За секунду до выстрела, стр. 34

Удачный бросок Славина взбесил Солоха. Он, держа под прицелом дерево, из-за которого осторожно выглядывал его преследователь, выдал очередную порцию матерщины и яростно закричал:

— Ну, что же ты, сука, не идешь? А, боишься?!

«Нервы, нервы, голубчик, — подумал Славин, — подводят они тебя. А вдруг ты считаешь, сколько я израсходовал патронов, и попробуешь меня атаковать, когда я буду менять обойму? У меня в стволе один патрон, и один остался в обойме. — И Владимир решил пойти на хитрость. — Если ты считаешь выстрелы, то сейчас я куплю тебя!»

Лейтенант спрятал оружие от Гришки и заменил обойму. Теперь пистолет готов был выпустить девять пуль подряд.

Владимир посмотрел на небо. Скоро вечер. Надо было действовать активнее. Славин прицелился и выстрелил в ту часть ствола, где пряталось лицо Солоха, а сам побежал опять правее. Гришка прозевал рывок оперативника и не выстрелил. А Славин наметил следующее дерево и подумал: «Если доберусь до него, то как раз заставлю его повернуться спиной туда, откуда мы пришли».

Солох, наверное, разгадал мысли оперативника. Он истерично закричал:

— Что скачешь, как блоха по кальсонам? Если еще раз выскочишь, то прошью насквозь!

А Славин, словно дразня его, выстрелил и бросился к следующему дереву.

— А, падла! — крикнул Солох и неожиданно бросился к лейтенанту...

31

МИХАИЛ ЯКОВЛЕВИЧ БУРАВИН

Буравин вел впереди себя Солоха и Мельникова, ни на секунду не отрывая от них глаз. Они шли рядом. Мельников изредка матерился, жалея, что так просто они попались. Старик молчал. Его, очевидно, ошеломила смерть старого дружка и родственника Дрозда. Как ни торопил их Буравин, до села добирались больше часа. Наконец они были на месте. У сельсовета Буравин поставил их лицом к глухой стене и приказал Мельникову поднять руки. Капитан понимал, что наибольшую опасность представлял именно Роман, который, конечно, искал любую возможность, чтобы попытаться сбежать.

Из дома выскочили люди. Они помогли капитану связать руки Мельникову, забрали патронташ, висевший у старика под кожухом. Буравин зарядил отобранное у Солоха ружье и протянул его одному из колхозников, который все эти дни активно помогал работникам милиции:

— Держи, Захар Ильич! Охраняй их пока.

Другого односельчанина капитан послал к себе домой за сержантом Симохой, а сам отошел в сторону с председателем сельсовета, рассказал ему, что произошло.

Буравин отдал прибежавшему Симохе автомат и поручил ему и еще двум активистам запереть бандитов каждого в отдельный амбар и охранять их, а сам вошел в помещение сельсовета, где председатель собрал человек пятнадцать верных людей. Михаил Яковлевич, волнуясь за судьбу Славина, коротко рассказал собравшимся о том, что случилось, и сразу же начал давать поручения. Двух активистов он направил охранять дом старого Солоха, двух — отправил в деревню Светлое, чтобы там с местными жителями организовать розыск ускакавших лошадей. Еще двум мужчинам капитан поручил наблюдать за домом Дрозда. Трое колхозников должны были поехать в лес и доставить труп Дрозда в Становое. Остальным Буравин предложил быстрее взять ружья и вместе с ним направиться на поиски Славина и Гришки.

Люди без лишних разговоров расходились выполнять задания.

32

ЛЕЙТЕНАНТ СЛАВИН

Славин увидел, как Солох, матюгаясь, бросился к нему, и на мгновение даже растерялся. Но тут же пришел в себя и взял на мушку бандита:

— Бросай оружие или стреляю!

И здесь лейтенант допустил ошибку. Он вышел из-за дерева, готовясь к рукопашной схватке, а Солох в этот момент выстрелил. Владимир почувствовал удар в левое плечо и, еще не понимая, что ранен, прицелился в Солоха, который чуть приостановился, чтобы передернуть затвор и послать очередной патрон в патронник. В прицеле оказалась голова преступника, но в последний момент лейтенант перевел мушку на его правое плечо и нажал курок. Солох вздрогнул и уронил обрез, но тут же наклонился, чтобы поднять его левой рукой. Лейтенант рванулся к нему и пистолетом ударил по голове. Солох упал. Владимир наступил ногой на обрез:

— Ни с места, гадина! Пошевелись только — сразу прошью, — лейтенант выстрелил в воздух, давая понять преступнику, что тот ошибся в расчетах.

Солох, зажимая рукой рану на правом плече, удивленно спросил:

— Слушай, мильтон, сколько патронов в твоей пушке?

— Больше чем надо, чтобы отправить тебя на тот свет. А ну, повернись ко мне спиной! Только не вздумай вставать на ноги!

Солох, продолжая держаться рукой за рану, матюгаясь, повернулся.

Владимир чувствовал, что левая рука становится непослушной. Только теперь он вспомнил о толчке и понял, что ранен. По расплывающемуся на рукаве темно-красному пятну определил, что пуля попала в предплечье. Лейтенант понимал, что во что бы то ни стало надо остановить кровь, но бинта не было. Сунув пистолет в карман, но так, чтобы его можно было в любое мгновение выхватить, он поднял обрез и нажал курок. Солох от выстрела вздрогнул и испуганно повернул голову к Славину.

— Не оглядываться, — приказал Владимир.

Гришка злобно прошипел:

— Последний мой патрон.

«Так вот почему он решил рисковать, — подумал Славин, приставляя обрез к дереву. — Значит, он считал мои выстрелы и решил последним патроном решить дело».

Владимир расстегнул полушубок и снял его с себя, подавляя стон. Затем расстегнул пиджак, вытащил из брюк рубашку и зубами оторвал большой кусок ткани. Владимир с большим трудом снял пиджак, выждал несколько минут, чтобы поутихла боль, а затем, помогая себе зубами, кое-как перевязал рану. Накинул на плечи пиджак, полушубок. Проверил, на месте ли пистолет, и подошел к Солоху:

— Давай помогу перевязать рану.

Гришка зверем глянул на него и, ничего не говоря, со стоном начал расстегивать пуговицы полушубка. Славин помог ему снять одежду, затем они оба: один, действуя правой, другой — левой рукой, оторвали от рубашки преступника кусок ткани и перевязали руку.

— Так, — проговорил, вставая на ноги, Славин, — теперь двинемся по нашему следу обратно.

Солох тоже поднялся и глухо спросил:

— А если я не пойду?

Славин, чувствуя сильное головокружение и слабость, решил обрез с собой не брать, его можно было забрать позже, тихим и спокойным голосом сказал:

— Послушай, Солох, я тебя пожалел и не убил как змею подколодную. И сейчас ты будешь делать все, что я прикажу. В противном случае я вынужден буду просто-напросто тебя пристрелить. Сам видишь мое положение, и, если ты не выполнишь мое требование, я колебаться не стану.

Солох выругался и двинулся по своему следу. Владимир все время поторапливал Солоха, но оба от потери крови сильно ослабели и двигались медленно.

Так они прошли метров четыреста. Впереди показалась цепь людей. «Наши! — радостно подумал Славин. Он узнал Буравина. — Как в атаку во время боя идут, цепью». И медленно опустился на снег...

33

АЛЕКСЕЙ КУПРЕЙЧИК

Впервые за все эти дни в доме Прутова собрались все дружки Корунова. Злобная и ворчливая Лидка, по кличке Могила, сидела напротив Купрейчика и громко упрекала всех в бездействии:

— Попомните меня, если мы сейчас не поработаем, скоро наступят тяжелые для нас деньки. — Она швырнула на стол алюминиевую вилку. — В городе появляется все больше лягавых, в уголовном розыске — молодые, цепкие, как зараза, оперативники. Их теперь в специальных школах обучают.

— А где ты хотела, чтобы их обучали, в строительных техникумах, что ли? — с полным ртом спросил Димка.

— Да я не об этом, — вяло отмахнулась рукой Могила. — Пока не поздно, нам надо поживиться, а затем разбежаться в разные стороны и начинать жить.

— Что, завязать решила? Не рано ли? — спросил Прутов.

— Я считаю, что надо еще полгодика пошухарить, а потом затихнуть на время, пожить немного, а там видно будет. — Она повернулась своим костлявым телом к Корунову. — Вот ты, Вовка, сразу же когда немцы драпанули из города, что говорил? А? Забыл, небось? А ты говорил, что три-четыре года, пока неразбериха в городе будет, пошухарим, набьем карманы башнями да золотишком, обживемся шмотками и завяжем! Не так ли?