Это мужское дело («Игра без правил»), стр. 15
— Кажется, все планируется на воскресное утро. У меня есть сведения, что груз прибудет около часа дня на вокзал Кинг-Кросс. Будь готов встретить копов улыбкой, а они не замедлят явиться к тебе в гараж, не сомневайся. Тогда молчи и точка! Когда мы получим камешки, весь город будут прочесывать по частям, а ты теперь тоже играешь в нашей команде. Помни это, дружок.
— Тим может сказать, что вы здесь крутились возле гаража.
— Это уж твоя забота — убрать парня до того, как появятся копы. Если он начнет болтать, твоя жена получит фотографии и сок из серной кислоты. Бесплатно!
— Я о нем позабочусь, — произнес я решительно.
— Это то, что нам надо. Провернешь все аккуратно, и в понедельник ты о нас больше ничего не услышишь. Только не вздумай шутить, парень, иначе у тебя будут большие неприятности.
— Постараюсь.
— Посмотрим. Надеюсь, что для твоей же пользы, я больше не увижу твоей хари. Надеюсь…
Домой я возвращался пешком, все время думая о Билле. Необходимо как-то его устранить от этого дела. Если нападение произойдет в воскресенье, то Билла в этом чертовом фургоне быть не должно. Мне было безразлично, кто займет это место, но Билла там быть не должно, ему ни к чему столкновение с шайкой Дикса.
Первая моя задача — испортить звонок. Но все могла испортить Анни. Мне необходимо было выйти после полуночи, а она могла проснуться и забеспокоиться обо мне. К счастью, пригнали машину с испорченными тормозами, и я сказал Анни, что испорчен карбюратор, и мне придется провозиться с машиной всю ночь.
— Хозяин машины едет в отпуск, — сказал я ей, — и я обещал ему, что все исправлю. Не знаю, сколько мне придется провозиться, но думаю, что долго.
После ужина я пошел в гараж и вытащил карбюратор. Затем приступил к работе. Около половины одиннадцатого пришла Анни посмотреть, как идут дела.
— Ложись, дорогая, мне еще долго придется копаться с этим.
— Поставить тебе чай?
— Нет. Потом я сам поставлю.
— Я к тебе еще спущусь.
Около двенадцати я сходил наверх, вскипятил чай, налил его в термос и спустился вниз. Около дверей меня остановил Джо.
— Он, должно быть, спит, — прошептал он, — его не видно уже с час.
Я вышел на улицу. Игл-стрит была безлюдной. Бесшумно ступая, я пересек улицу и вошел в контору. Вход освещала одна сильная лампа, а остальная часть помещения тонула во мраке. Мой опыт войны в джунглях мне опять пригодился. Казалось, что я снова веду патруль в джунглях, чтобы снимать с деревьев японских снайперов. Теперь задача была посложней. От нее зависела безопасность Анни.
У меня не дрожали руки и не билось сильно сердце. Я шагал, как заведенный автомат, знающий только заложенную в него задачу. Если Гаррис и наблюдал за мной, то у него не возникнет никаких подозрений. Я вел себя как человек, у которого здесь есть дело и только. Не доходя несколько ярдов до фургона Билла, я остановился и осмотрелся. Справа от меня находилась застекленная будка, а в ней горела настольная лампа. Там же, в кресле, сидел Гаррис, закрыв лицо руками. Он не шевелился. Я не знал, спит он или нет. Во всяком случае, он меня не заметил. Открыв дверцу кабины, я скользнул внутрь, в темноту. Потом я достал фонарик и осветил панель управления, прикрывая свет ладонью. Напротив кресла водителя находилась красная кнопка с надписью «тревога». Я отвинтил крепеж, достал проводок, очистил его от изоляции, натянул на спичку два оборванных много конца изоляции и таким образом соединил проводок. Место нарушения контакта нельзя было обнаружить даже при самом тщательном осмотре. Вся работа заняла меньше минуты. Я положил отвертку и фонарик в карман и тщательно вытер носовым платком все, к чему прикасался.
Когда я открыл дверцу фургона, раздался шум мотора, и во двор въехала машина, осветив всю территорию светом фар. Я отшатнулся, пролез к задней двери, стал там ждать. Фургон подъехал к пустой стоянке позади того места, где я прятался. Я услышал ворчанье водителя:
— Дрыхнешь тут, ленивый черт.
— Я не спал! — негодующе отозвался Гаррис. Он поспешно вылез из своей будки. — У меня просто глаза были закрыты, но я не спал.
— Ну, пошли, подпишешь бумаги, — сказал шофер, и они подошли к будке.
Я вывалился из дверей, подошел к воротам и выбрался наружу. Теперь надо было пройти небольшой участок до выхода на улицу. Я мог без опасения пройти футов двадцать, но они освещались фонарем наверху. Я двинулся к выходу, держась за стенку. Звук голосов заставил меня остановиться. Они вышли из будки и подошли к выходу. Водитель попрощался с Гаррисом:
— Приятных снов, старина. Помни — храпеть воспрещается.
— Неужели? Ладно, завтра увидимся.
Гаррис проводил шофера до выхода и постоял там, почесывая голову под фуражкой. Затем он вернулся в свою будку и завалился там. Я не двигался. Если я выйду на свет, то Гаррис может меня заметить. Мне оставалось лишь ждать, привалившись к стене.
Мне пришлось прождать полчаса, пока он снова не засопел, видимо, окончательно заснув. Я уже начал нервничать. Наконец быстро и бесшумно я проскользнул сквозь световой поток и выбежал на улицу. Вокруг было тихо. Джо уже ждал меня. В тусклом свете лампы под потолком я увидел, что он весь мокрый.
— Ты молодец, — похвалил он. — Я думал, что он засек тебя.
— Он меня не видел.
— Ты все успел сделать?
— Да.
Я закрыл дверь гаража болтами и погасил свет перед тем, как идти в спальню.
— Гарри!
— Ты не спишь?
— Нет. Зачем ты ходил через дорогу? По моей спине пробежал холодок.
— Носил чай Гаррису. Думал, что он захочет промочить горло. Ты меня видела, да?
— Я просто выглянула в окно и увидела тебя. А Гаррис кто — приятель Билла?
— Да. Я пойду приму душ. Не гаси свет, хорошо?
— Как там карбюратор?
— Чище лошади!
— Ложись быстрее.
— Я сейчас…
Глава 12
После демобилизации я жил с Биллом у его родителей. Отцу Билла было под 80, а мать была помоложе. Жили они одни и управлялись с хозяйством самостоятельно. Их деревушка находилась под Энтоном. Билл в родителях души не чаял.
Я решил использовать их как приманку, чтобы выманить Билла из Лондона. Мне не хотелось впутывать их в это дело, но это были единственные люди в мире, кроме Анни, о которых он думал. У них не было телефона. Почта была от них тоже далековато, и это тревожило Билла.
«Если кто из них заболеет, что тогда делать? — жаловался он мне. — Но они не хотят переезжать. Я им с пеной у рта доказывал, но они и слушать не хотят». Около четырех вечера мне позвонил один из моих заказчиков. Зная, что Анни слышала звонок телефона, я поговорил с заказчиком и, повесив трубку, сказал ей:
— У меня плохие новости. Заболела мать Билла. Звонил доктор и просил, чтобы приехал Билл.
— Ох… Гарри, ты не знаешь, где Билл?
— Понятия не имею. Доктор не мог до него дозвониться. Придется его найти, раз случилось такое несчастье. Пусть здесь пока покомандует Тим, а я пойду на почту. Может, там что знают?
— Это серьезно?
— Кто знает? Она упала, а в ее годы — это не пустяк. Дойдя до дверей почтовой конторы, я окликнул Гарриса.
— Где Билл? У него заболела мать, и ему надо немедленно идти или ехать домой. Вы не знаете, где он? Гаррис ужасно огорчился:
— Вот несчастье. Он у себя дома. Высыпается перед ночным дежурством.
— Когда его могут отпустить?
— Когда захочет.
— Тогда я поеду к нему, а потом подвезу до вокзала. Через час будет поезд, и он на него должен успеть. Доложите за него начальству. У него ведь не будет времени просить отпуск. Ему будет спокойнее, если вы за него все сделаете.
Гаррис заколебался;
— По инструкции он должен сам все объяснить. Он обязан сначала получить разрешение.
— Но тогда он опоздает на поезд. Это срочное дело. Вдруг она при смерти.
— Ну, хорошо. Я все устрою.
— Спасибо, друг!
Поднимаясь по лестнице в квартиру Билла, я еще раз все продумал. Билл с трудом поддавался панике, и необходимо было приложить все старание, чтобы не позволить ему позвонить родителям. Надо было посадить его на поезд без промедления. Сев в поезд, он уже не вернется. До воскресного вечера его не будет, а это то, что мне нужно.