Ксенофобы, стр. 118

Даже наделенные силой богов не могут одержать верх в сражениях, если удача и случайное стечение обстоятельств, столь характерные для хаоса, вершат высший приговор. В то время как Дэв один за одним выводил из строя «Шагающие» противника, «Донрю» и два корабля сопровождения открыли с орбиты Геракла огонь из своих главных лазерных орудий. Вспышка и последовавший за ней гром в одну секунду лишили Дэва зрения и сделали беспомощным. Когда зрение вернулось к нему, он увидел, что то место на взгорье, где страйдеры восставших собирались устроить длительную оборону, разверзлось огромной воронкой и горело, боевые машины его товарищей взрыв расшвырял по сторонам.

Даже находясь за километр от места этих страшных событий, Дэв смог при помощи своего вновь приобретенного сверхзрения рассмотреть то, что прежде на таком расстоянии не увидел бы. Оставшиеся в живых пилоты срочно покидали горящие машины, подоспевшие солдаты неприятеля тут же разоружали их и брали в плен. Большая часть «Тачи» империалов съехала со склона и снова устремлялась за отступавшей колонной повстанцев.

Дьявол! Он мог продолжить свое бесшумное уничтожение «Тачи» империалов и дальше и разделаться со всеми до единой, но ведь оставался еще и флот на орбите, зависший в тридцати двух тысячах километрах в космосе… а здесь космические пехотинцы отлавливали по одному пленников. Черт возьми, ведь, наверное, где-то там среди них и Катя, а он стоит здесь и ничего, ровным счетом ничего не может предпринять, чтобы спасти ее!

НЕ дотянуться ему до пехотинцев. Дэв беспомощно ждал, заставляя свой обновленный мозг отыскать какое-нибудь приемлемое решение. А может…

Единственное, что пришло ему в голову, – попытаться нанести удар по кораблям на орбите. Может быть, он мог бы вывести из строя корабль таким же образом, как делал это с «Шагающими»?

В принципе это могло получиться, если найти подходящую частоту, на которой осуществлялась связь между ними, и попытаться вклиниться в нее. Огромная энергия оставалась в резерве в этом необъятном теле Нага, заполнившем собой большую часть этой горы наногенератора атмосферы и растянувшемся под корой планеты на многие тысячи километров.

Он протянул вперед руку, ища возможности присоединиться к сети связи кораблей Империи…

На борту «Могами» – одного из крейсеров класса «Како» – компьютерные системы одна за другой внезапно начали самопроизвольно отключаться. Бортовой ИИ корабля стал анализировать сложившуюся ситуацию и приводить возможные причины аварии. Компьютерный вирус – программа, нарушившая деятельность вычислительных устройств – забрался внутрь одного из компьютеров, ведавшего каналом связи и… и тут ИИ отключился сам. Это можно было назвать электронным самоубийством.

Капитан первого ранга Хиджири Ушиба в этот момент как раз выбирался из своего кресла, где сидел, присоединенный к системам контроля и управления корабля и из которых был самым немилосердным образом выпихнут. Раздались трели сигнала тревоги.

– Тайса-сан!

Его второй заместитель, плавая в невесомости, размахивая руками, обратил к нему свою искаженную паническим страхом физиономию.

– Тайса-сан! Энергоблок!

– Слышу, слышу, черт подери!

Но как он мог ответить ему, если компьютеры вырубило? На лбу у Ушибы мелкими светящимися бисеринками выступил холодный пот. Была объявлена общая тревога – знак того, что ожили микроединства в энергоблоке.

Компьютеры «Могами» отключились, не было способа настроить гармоническую частоту вращавшихся микроединств. Микродыры, черные микродыры неминуемо выйдут из-под контроля…

Капитану было необходимо срочно восстановить контроль над основной энергосистемой корабля. Снова бросившись в кресло, Ушиба приложил ладонь к интерфейсу. Может быть, оставались хотя бы отдельные участки цепи коммуникации, не пораженные этим странным недугом… Если бы он мог найти доступ к нужным кодам…

Вот! Вот он! Рядом с собой он увидел ВИР-изображение своего бортинженера. Перед ним компьютерная графика воспроизводила схему энергоблока, и Ушиба видел, что реактор тускло светится красным, потусторонним светом. Две искрящиеся точечки вращались одна вокруг другой с такой скоростью, что изображения их слились в непрерывные замкнутые кривые – эллипсы, которые постепенно светлели и сливались в одно ярко-белое пятно. Энергия, колоссальные температуры, жесткая радиация – реактор каждую секунду уподоблялся маленькой звезде – уже начинали проникать Сквозь защитную оболочку…

– Вы можете заглушить реактор, инженер?

– Я пытаюсь, черт возьми, да ничего не выходит. Понять не могу, отчего это все…

– СМОТРИТЕ!

Через действовавшую пока связь Ушиба заметил, что пара микроединств утратила стабильность. Вообще изображение было таким, что человеческий глаз был не в состоянии уследить за происходящим, все принимало оттенок нереальности. Ему просто никогда в жизни не приходилось видеть подобных сцен. Одно из микроединств мгновенно словно испарилось, образуя мощнейшую вспышку энергии.

В одну секунду черная микродыра, словно камешек, пущенный из рогатки, вырвалась вперед, в то время, как ее партнер исчез, прошла сквозь энергорецепторы и миновала сверхпроводящие катушки, магнитные экраны и поля сдерживания плазмы, сквозь иридиевые и поликерамические изолирующие щиты, – маленькая, ощерившаяся страшной радиацией точечка.

Летя словно пуля, микроединство сильно возмутило само пространство вокруг себя, странствуя через электронные цепи, перемычки, воздух и людей, постоянно набирая в весе, уничтожая то, что еще несколько секунд назад было сердцем «Могами». Жесткая радиация, гамма– и рентгеновские лучи потоком устремились в занятые людьми помещения корабля, пока материя наконец не переборола этого ненасытного зверя размером с молекулу и он не исчез. Слишком малы были его размеры, чтобы поглотить весь корабль, но выход радиации и гравитационные приливы свое дело сделали – корабль был обречен.