Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе, стр. 36

Торопливо работая крюками, Петя спустился на подоконник и выглянул наружу. Поеживаясь от утреней прохлады, под окном его дожидались двое — Славик Подберезкин и Маринка Корзинкина.

Едва дети забрались внутрь, Маринка схватила Петю в ладошки и поднесла к лицу:

— Петя, ты больше не теряйся, хорошо? Мы ведь волновались, я не спала совсем…

Петя опять с обидой ощутил, что его принимают за несчастную неразумную букашку. Он довольно резко крикнул «отпусти!» и уколол острием крюка Маринку в палец.

— Ой! — сказала она удивленно. — Ты что, кусаешься?

— Некогда, некогда, отпусти его, — заторопился Славик. — Залезай с камерой вот сюда, под витрину. Петя, ты полезай наверх, а я спрячусь за шторой у того дальнего окна. Надо еще подстроить фантом-проектор… Как только их уложим, бежим и из автомата звоним «02» в милицию.

— А может, не надо?.. — жалобно попросила Маринка. — Может сразу «02»?..

— Ладно, не трусь, все равно теперь уже поздно. Ты, самое главное, кино снимай как я показывал… Круговую панораму и больше крупных планов.

— Едут…

— Что?

— Кажется, едут. Поливальная машина едет по набережной.

— По местам!.. — хрипло прошептал Славик в отчаянном волнении и юркнул за штору.

Со стороны Адмиралтейства по тротуару вдоль фасада двигалась уборочная машина. Она вращала под брюхом черными щетками и брызгала водой на проезжую часть.

Тесно прижавшись друг к другу, в кабине сидели трое. Они не разговаривали, их лица были неподвижны и целеустремленны, словно чеканные на медали.

Ровно в половине пятого, с боем часов, машина остановилась, загородив собой одно из окон первого этажа. Вода перестала брызгать, щетки замерли, из кабины вылез водитель. Пугливо оглядевшись по сторонам он доложил сидящим внутри:

— П-порядок, никого нет.

Обтираясь животами о стену фасада, все трое пролезли к окну и остановились. Бородатый мужчина в очках осторожно толкнул раму, створка поддалась.

Порывисто дыша и хрипя от волнения, злоумышленники перевалились через подоконник, прикрыли изнутри окно и огляделись.

Луч фонарика быстро нашарил ослепительно сверкнувший алмаз, и все трое издали некое подобие стона.

Кукловодов приблизился к алмазу и, глядя на него словно завороженный, прошептал:

— Что же вы стоите как идиоты, поднимайте, поднимайте этот колпак!..

Глаза начали привыкать к полумраку, Петр Эрнестович погасил фонарик и убрал его в карман. Вовчик подбежал к алмазу и схватился ладонями за стекло защитного колпака. Опасливо косясь в сторону темного угла с саркофагом, Горохов тоже приблизился и взялся потными ладонями за стекло.

— Не могу, — прошептал он сдавленно, — руки скользят.

Кукловодов в раздражении швырнул ему платок. Горохов тщательно вытер ладони и, один за другим, по отдельности, трясущиеся пальцы. Глядя на него, Петр Эрнестович скрипел зубами, но молчал.

— Три, четыре, взяли! — шепотом скомандовал Вовчик, и они с Гороховым разом подняли тяжелое, килограмм на двадцать, стекло.

Кукловодов сунул руку под колпак, схватил алмаз и тут…

И тут из темного угла с саркофагом послышалось негромкое, но совершенно отчетливое гортанное рычание. Все трое замерли и повернули головы в сторону этого жуткого звука.

Тяжелый колпак медленно поехал вниз.

Ожившая мумия сделала шаг вперед и попала в полосу освещения. Ее туловище было замотано полосками истлевшей ткани, а вместо глаз зияли черные дыры. Издавая гортанное рычание, мумия шаг за шагом приближалась к злоумышленникам.

— Алмаз… мой… — прохрипела мумия, протягивая к воришкам иссохшие руки.

— Мамочка… — беззвучно произнес Вовчик, и они с Гороховым отпустили колпак на руку Петра Эрнестовича.

Кукловодов крикнул от боли, Вовчик от страха, Горохов, уже лишившийся чувств, словно огромная тряпочная кукла повалился на них обоих.

Колпак оглушительно загремел на пол.

Первый акт подходил к концу.

Славик выключил фантом-проектор и выхватил из-за пазухи духовой пистолет.

Первая стрелка с зарядом снотворного угодила в шею уже и без того находившегося без сознания Горохова.

Не выпуская алмаз, Кукловодов одновременно с Вовчиком бросился к окну. Вовчик споткнулся о Горохова и растянулся на полу. Славик выстрелил в него, но не попал, снова угодив в Горохова.

Тем временем Кукловодов уже переваливался через подоконник. Славик выстрелил в него подряд три раза, но все три заряда ударились о стекло распахнутого внутрь окна.

В следующую секунду преступник оказался на улице и запрыгнул в кабину поливальной машины. Следом из окна кубарем выкатился Вовчик, но машина уже сорвалась с места без него.

Двери распахнулись, и в зал вбежали лейтенант Яблочкин и курсант Мушкина.

— Там!.. Воры!.. Алмаз!.. — в отчаянии крикнул им Подберезкин.

Яблочкин и Мушкина кинулись к распахнутому окну. Направо, в сторону Летнего сада, уходила, набирая скорость, поливальная машина; налево, в сторону Адмиралтейства, убегал во все лопатки еще один преступник.

— Вы налево, я направо! — коротко скомандовал Яблочкин, и оба, перемахнув через подоконник, начали преследование.

9

Хорошо тренированная курсант Мушкина стартовала как на километровку; Вовчик — как на сто метров и быстро выдохся. Потом его гнали вперед не физические возможности организма, а один только панический страх.

Выбежав на Невский, он метнулся в подворотню, рассчитывая запутать преследователя в лабиринте проходных дворов. Но Мушкина приблизилась уже почти вплотную, к тому же дом, во двор которого он забежал, оказался на капитальном ремонте, и все проходы были наглухо заколочены.

Повсюду высились горы строительного мусора, а на песчаной насыпи на рельсах стоял кран.

Мотнувшись туда-сюда, Вовчик остановился и схватил тяжелый металлический кусок арматуры.

— Не подходи!.. уб-бью!.. — завопил он, дрожа всем телом.

И только теперь, с близи, он увидел, что милиционер — девушка, к тому же не вооруженная.

— Ты ч-чего… — сказал он удивленно. — Жить надоело?

Страху ради он махнул железкой.

Толстый металлический прут просвистел около лица Мушкиной, но она не испугалась.

— Убью! — пообещал Вовчик, решив проложить себе дорогу к выходу, размахивая прутом.

Но едва только он шагнул вперед, Мушкина сделала быстрое движение навстречу и ударила Вовчика между ног крепким милиционерским ботинком.

Вовчик выронил прут, медленно присел на корточки и заскулил:

— Ой-ой-ой-ой-ой-ой-ой…

Во время доставки в отделение милиции он не сопротивлялся.

Яблочкин выскочил на проезжую часть, но набережная, как назло, была пуста. «Ну!.. ну!.. кто-нибудь!..» — шептал он в отчаянии.

Вдалеке показался одинокий велосипедист.

— Стой! — крикнул Яблочкин, бросившись ему навстречу. — Ко мне!

Велосипедист остановился и в удивлении полез в карман за документами. Но милиционер нетерпеливо его оттолкнул, оседлал велосипед и изо всех сил закрутил педалями.

— Ваше транспортное средство конфисковано! — крикнул он уже на ходу. — Получите в милиции!..

Яблочкин знал, что на подъезде к Троицкому мосту ремонтируют дорогу, а проехать пешеходные зоны можно только по Миллионной улице, поэтому он был уверен, что преступник вот-вот должен выехать на Невский через Дворцовую площадь.

Яблочкин вырулил к Александровскому саду и сразу увидел машину; на повороте они едва не столкнулись. Из поливального устройства внезапно хлынула вода, внизу опустились и заработали щетки-валики, а позади из специального контейнера посыпался песок.

Машина потеряла скорость и поехала довольно медленно. Кукловодов не умел управлять уборочной машиной, поэтому совершенно запутался в ее кнопках и рычажках.