Кроваво-красный (СИ), стр. 90
— Нет, это лишнее. Не хочу, чтобы моралисты вроде Матильды Петит обвиняли меня в нездоровых наклонностях.
— Вы поможете?.. — в голос проникли умоляющие нотки, но полукровка не попыталась их скрыть, только шире раскрыла глаза, придавая им выражение глубочайшего отчаяния и искренней надежды.
Спикер какое-то время смотрел на нее, как показалось Терис, воздерживаясь от комментариев, после чего заговорил сам.
— Я Маркус Доран, дворянин. Пригласили в особняк меня, ты приехала со мной. Так тобой гораздо меньше заинтересуются, вопросов будет немного. Твоего отца придется убить вместе с матерью, или через пару лет после нее. Решишь сама. Ты... Тебя на самом деле кто воспитывал?
— В приюте была, около пяти лет назад выпустили.
— Отлично, так и оставим, чем больше правды, тем убедительнее. Так вот, когда тебя из него выпустили, ты честно работала в Бравилле. Мыла полы, посуду, занималась грязной, но совершенно законной работой. Может, прислуживала в чьем-то доме. Ни в травах, ни в чем-то подобном ты не разбираешься, оружия в руках не держала. И вообще боишься вида крови.
Убийца кивнула, принимая такой расклад. Отсутствие знаний почти во всех областях отведет от нее подозрения, когда гости все же догадаются об отравлениях, боязнь одного вида крови тоже объясняется Кватчем. Память, из которой почти полностью исчезли воспоминания о раннем детстве, время от времени выдавала не самые приятные картины горящих домов и обугленных кусков тел, правда, в действительности все это породило у нее только страх перед огнем. Наверное, можно оставить и это, лишним не будет. В любом случае, она, увидевшая весь ужас войны в раннем возрасте, совершенно против убийств и не приемлет жестокости ни в каких ее проявлениях. Для полноты картины не худо бы вспомнить какую-нибудь молитву…
Особняк возник впереди, разорвав белизну заснеженного леса темно-серым пятном, и пристальный взгляд его подслеповатых окон изгнал из мыслей все сомнения и едва зародившиеся вопросы. Огромное здание в два этажа с островерхой крышей несомненно стояло здесь раньше, чем многие дома в Скинграде, но несмотря на свою многовековую историю, имело ухоженный вид. Здесь до недавних пор кто-то жил, и только трещины на фасаде и едва заметно покосившиеся ворота говорили о том, что в последнее время у хозяев были проблемы с деньгами.
Судя по свежим следам у крыльца, большинство гостей уже были на месте, в конюшнях раздавалось ржание лошадей и чьи-то шаги, к которым Терис пару мгновений старательно прислушивалась. Кто-то из гостей? Или снаружи будут те, кто присмотрит за лошадьми? Не оставлять же их на волю судьбы…
В подтверждение ее догадкам из раскрытых дверей, едва ли не задевая головой низкую притолоку, торопливо вышел седой норд и, кивнув в знак приветствия, молча принял поводья лошадей, когда Спикер снял полукровку со спины Каштанки.
— Это хозяин? — Терис проводила норда взглядом, заодно оценив, что конюшня теплая и просторная, а в углу виднеется немалый стог сена. Каштанка голодной точно не останется, а на обратном пути можно снова побаловать ее яблочками и морковью…
— Нет, один из наших. Хозяина мы вряд ли увидим, — Лашанс подал ей руку, — Выпрямись и не втягивай голову. По возможности молчи. Если спросят — в Морровинде тебе очень нравится.
— В Морровинде?.. — Терис невольно замедлила шаг, чувствуя, как сердце проваливается куда-то вниз от мучительного осознания полной неосведомленности об этой провинции.
— Ты живешь там уже полгода, — Спикер в отличие от нее шага не замедлил, вынуждая догонять, чтобы не волочиться за ним по земле, — В восторге от всего.
— Где живу? Я из Бравилла, работаю там… — уже на ступенях полукровка вцепилась в руку убийцы и всем весом повисла, вынуждая остановиться в полуметре от тяжелой кованой двери, — Вы же сами сказали…
— Забыл упомянуть, уже полгода ты там не работаешь. Летом тебя пытались убить, я спас тебе жизнь, как и подобает дворянину, — Спикер поправил капюшон Терис, сохраняя прежнее спокойствие и совершенно не обращая внимания на выражение ее лица, — Теперь ты живешь у меня. То, что ты моя любовница, надеюсь, и так понятно?
— Что?..
— Других объяснений твоего здесь пребывания я не вижу, — он так же аккуратно заправил за острое ухо выбившуюся из прически прядь волос, — И да, ты безмерно благодарна мне за свое спасение и очень меня любишь. Так что сделай соответствующее лицо.
Глава 44
Весь мир затих и уменьшился до размеров гостиной, и единственным звуком был звук шагов седого норда, назвавшегося Фафниром. Он неторопливо шагал перед гостями, и его тень вслед за ним скользила по стенам длинным и изломанным темным пятном. В свете многочисленных свечей и ламп в этом не было ничего зловещего, и сам его голос отличался успокаивающей монотонностью, от которой даже у Терис мысли приходили в порядок.
— Ровно пять дней вы пробудете здесь. Дверь и окна будут заперты, и выйти из дома до окончания срока никто не сможет, — бесстрастный тон не выдавал ничего, как и взгляд блеклых как лед глаз, свидетельствуя о долгих годах службы Братству, — Запасов еды и воды вам хватит, как и дров, на первом этаже есть шкаф с лекарствами. Единственное, что может вам навредить — это ваша паника... Но для нее,уверяю вас, совершенно нет причин.
Сидя на самом краю дивана, убийца следила за движениями норда, краем глаза изучая остальных. Преклонных лет редгард, Невилль, сидел прямо, будто бы до сих пор находился в строю, и, несомненно, ловил каждое слово Фафнира. Широкие плечи, огрубевшие руки, не знавшие ничего, кроме оружия, цепкий взгляд легионера, от которого хотелось по привычке втянуть голову в плечи и уйти в угол потемнее... Вместо этого приходилось зябко жаться к Спикеру, благо позволял статус. Изобретательность начальства все же сыграла на руку, хотя где-то внутри еще бурлило негодование, которое приходилось тщательно скрывать и гнать поглубже.
— Круглые сутки каждый из вас будет иметь доступ к пещерам, — Фафнир указал в сторону темного коридора, ведшего в глубины поместья, — Вы можете попасть туда через пролом в стене подвала, других входов и выходов не существует...
Взгляд Матильды Петит ощущался физически уже в третий раз. Вначале цепкий и заинтересованный, он стремительно приобрел оттенок презрения, когда Терис от огромной любви и благодарности крепко обхватила за руку благородного дворянина Маркуса Дорана, который не замедлил обнять ее за плечи. В этот раз старая бретонка глянула мельком и уже без всякого интереса, уяснив ее место, недостойное внимания высокородной особы. К такому же выводу пришел и пухлощекий Примо Антониус, куда чаще смотревший в сторону строившей ему глазки данмерки. Довеси Дран в свою очередь пыталась изобразить заинтересованность словами Фафнира, но в большей степени была увлечена юным дворянином. Поначалу она бросала заинтересованные взгляды и на Спикера, из-за чего пришлось, мысленно проклиная свой рост, также невзначай выглянуть из-за его плеча. Интерес в алых глазах быстро потух, сменившись разочарованием, но после краткого замешательства Довеси одарила обворожительной улыбкой отпрыска рода Антониусов. Охотница за деньгами просчитала все почти идеально… Если не найдет клад сама, то наверняка пристанет к тому, кому повезет больше. А Примо — беспроигрышный вариант, представитель знатного дворянского рода, богатство которого всем известно. Жаль только, что их дом в столице пару лет назад казался неприступной крепостью, и не удалось ближе познакомиться с их семейными сокровищами.
— Все вы, перед тем, как войти в дом, сдали все имевшееся оружие. Можете быть уверены, его вернут вам, как только закончится ваше здесь пребывание. Также вам не угрожает никакая опасность, в пещерах нет ни единой крысы, снаружи в дом никто не проникнет. Все, что от вас требуется — это не причинить себе и друг другу вреда.