают. До весны, пока не определились с ними.

— И его туда на но-о-очь?.. — у Вали округлились глаза.

— Зачем, Толян?? — в изумлении спросил Олег, — Чего ради?

— Для осознания обстановки! — одеваясь, пояснил тот, — Чтоб не пришлось с ним опять тут возиться. А так он, я думаю, за ночь всё осознал. Как думаешь, Серый — осознал Пагар неправильность своего поведения?

Сергей лишь пожал плечами.

— Счёты сводишь! — неодобрил Олег, — Я всё понял — счёты сводишь! Что он к тебе эдак с пренебрежением… нашёл время! А если он сбежал? Или окочурился там от холода??

— Даладно! — несогласился Толик, — Сильного мороза не было. А одет он, ты ж сам говорил, по погоде. Сбежать он не мог, — я его и за наручник пристегнул, и дверь подпёр; там на окнах решётки. Куда он денется!.. Расколется как миленький!

Но вышло всё не так. Нет, Пагар не «раскололся» после ночи, проведённой в импровизированном морге.

Он взял да и попросту сошёл с ума.

Когда Толик привёл его в «пыточную», как назвал Жексон, пожелавший присутствовать, комнату где Пагара допрашивали вчера, все сразу обратили внимание на разительную перемену в его поведении. Это был уже, конечно, не прежний знающий себе цену переговорщик, но и не вчерашний находившийся в ступоре контуженный. Теперь Пагар улыбался…

Только ввели его в комнату; Олег посветил ему в лицо фонариком, и тут же спросил настороженно:

— Толян, я не понял — чего он лыбится-то??

Толик выглядел растерянным:

— Знаешь, брателло… он, падла, прикидывается, что ли!.. Я только дверь отпёр — слышу: он там разговаривает! И смеётся ещё. Я захожу — а он смеётся. И эта… разговаривает с ними, с мертвяками. Я ему по мордасам навесил — слегка, типа «с добрым утром», — так он на меня пообещал «написать докладную»!.. Ну, за «докладную» меня взъебло — я его слегка побуцкал, чтоб он скорей к адекватности вернулся — но чо-то он… как-то…

— Что??

— Вот так вот — всю дорогу. Бубнит что-то, подхихикивает…

Озабоченный Олег тут же усадил Пагара на табурет напротив окна, с которого тут же был снят картонный светозащитный экран; и в сером свете зимнего утра всем стала видна перемена в Пагаре.

Лицо его непрерывно подёргивалось, как будто нос, щёки, лоб, уши жили каждый своей жизнью, независимой от него; рот непрерывно расползался в кривоватой ухмылке, выталкивая невнятные жёваные торопливые слова:

— …почему вдруг в настоящее время появилось немало приверженцев учений, в желании дальше ум объявляется чуждым элементом и отвергается как нечто ненужное и только мешающее человеку воспринимать окружающий мир и себя типа напрямую в чистом виде внимательно…

Толик засопел:

— И вот так вот всё время!..

— Вернувшийся из царства Аида до сих пор находится под впечатлением увиденного там! — брякнул Жэксон.

— Джон, Аида — это кто? — спросил сбитый с толку Сергей; а Олег пригрозил:

— Бабах, тут тебе не там, давай-ка не влезай! А то живо поедешь обратно свои бомбочки делать!

— Так-то да, походу как бонбу сделать или телефон взломать — так Жэксон; как в обсуждении участвовать так… — засопел обиженно Жексон, но вполголоса, чтоб не разозлить — ситуация к препирательствам по пустякам не располагала.

— Но что мог слышать глупец?.. Не секрет, что смерть и Дьявол правят этим миром… неспроста лучше дальше! Смысла скитаться в вечности и более дальше…

— Нечего тут пока обсуждать… …Толян! А я ведь не знаю чо теперь делать!.. — присев напротив и заглядывая в лицо бормочущему ерунду пленнику, и наталкнувшись на безмятежную его улыбку, совсем растерялся Олег, — Кажись ты перегнул палку-то с «психологической обработкой!»

— Даладно… — сам Толик тоже выглядел неуверенно, — Эта… придуряется??

— Не похоже…

— Может отойдёт? А?..

— Отойдёт??.. Когда он отойдёт?.. Сколько это времени займёт? У нас тут не диспансер для психических… — Олег реально был в растерянности. Толик вместо ответа применил, как ему казалось, одно из самых надёжных средств: выдернув из кобуры пистолет, состроив максимально зверскую рожу, он заорал в лицо Пагару, брызгая слюной:

— Быст-тррра, падла, где Белка, чччёрт, Элеонора где, быстррра!! Колись, гнида — а то щас отправишься к своим новым ночным друзьям, сволочь пагарская!!!

Тот перевёл на него шалые глаза, лицо его продолжало по-прежнему неестественно подёргиваться. Впрочем, про «друзей» он услышал:

— Да-да-да, друзья, мои друзья, несомненно вы что вздумаете изменить; это же смешно! Обычная мордехайская хуцпа!

— Блд!! Я щас прикончу тебя!!! — заревел Толик и замахнулся.

— …это и начинает в большей степени иногда прявляется в виде странностей нашего материального уровня…

— Падло! — Толик вместо удара кулаком отвесил ему с левой пощёчину вполсилы, — но Пагару хватило: как и вчера он кувыркнулся с табуретки на пол и замер там, пустив изо рта тягучую розовую слюну.

— Вот так вот… — Олег попинал его носком берца в колено — тот явно не прикидывался, — Ну, Толян…

— Чо Толян, чо Толян!!! — Толик сам был, казалось, готов заплакать, — обрывалась, казалось бы, надёжная ниточка, ведущая к спасению подруги, — и всё из-за него; вернее — из-за слабых мозгов этого урода!

Следующий час посвятили тому, чтобы вновь привести в сознание невезучего переговорщика, и как-то, через намёки, угрозы, «ключевые слова» натолкнуть его на тему Белки-Элеоноры, вернее, где она может быть. Попытались его «разговорить».

Безрезультатно. Позвали от отчаяния даже вновь Ольгу, но и она совершенно ничем не могла помочь. «Крышу» у Пагара ночь в «морге», а до этого мощная контузия, сорвали напрочь.

— Аминозин… Галоперидол?.. — Олег мучительно пытался отыскать в памяти хоть что-то, имеющее отношение к психическим болезням и их лечению.

— Ну что вы, Олег Сергеевич, какой аминазин, какой галоперидол! — лишь покачала головой Ольга, — Это всё из другой области. Тут длительное лечение нужно, восстановительная терапия, возможно — гипноз…