Ты найди, а я расправлюсь, стр. 29

Я стоял в тени, в футе от перил, снизу меня не должно быть видно. И это было хорошо, ибо я внезапно увидел человека, стоящего в освещенном дверном проеме гостиной.

Я попятился глубже в тень. Это был тот самый широкоплечий посетитель виллы в Сорренто. Потянулась долгая изматывающая пауза, во время которой Карло стоял неподвижно. Он склонил голову набок, как будто к чему-то прислушивался.

Я затаил дыхание. Сердце колотилось в грудной клетке.

Он медленно прошел на середину холла и остановился, широко расставив ноги, упершись руками в бока и уставившись на лестницу. Он стоял на самом свету и был именно таким, каким описал Френци: с бычьей шеей, крупными чертами лица, красивый какой-то животной красотой. На нем был черный свитер и черные брюки, заправленные в надраенные мексиканские сапоги. В правом ухе у него была золотая серьга, и на вид он был силен, как бык.

Довольно долго он стоял, уставившись как раз туда, где я притаился. Я был уверен, что он не мог меня видеть. Боясь привлечь его внимание, я не смел шевельнуться.

Вдруг он заорал:

– А ну-ка, вали вниз, пока я тебя оттуда не стащил!

Глава 9

И я спустился.

Что мне еще оставалось делать? Драться? Но на площадке было мало места. С другой стороны Карло отрезал меня от выхода. Нужно учесть еще и один момент: меня нельзя назвать низкорослым или слабым, но тут исход борьбы был предрешен заранее. Такой колосс должен обладать огромной силой. И двигаться он умел быстро – я видел, какой походкой он шел к центру холла.

Когда я сошел до половины лестницы, то был уже полностью освещен. Он ухмыльнулся, обнажив ровные белые зубы.

– Салют, Мак! – заговорил он. – И не воображай, что я поражен твоим появлением. Я был у тебя на хвосте с того момента, как ты выбрался из своей халупы и направился сюда. Спускайся. Надо потолковать.

Он отступил на несколько шагов назад, чтобы не оказаться слишком близко ко мне, когда я ступлю на пол холла. Он зря опасался. Я не желал нападать первым… во всяком случае, сейчас.

Ткнув в сторону гостиной, Карло прогудел:

– Проходи туда и садись.

Я прошел, выбрал кресло поудобнее напротив двери и сел. Мне удалось обрести сравнительное спокойствие. Интересно знать, что он собирается делать? Сомнительно, чтобы он вызвал полицию. Ведь мне достаточно было бы указать на чемоданы с моими вещами, и наши роли поменялись бы.

Он прошел следом за мной в гостиную и уселся на ручку кожаного кресла, продолжая скалиться. На фоне смуглой кожи шрам у него выделялся белым пятном. Из кармана он достал пачку американских сигарет. Каким-то хитрым жестом он заставил одну сигарету выскочить из пачки, ловко вбросил ее в рот и прикурил. Ну, в точности гангстер из дешевого голливудского боевика.

– Нашел, значит, свои шмотки?

– Нашел, конечно. А что ты сделал с камерой?

Он пустил в мою сторону струю дыма.

– Здесь говорю я, Мак. Твое дело слушать и отвечать. Как ты попал сюда?

– Одна женщина написала номер твоего телефона на стене. Адрес узнать нехитрое дело.

– Элен?

– Совершенно верно, Элен.

Он поморщился.

– Дура набитая! А что от тебя хотел сегодня этот легавый?

Я вдруг перестал его бояться. Подумал, что он может катиться ко всем чертям. Я не обязан отвечать на его вопросы.

– Ты сам можешь спросить его.

– А я тебя спрашиваю. – Он перестал ухмыляться. Взгляд стал злобным. – Давай уточним. Тебе ведь не хочется со мной ссориться? – Он красноречиво сжал огромные кулаки. – Хочу предупредить тебя по-честному – я обожаю бить. И коли я бью, то парень остается лежать на ковре. Пока что у меня еще нет желания тебя бить, но осторожнее… Так что тебе сказал легавый?

Я огрызнулся:

– Иди, спроси у него!

Я наполовину встал, когда он был уже рядом. Дурак я был, усевшись в такое низкое кресло. Если бы я уселся на ручку, как это сделал он, то быстрее бы отреагировал на его бросок. А он слишком быстро преодолел разделяющее нас пространство, не оставив мне ни шанса. Удар левой, нацеленный мне в живот, я отбил, но это был только отвлекающий маневр, из-за которого я пропустил удар правой. Я его не заметил. Мелькнуло только его смуглое разъяренное лицо, сверкнули в оскале белые зубы, и на мою челюсть обрушилось нечто, обладающее силой парового молота. Комната взорвалась ослепительной вспышкой белого света. Я понял, что падаю, и все поглотила тьма.

Я пришел в себя минут через пять-шесть. Я лежал в шезлонге, челюсть болела, голова раскалывалась. Карло сидел рядом и ударял кулаком правой руки в ладонь левой. Казалось, ему не терпелось нанести еще один сокрушительный удар по моей челюсти.

Я с трудом принял вертикальное положение и глядел на него, пытаясь сфокусировать взгляд. Удар выбил меня из седла.

– О'кей, Мак. Не говори, что я тебя не предупреждал. В следующий раз я тебе непременно сломаю челюсть. Запомнил? А теперь выкладывай, чего хотел от тебя легавый?

Я обследовал зубы кончиком языка. Вроде бы все целы. Больше всего мне хотелось размозжить гнусную рожу этого кретина, но я понимал, что мне для этого не хватит веса. Карло был и сильнее, и проворнее меня. Взять верх над ним я не мог. Следовательно, надо было напасть на него врасплох, причем иметь в руках какой-нибудь предмет, желательно потяжелее. Абсолютно невыразительным голосом я ответил:

– Он хочет знать имена друзей Элен.

– Для чего?

– Чтобы выяснить, кто ее убил.

Я думал, что он вскочит со стула, но он снова радостно оскалился и перестал стучать кулаком в ладонь.

– Правда? Он считает, что ее спихнули?

– Он в этом уверен.

– Так, так… Допер, значит. Шустрый малый.

Он закурил, взглянул в мою сторону и милостиво разрешил:

– Кури и ты, Мак. Думаю, тебе это пойдет на пользу.

Я взял сигарету из пачки, которую он мне бросил, и, прикурив, сделал глубокую затяжку.

– Почему он так уверен, что ее столкнули?

– Ты же вырвал ленту из камеры и украл все остальные пленки. Не придумал ничего глупее.

– Ты так считаешь? – спросил он. – Находишь это промахом с моей стороны? А я вот полагаю, что это был ловкий ход. Он уже до тебя добрался?

Я испугался.

– Что ты имеешь в виду?

Карло широко улыбнулся.

– Не валяй дурака. Ты же козел отпущения в этой истории. Я даже не забыл перевести стрелки на ее часах, чтобы они указывали время, когда ты там был. Клянусь тебе, Мак, та еще была работа. Я чуть шею не сломал, когда по этим скалам к трупу спускался.

Я пристально посмотрел на него.

– Так это ты ее убил?

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, Мак, это ты. Все улики говорят против тебя. Ты находился наверху на скале в тот момент, когда она упала. Тебя она называла Дугласом Шеррардом. – Он нагнулся вперед, ткнул в меня пальцем и заговорил насмешливо, отчеканивая каждое слово: – Только такой болван, как ты, мог собственноручно сообщить ей, что отправился на вершину скалы. Ты забыл про это, мой птенчик? Я же нашел эту записку и припрятал в надежное место. Теперь ты понимаешь, как ты влип?!

Мне показалось, что на меня обрушился потолок. Да, только тут я вспомнил о записке, оставленной мною для Элен на вилле. Карло продолжал, похлопывая себя по заднему карману брюк.

– Она здесь. И это замечательно. Потому что записка плюс часы – все это погубит тебя на любом суде.

Он был прав. Я не только поставил свою подпись под запиской, но также не забыл дату и время.

– Когда легавые обнаружат в камере хранения твои вещи, среди них будут коробки с пленками и кинокамера. Ну, и письмо Элен к тебе, которое все разъяснит, если еще нужно будет что-то разъяснять.

– Она никогда мне не писала!

– Писала! Я убедил ее это сделать незадолго до падения. В письме сообщается, как она наняла виллу, в которой вы собирались жить как миссис и мистер Шеррард. Весомая улика. Не сомневайся, Мак, я все предусмотрел.