Белорусский набат, стр. 44

Истошно завизжал парнишка, на которого упала пылающая пластиковая бочка с уайт спиритом. Через секунду завопил его товарищ, оступившийся на размокшем от пролитой краски полу и пытающийся затушить тлеющую брючину.

Рокотов чесанул прочь и выскочил из барака прямо перед носом охраняющих выход парней. Те так растерялись, что потеряли драгоценные секунды.

Влад резко остановился и спрятался за выступом стены.

Со склада вылетели трое оставшихся невредимыми белорусов и в недоумении затормозили. Их обидчик куда то исчез.

Биолог бесшумно зашел парням в тыл и двойным прямым ударом в основание черепа отправил ближайших к себе юношей в нокаут. А может быть, и на тот свет. Дозировать силу ударов не было ни времени, ни желания.

Последний оппозиционер упал на колени от тычка сложенными «копьем» пальцами в подреберье. Он открыл рот, но боль в поврежденной диафрагме была столь велика, что вместо крика белорус издал только слабый сип. Глаза закатились, и безвольное тело рухнуло набок.

Владислав огляделся по сторонам.

Пусто.

Однако задерживаться у дымящегося барака не следовало. С минуты на минуту на пожар должны были примчаться огнеборцы на ревущих красных машинах. А вместе с ними — и обеспокоенные происшествием стражи порядка.

Радовало одно обстоятельство: после того как пламя потушат, снять отпечатки пальцев уже никто не сможет. Огонь и вода уничтожают все следы. А что до механических повреждений на обгоревших трупах, так с этим следователи будут разбираться не одну неделю.

Рокотову же достаточно нескольких дней, по истечении которых он либо предотвратит покушение на Президента, либо погибнет.

Влад встряхнул головой, еще раз осмотрелся по сторонам и трусцой побежал в глубь территории.

Спустя три минуты после того, как его фигура скрылась за П образным административным зданием, первая пожарная машина проломила бампером хлипкие деревянные ворота и встала напротив полыхающего склада.

Глава 8

Под лежачий Кремль...

Статья в свежем номере газеты «Минский рабочий» называлась «По ту сторону светового барьера» [38].

Рокотов подложил под спину подушку, устроился поудобнее, придвинул поближе к себе пепельницу и разгладил страницу. Читать всякий околонаучный бред он любил. Особенно когда разговор шел о «достижениях» в обнаружении каких нибудь новых сверхсветовых частиц, исследовании «торсионных полей» [39]или измерениях массы тахионов [40].

«В западной прессе появились сообщения о том, что американским физикам удалось получить фотоны, летящие со сверхсветовой скоростью...» Первая же фраза радует. Крепкая шизофрения. Если фотон имеет скорость выше трехсот тысяч километров в секунду, то это уже не фотон, а совершенно иная частица. Ладно, не придирайся. Идем дальше... «Фотоны разгонял Лиджун Вонг из исследовательского института NEC в Принстоне...» Кто ж вас учил так китайские имена писать? Надобно Ли Джун Вонг. Вот остолопы!.. «Вонг передал свою статью в NATURE, один из самых авторитетных научных журналов мира...» Кавычки надо ставить, придурки, когда пишете название журнала! А то получилось, что этот китаеза «в натуре» передал свои материалы в журнал. Дальше... «Сейчас ведется экспертная проверка работы, и по существующим в NATURE...» опять получается «в натуре»... «правилам Лиджун Вонг не имеет права говорить о сути своих исследований до тех пор, пока в журнале не появится публикация. Поэтому о подробностях эксперимента ничего не известно. Известно лишь, что Лиджун Вонг, всего лишь восемь лет назад закончивший Рочестерский университет»... видать, был двоечником и тупицей... «пропускал специальным образом сформированный лазерный луч через некую регистрационную камеру, затем этот луч проходил еще шестьдесят футов и снова регистрировался детектором. Временной промежуток между первой и второй регистрацией был таков, как если бы фотоны летели как минимум с тремя сотнями световых скоростей...» Ух! Вот это да! Триста световых скоростей! Мужик явно не мелочится. Только где он обнаружил столь мелко градуированные часы, чтобы измерить время прохождения потока? Чушь получается. На шестидесяти футах временной отрезок прохождения свежеобнаруженного сверхскоростного «фотона» стремится к нулю. Ему даже атомные часы не помогли бы... «Несмотря на то что публикации еще нет и говорить, по сути, не о чем, мир физиков уже сейчас разделился на оптимистов и скептиков...» Проще говоря, на нормальных людей и идиотов... «Скептики отмахиваются, оптимисты верят Вонгу на слово, однако прибавляют при этом, что принстонское открытие никоим образом не разрушит базовых представлений о строении мира. Профессор Чо из Калифорнийского университета сообщил, что Лиджун Вонг сделал великолепную работу...» Ага, как же! Небось этот Ли — его прибабахнутый племянник. Вот «прохвессор» и поддержал туповатого родственничка...

Влад с наслаждением потянулся и глотнул кофе.

По пути с горящего склада домой он скупил в киоске почти все газеты и теперь разбирался с прессой, не отказывая себе в удовольствии прочесть что нибудь не относящееся к политике в целом и Президенту Беларуси в частности.

К полуночи газеты были проштудированы.

В одной из них Рокотов наткнулся на маленькую заметку о том, что первого июля Батька собирается выступить перед митингующими на площади перед Домом Правительства оппозиционерами. Время выступления тоже указывалось. Одиннадцать утра.

Биолог провел ладонью по щетине на подбородке и нахмурился.

Более удачного момента террористам было не выбрать.

Мадлен Олбрайт откашлялась, высморкалась и перевела дух.

Ей уже второй день было нехорошо, сказывался подхваченный на светском рауте в турецком посольстве азиатский грипп, но Госсекретарь крепилась, обжиралась аспирином и рабочего места не покидала. Грипп заодно ударил и по слабому желудку мадам, так что ей регулярно приходилось отлучаться в туалет. Засиживалась она там подолгу, так как в последнее время почти ничего не ела, и позывы имели больше привычный, чем практический характер. Мадлен ерзала на унитазе, с ненавистью разглядывая идиотский предвыборный плакат Клинтона, зачем то приклеенный к двери. Президент радостно скалился и держал над головой сцепленные в замок руки, будто бы призывая тужащуюся Олбрайт выдавить из себя хотя бы еще пол ложечки.

Строуб Тэлбот вежливо подождал, пока Госсекретарь придет в себя, и продемонстрировал ей покрытую разноцветными пятнами и флажками карту Косова.

— Вот окончательная схема секторов ответственности...

Мадлен нашла на карте российский триколор и ткнула в него подагрическим пальцем.

— А с этим что?

— С русскими придется считаться, — пожал плечами Тэлбот. — Они как неизбежное зло. Выдворить их за пределы края уже не получится. И аэропорт Приштины пока находится в их руках. Британцы остановились на подходе к взлетным полосам.

— Можно попробовать выдавить русских.

— Как именно?

— Поставить условия, подогнать бронетехнику, — предложила Олбрайт.

Строуб мысленно усомнился в интеллектуальных способностях и стратегическом гении мадам, о чем долдонили все американские газеты.

— Боюсь, что из этого ничего не выйдет...

— Почему? — скривилась Госсекретарь.

— Там семьсот русских «зеленых беретов» под командованием замначальника их воздушно десантных войск. И гора оружия, — спокойно сказал Тэлбот. — Для начала они пожгут всю нашу технику. Потери в наших частях будут исчисляться в соотношении минимум десять к одному. Если не больше... И подобное столкновение с Иваном неминуемо вызовет масштабное восстание сербов. Плюс ко всем неприятностям регулярная югославская армия тут же пойдет на лобовой прорыв границы, чтобы прикрыть русских. Тут не до выполнения приказов о выходе из Косова. Сербские полки просто взбунтуются. Наша группировка будет вырезана за несколько дней. Затем неминуем ядерный удар по нашим базам в районе Средиземноморья.