Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе, стр. 17

Петя дал малый вперед и не спеша повел лодку к середине пруда, стараясь держать курс точно на вражеский корабль. Его рука сжимала проволочную петельку, за которую следовало дернуть для запуска торпеды. Круг губной помады, оставленный нахальной русалкой, пришелся аккурат посередине лобового стекла, и этот круг неожиданно послужил отличным прицелом: когда нос лодки и корпус «Отважного» совпадали в центре алого отпечатка, можно было знать наверняка, что торпеда не пройдет мимо.

Убедившись, что лодка идет точно на врага, Петя уверенно потянул за жесткую проволочную петлю.

Ничего…

Еще несколько судорожных рывков — снова впустую.

— Эй! — закричал Петя. — Кажется, она не работает!

— Как не работает? Почему?

— Откуда я знаю!

В этот момент лодка вошла в зону прицельного огня, и крейсер ударил по ней из всех орудий. Снаряды вокруг вспенивали воду, чиркали вскользь по корпусу. Одного прямого попадания в рубку было бы достаточно, чтобы от Пети остался один пшик…

— Так, спокойно! — заволновался Славик. — Попробуй толкнуть его вперед, от себя. Потом снова тяни.

Петя толкнул проволоку от себя до упора, и внутри что-то послушно щелкнуло. Он потянул на себя тросик, загремела пружина и лодка сильно дрогнула: торпеда пошла вперед, уверенно взбивая пену винтом на резиновой тяге.

Начиненная взрывчаткой дюралевая трубка двигалась по направлению к цели, но никто еще не знал наверняка, достигнет ли она ее или пройдет мимо.

Сделав дело, Петя резко повернул горизонтальные рули. Получив напоследок несколько ударов вскользь почти в упор, он скрылся под водой и пошел в крутой вираж, подальше от ожидаемого взрыва.

Обстрел прекратился, сделалось тихо.

Все взгляды были прикованы к мерно пересекающей пруд торпеде. Славик был теперь слишком далеко, поэтому он смотрел на лица стоявшей на противоположном берегу публики.

Вот капитан «Отважного» в отчаянии отвернулся, а стоящие поблизости зрители заткнули уши и сморщились в ожидании взрыва.

И действительно: в следующее мгновение сверкнула вспышка, раздался оглушительный хлопок, и надстройки «зеленого» разлетелись, перемешавшись с клубами густого белого дыма, а корпус переломился пополам и ушел под воду.

Это была полная и безоговорочная победа.

Клубы дыма рассеялись, зрители отдали честь погибшему крейсеру коротким молчанием и разразились аплодисментами по адресу победителя. Всем было, конечно, немного грустно от того, что погибли все другие корабли, участвовавшие в сражении, но они погибли в честном бою, а такая смерть всегда доблестна и почетна.

Славика Подберезкина окружили телевизионщики, друзья и родители. Герой едва успевал отвечать на рукопожатия, благодарить и улыбаться. Телеведущий спрашивал у родителей, как они вырастили такого замечательного сына, и мама охотно рассказывала, а папа тоже смущенно улыбался.

Только два человека были здесь как будто не в себе.

Маринка Корзинкина стояла поодаль и совсем не радовалась происходящему. Все, что здесь случилось, было не игрой, а самым настоящим преступлением. И она была сообщницей этого преступления, почти убийства, потому что не нашла в себе решимости открыто этому воспротивиться.

Другого человека, на котором, можно сказать, лица не было, звали Максим Кузьмич Мореходов. Он протиснулся к Славику Подберезкину, гордо прижимающему к груди свою лодку, и стеклами своих очков вплотную приблизился к стеклышку бокового обзора рулевой рубки. Там, внутри, на крошечном капитанском мостике стоял крошечный матросик. В точности такой маленький, какие являлись Максиму Кузьмичу в его сновидениях.

Максим Кузьмич распрямился, дико посмотрел вокруг себя и, не замечая обращенных к нему вопросов, снова наклонился к стеклышку. На этот раз матросик улыбнулся, вытянулся по стойке «смирно» и лихо отдал честь.

Несчастный старик резко отпрянул, замахал руками и, ничего не разбирая перед собой, пошел прочь. Напролом, через кусты, он выбрался на асфальтированную аллею и, ступая неуверенно, словно цапля, пошел к виднеющемуся вдалеке киоску «ПИВО-ВОДЫ». В этот его день больше никто не видел.

7

Строго и официально одетый мужчина шепнул Славику на ухо:

— Молодой человек, вас хочет поздравить губернатор.

Услышав это, Славик моментально забыл обо всем другом. Об этом знакомстве он мечтал давно, с тех пор, как стал победителем городской математической Олимпиады. А повод для встречи сегодня был очень даже подходящий.

Не обращая больше внимания на свое окружение, он решительно направился к группе людей, стоявших возле черных автомобилей. Эти красивые автомобили пропустили в парк, не взирая на запрещающий знак.

Губернатор — кругленький, добродушно улыбающийся человек — стоял в окружении заместителей и суровых охранников. Рядом с ним была девочка лет одиннадцати, его дочь. А у самой воды бегал, сопровождаемый строгими окликами мамы, сын карапуз.

Славик приблизился к губернатору, остановился и с достоинством кивнул. Тот протянул руку, широко улыбнулся, и они скрепили свое знакомство рукопожатием. Девочка смотрела на своего ровесника строго, исподлобья. На его «здравствуйте» она только важно махнула ресницами.

Губернатор начал расспрашивать Славика, хорошо ли организована работа в кружке и не требуется ли какая-нибудь помощь. Это был отличный шанс заполучить что-то очень даже ощутимое, и Славик подумал, что руководитель кружка Максим Кузьмич часто жалуется на маленькую пенсию и зарплату, которых ему не хватает, чтобы вставить себе новые зубы. А потом он вспомнил, что компьютер в их кружке устарел, и приходится бегать к авиамоделистам и просить, чтобы разрешили попользоваться их компьютером. Решив, что Максим Кузьмич как-нибудь еще потерпит, Славик сказал:

— Если бы нам компьютер, такой же как у авиамоделистов…

Действительно, чего он будет сейчас, в присутствии этой красивой девочки, рассказывать про какие-то там зубы Максима Кузьмича…

Губернатор дал знак, и один из его помощников быстро записал что-то в свою книжечку.

— Будет вам компьютер. Не такой, как у ваших конкурентов, а еще лучше, самая последняя модель. Завтра же привезут из магазина вместе с инструктором и всех обучат. Годится?

Славик радостно улыбался.

Глядя на него, губернатор рассмеялся и очень довольный собой направился к машине. И его помощники на ходу тоже поглядывали на Славика и тоже улыбались, но было понятно, что они улыбаются все-таки не ему, а губернатору.

Симпатичная дочка напоследок тоже обернулась и посмотрела на Славика через плечо. Но уже не строго и враждебно, а немножко хитро и с огоньком. В этом взгляде угадывалось расположение. Теперь Славик был уверен, что где бы он ни встретился с этой девочкой, он может запросто подойти к ней и заговорить, и она будет не против. Просто замечательно, как складывалось все сегодня.

Потом телевизионщики повезли Славика в своем автобусе, чтобы снять его модель в Зимней канавке на фоне архитектурных красот. Этот эпизод был им нужен для фильма о детском техническом творчестве. Мама, папа и Маринка ехали в машине за автобусом, и папа все время спрашивал у девочки, почему она такая бледная и невеселая. А Маринка отмалчивалась или отвечала невпопад. Если бы у нее была возможность забрать Петю из лодки, она не сидела бы сейчас в этом дурацком эскорте. Она теперь ненавидела и Славика Подберезкина и, в первую очередь, саму себя.