Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе, стр. 66

— А что я мог поделать, если меня заперли в этой комнате со всех сторон?

— Потом они пожалели, что потратили на такого лентяя кучу времени и вернули тебя к началу третьего тура. С этого времени ты, как бы это сказать, начал отыгрываться.

— Выходит так.

— Помешал воришкам украсть алмаз.

Петя кивнул.

— В деле о подглядывании присяжные тебя оправдали.

Петя кивнул.

— Потом, в чемоданчике, ты отказался от предложения карточного джокера и не променял благополучие родителей ради собственной выгоды.

— Было что-то такое.

— Таким образом, на данный момент сложился счет три три. Думаю, скоро произойдет событие, которое шут символизировал третьим номером. И теперь я уже понимаю, что это за номер.

— Ну и!.. — воскликнули разом все трое.

Немец щелкнул пальцами и помотал головой:

— Если скажу, игра потеряет смысл и прекратится.

— Тогда лучше не надо, — предупредил Петя.

— И все-таки, герр Питер, не откажетесь ли вы переговорить со мною пару слов наедине?

Маринка Корзинкина и Славик Подберезкин состроили физиономии и отошли в сторону.

Фриц Диц решил проверить истинность своей догадки, не сходя с места.

— Герр Питер, — начал он издалека, — вы знаете, что я отношусь к вам с симпатией, и только кратковременность нашего знакомства мешает мне прямо называть вас своим другом.

Петя недоверчиво прищурился:

— А мучить в концлагере и убивать тоже как друга будете?

— О, как это примитивно! Вы насмотрелись и наслушались пропаганды. Подискутируем на эту тему в другое время, если желаете. Сейчас о другом. Поскольку ваше местонахождение перестало быть секретом, пообещайте, что сохраните в тайне все то, что вы видели и слышали там… Там, где мы были еще вчера.

— Конечно, куда мне теперь деваться, ведь вы меня там не выдали своим.

— Дело не в этом, я не говорю об услуге за услугу, я только пытаюсь сохранить с вами добрые отношения.

Петя где-то читал, что даже в древности на период проведения Олимпийских игр прекращались войны.

— Хорошо, хорошо, я обещаю. До конца соревнований никому не скажу. А после будет видно.

— Простого обещания мало. Дело слишком серьезное. Поклянитесь.

— Хорошо, хорошо, клянусь, — отмахнулся Петя.

— Нет, не так, это не клятва. Ведь вы христианин? Перекреститесь как положено и поклянитесь именем своего Господа Бога.

Петя поднял руку, чтобы перекреститься и даже открыл рот, чтобы сказать все как положено, но тотчас опомнился. Такую клятву обратно уже не загонишь, и если какая-то досадная ерунда заставит его проговориться… Нет уж, лучше такими словами не бросаться.

— Знаете, — сказал Петя, — я так клясться не буду. От себя лично — это пожалуйста. А Господу Богу, надо полагать, и без меня других дел хватает.

Фриц Диц улыбнулся.

— Хорошо, я верю, — сказал он, — И знаешь, у меня сейчас есть такое ощущение, что свое четвертое очко ты уже имеешь.

Не успел Фриц договорить, как все вокруг заволокло розовым дымом…

9

Не успел Диц договорить, как все заволокло розовым дымом, а когда дым рассеялся, оказалось, что посетители ресторана и официанты сидят и лежат как придется, словно сраженные газовой атакой.

Сверху ударили прожектора, запахло магнием. Повсюду путались провода, громоздилась съемочная техника на штативах. И над всем этим гордо возвышались силуэты достоинств и недостатков. Они были раза в два больше обыкновенного.

Петя ничуть не смутился.

Славик и Маринка, чтобы не упасть, сели на стулья.

Фриц Диц надел и тут же выронил стеклышко монокля.

— Стоп! Стоп! Стоп! — требовательно захлопала в ладоши «Помпадур». С ее раскрасневшегося от злости лица сыпались катышки пудры.

— Кина не будет, товарищи, — заявил «Генсек».

Откуда-то вылезла жаба-ассистент и внезапно треснула хлопушкой со словом «ИГРА» у помпадурши перед самым носом. Та в испуге отпрянула и от столь поразительной наглости потеряла дар речи.

— А в чем, собственно, дело? — невинно поинтересовался коньяк, опустив газету «ВИДЫ НА УРОЖАЙ», за которой прятался, когда маркиза начинала скандалить.

— Обсуждать — нечего! — отчеканил молоток.

— Механик! — крикнул «д'Артаньян», и из проекционного окошечка высунулась голова крота в зеленых очках слепого. — А ну крути дальше, усы отрежу!..

— Стоять! — взвизгнула «Помпадур» и, шурша юбками, приблизилась вплотную к Дицу. — Это кто такой?! — указала она на немца пальцем сверху вниз. — Кто это такой, я вас спрашиваю?!

— Вы сами знаете, — нехотя отозвался коньяк, — Барон фон Диц, обаятельный злодей.

— Я вас не про амплуа его спрашиваю, — «Помпадур» сорвала голос и захрипела. — С этим как-нибудь без вас разберемся. Я вас спрашиваю: имеет он право вмешиваться в игру, или не имеет?!

Покручивая ус и ухмыляясь, «д'Артаньян» язвительно шепнул молотку:

— Она в него влюбилась…

И оба, закрываясь ладошками, захихикали.

Маркиза снова потеряла дар речи, но уже в следующую секунду, зажав в кулаке ручку стилета, рванулась к обидчику. Еще быстрее мушкетер выхватил шпагу и приставил острие к груди разъяренной дамы.

В бешенстве вращая глазами и раздувая ноздри, «Помпадур» была вынуждена остановиться. Желая сорвать злобу, она внезапно ударом стилета пригвоздила к полу ежа, деловито пересекавшего съемочную площадку с пачкой бумаг. Бумаги рассыпались, на одной из них мелькнул заголовок:

Несчастное животное потом еще долго хрипело и сучило по полу лапками в предсмертной агонии.

Шумно и тяжело дыша, маркиза упала в кресло. Грудь ее вздымалась столь бурно, что казалось, корсет вот-вот треснет и разлетится.

Случившееся не могло оставить равнодушным гусака. Раздуваясь от праведного гнева и желая немедленно вступиться за честь дамы, он выхватил из-за пояса скорострельный «узи» и, нацелившись в голову мушкетера, выпустил одной сумасшедшей очередью всю обойму.

Но тут выказал проворство молоток: раньше, чем пули могли бы ударить в цель, он отбил все до единой своей стальной ударной поверхностью. Сотня сплющенных кусков свинца рикошетом разлетелись по павильону, расколотив аппаратуру и покалечив некоторых из присутствующих. Печка дала множество трещин, задымила и перекособочилась, студень бесследно утек, а сам виновник погрома упал на пол с перебитым горлом.

— Вернуть…. - прохрипел он, истекая кровью. — Вернуть…

В следующее мгновение все закрутилось в обратном порядке: персонажи заняли свои места, пули пчелиным роем залетели обратно в «узи», «д'Артаньян» и маркиза спрятали свое оружие, ежик с бумагами попятился назад.

Некоторое время все сидели тихо. Затем «Сократ» шагнул к гусаку, распахнул ему мундирчик, вынул из-за пояса «узи», разломал о колено и запихал обломки ему в лосины.

Гусак раскрыл было клюв, но «Сократ» наподдал ему снизу такую саечку, что клюв захлопнулся со звуком упавшего с антресолей чемодана.

Жаба-ассистент вышла на площадку и треснула хлопушкой с надписью «ДУБЛЬ 2».

Слово взял «Генсек».

— Я вот что хочу сказать, товарищи. Нам никакой самодеятельности не нужно. Кино будем крутить согласно утвержденному худсоветом сценарию. Так что прошу по всем спорным вопросам свериться с текстом на предмет соответствия…

— Нет никакого сценария! — рявкнула на него «Помпадур». — Есть правила. А по правилам подсказывать и подыгрывать нельзя! И уберите, в конце концов, с площадки посторонних.

Славик и Маринка испуганно переглянулись.

— Ай эм сорри!

Откуда-то сверху на штативе со съемочной установкой спустился карточный джокер. Развернув на затылок бейсболку, какие обычно любят надевать кинооператоры, он спрыгнул на пол и присоединился к разговору.

— Ай эм сорри, мадам! Здесь нет посторонних. Здесь вообще одни только главные действующие лица. Или мадам уже давно не следит за ходом сюжета?