Чужой против Хищника, стр. 30

Внезапно компьютер Миллера запикал, и химик быстро изучил результаты.

– Тут два компонента. Тиланий и кадмий-240.

– Никогда о таких не слышал, – сказал Себастьян.

– Их чаще всего находят в метеоритах.

– В метеоритах? – воскликнул Себастьян. Миллер триумфально улыбнулся.

– Чем бы эти штуковины ни были, изготовили их не здесь.

– В каком смысле «не здесь»?! – возмутился Вейланд.

– В смысле – не на Земле.

Вейланд снова оторвал ото рта кислородную маску и хотел было заговорить, но вместо этого лишь захрипел.

– Все нормально? – спросила Лекси. Вейланд ей кивнул, но Лекси прекрасно видела, что все совсем не нормально.

– Сегодня мы уже здесь достаточно долго пробыли, – объявила она. – Вечером мы должны обустроить базовый лагерь на китобойной стоянке, а завтра первым делом ко всему этому вернемся.

Максвелл Стаффорд загородил Лекси дорогу.

– Вы не можете вернуться в базовый лагерь, мисс Вудс. – Он положил здоровенную ладонь на хрупкое плечо Вейланда. – Мы должны остаться здесь.

Игнорируя Максвелла, Лекси обратилась напрямую к Вейланду.

– Вы хотели прибыть сюда без надлежащих приготовлений, и мы это сделали! – воскликнула она. – Вы хотели быть здесь первым, и мы здесь первые. Вы заявили свои права на находку. Она ваша. Теперь мы работаем как единая команда, и на сегодня нам уже достаточно.

Вейланд взглянул на Лекси, затем на остальных.

– Вы ее слышали, – сказал он. – Давайте двигаться.

– А что мы сделаем с этим оружием… если это оружие? – спросил Максвелл.

– Возьмем его с собой, – ответил Вейланд. – На поверхности мы сможем провести другие тесты.

Коннорс подошел к саркофагу и сунул туда руку. Пальцы его сомкнулись на самом мелком предмете – гладком металлическом стволе с массивной рукояткой, до странности органической на вид.

– Нет! Не трогать! – закричал Себастьян. Слишком поздно. Стоило только Коннорсу чуть-чуть приподнять оружие, как он запустил скрытый под ним механизм. Послышался резкий щелчок, после чего громкое гудение разнеслось по всему залу, стряхивая сосульки с потолка.

А потом стены пришли в движение.

Подобно гигантскому кубику Рубика, пирамида стала менять свою конфигурацию. Под сопровождение оглушительной последовательности громоподобных хлопков, скрипа и рокота, скрежета металлических шестерней и блоков каменные стены заскользили в стороны, преображая тупики в коридоры, ведущие в более потаенные части пирамиды. Тем временем другие коридоры наглухо перекрывались тоннами каменных плит или массивными опускными дверями.

Себастьян схватил Лекси за руку, уволакивая ее с того места, куда с потолка опускалась гигантская каменная плита. Другие плиты перегородили коридор, ведущий из жертвенного зала в зал саркофага, разрывая цепочку осветительных патронов, которыми Лекси отмечала дорогу, и тем самым лишая группу единственного пути к спасению.

Движение древней структуры после стольких тысячелетий неподвижности стряхивало отовсюду сосульки, терракотовые детали интерьера и даже каменные блоки. Вокруг них, точно минометные снаряды, рвалась всякая всячина.

В жертвенном зале Томас и Адель Руссо, а также несколько их помощников мгновенно оказались в ловушке, когда все входы и выходы были перекрыты гигантскими каменными барьерами с затейливой гравировкой, которые поднимались из пола или падали с потолка.

В зале саркофага Лекси изумленно взирала на движущиеся стены. Все вокруг каким-то сюрреалистическим образом менялось, а перспектива претерпевала странные метаморфозы, словно Лекси невесть каким образом угодила в одну из «невозможных» гравюр Эшера.

– Что это за дьявольщина? – завопил Коннорс.

Но его крик потерялся в какофонии скрежещущих шестерней и скользящих каменных блоков. А считанные секунды спустя никаких путей к спасению для них уже не осталось.

ГЛАВА 20

Стоя в дверном проеме, Адель Руссо ощутила первое дрожание пола. Наемница тут же переглянулась с Томасом, который стоял возле мумий, помогая четырем археологам Вейланда каталогизировать широкое разнообразие объектов в жертвенном зале.

Затем последовали сотрясения достаточно мощные, чтобы стряхнуть древнюю пыль с каменной кладки. Адель подняла глаза к потолку и увидела, как на нее опускается толстая каменная дверь. Прежде чем тяжеленная плита грохнулась на пол, Томас подоспел вовремя и вытащил Адель из-под двери.

Оказавшись в его объятиях, она стала наблюдать за тем, как еще одна каменная дверь опускается с потолка, перекрывая единственный оставшийся выход из священного зала.

– Подложите под нее что-нибудь! – крикнула молодая женщина.

Двое археологов в темпе сунули под дверь тяжелый алюминиевый ящик. Он тут же оказался расплющен.

– Как ты? – спросил Томас, все еще ее обнимая.

Адель оттолкнула его от себя, лихорадочно оглядывая помещение.

– Мы в ловушке!

Томас тоже огляделся.

– Совсем не обязательно. Давай попробуем поднять дверь. Может статься, она откроется так же легко, как и закрылась.

– Ладно, давайте! – крикнула Адель, обращаясь ко всем. – Мы должны попытаться открыть эту дверь.

Археологи и примкнувший к ним Томас приложились плечами к затейливой терракотовой двери. Наконец к ним присоединилась и Адель.

– Раз, два, взяли… и еще… взяли!

Несколько долгих и отчаянных мгновений все они силились столкнуть тяжелую каменную плиту, но безуспешно. Дверь наотрез отказывалась подчиняться грубой силе пяти взрослых мужчин и одной женщины.

– Немного Сизифом себя ощущаю, – признался профессор Джоши из Малайского университета.

– Эта плита тонны две весит, – мрачно заключила Адель. – Нам никогда ее не сдвинуть.

Она в разочаровании хлопнула ладонью по каменной двери. Стоящий рядом с Аделью Томас взял ее за руку и куда-то указал.

– Что это? – спросил он.

Пока они пытались сдвинуть каменную дверь, округлый кожистый мешок невесть откуда появился в резной впадине рядом с одной из жертвенных плит. Яйцевидный органический объект пульсировал внутренней жизнью. Четыре пухлых, похожих на губы клапана пересекали его оконечность. Яйцо точно подходило под впадину, как будто ее специально для него вырезали.

Прямо на глазах у Томаса и Адели впадины на других плитах неслышно открылись в тех местах, где раньше не проглядывало никаких швов.

– Похоже, это какой-то гигантский механизм, – сказал доктор Шэннон, египтолог из Лондона. В голосе его звучал благоговейный страх.

Пока они наблюдали, новые яйца заполнили решительно все каменные впадины.

– Вот так так! – выдохнул Шэннон.

Теперь у одного края каждой из семи жертвенных плит подрагивал яйцевидный мешок. Люди инстинктивно сгрудились, образуя защитное кольцо. Впрочем, они чувствовали, что уже слишком поздно, что теперь никакая защита не поможет.

С влажным, слюнявым хлюпаньем губы на первом яйце разошлись. Адель вытащила из кобуры пистолет. Уголком глаза она взглянула на Томаса.

– Как ты сказал, это помещение называется?

Томас воззрился на яйца, вовсю пульсирующие на плитах.

– Жертвенный зал…

Адель выстрелила, но слишком поздно. Пуля попала в яйцо через долю секунды после того, как существо выскочило из него и бросилось в атаку. Вялая яйцевидная оболочка лопнула, точно дыня, а его содержимое тем временем вцепилось в лицо Адели Руссо.

Пистолет загрохотал по каменному полу, когда молодая женщина отчаянно попыталась оторвать от своего лица гнусную тварь. Но тут гибкий хвост обернулся вокруг ее шеи подобно боа-констриктору, и чем сильнее она тянула, тем крепче он ее душил.

Адель упала навзничь. Крики молодой женщины заглушал плотно прижавшийся к ее рту невиданный паразит. Томас нагнулся к Адели и потянул за змееподобные кольца, что сомкнулись у нее на горле. Все попятились от бессильно корчащейся женщины и остальных яйцевидных мешков. Однако в достаточно тесном зале некуда было отступить. «Так, должно быть, древние архитекторы и задумывали», – промелькнуло в голове у Томаса.