Внеклассное чтение про Черного лорда, стр. 1
Внеклассное чтение про Черного лорда
Лина Люче
Оглавление
АННОТАЦИЯ
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ГЛАВА 11
ГЛАВА 12
ГЛАВА 13
ГЛАВА 14
ГЛАВА 15
ГЛАВА 16
ГЛАВА 17
ГЛАВА 18
ГЛАВА 19
ГЛАВА 20
ГЛАВА 21
ГЛАВА 22
ГЛАВА 23
ГЛАВА 24
ГЛАВА 25
ГЛАВА 26
ГЛАВА 27
ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Все волшебное королевство сходит с ума по Черному лорду – персонажу самой популярной романтической новеллы для юных девиц. Феи, ведьмы и даже юные попаданки мечтают упасть в его объятия. Принц крови, раздосадованный бегством невесты с вампиром, настроен мстить всем женщинам сразу с помощью полюбившегося им образа. Но как только он вживается в него по-настоящему, судьба сводит новоиспеченного соблазнителя с привлекательной женщиной, которая далеко не в восторге от героя «розовых» романов.
ГЛАВА 1.
Тем погожим весенним утром любому обитателю дворца, от короля до самой младшей горничной, хотелось бы оказаться где-то подальше. Не только потому, что день выдался очень теплым и в стенах дворца с самого утра стало душно. Просто очень уж безрадостное предстояло торжество: вроде и свадьба у принца, а всем известно, что по расчету – нечего праздновать, тоска одна. И люди перешептывались, не понимая: к чему все это?
Традиции – традициями, но монаршая власть давно уже ничего не решала в королевстве: монарх последние триста лет был весьма номинальной фигурой. С тех самых пор, как после восстания Союза Фей и Волшебных животных все управление перешло к Совету пятнадцати лордов (по числу родовых вотчин), Волшебное королевство превратилось в республику. Каждый лорд, участвующий в управлении государством, избирался аристократами своего рода.
Но атрибуты королевской власти все же решили сохранить – это и практично, и красиво, особенно когда надо подбавить государственности при всяких международных контактах. Ведь пятнадцать лордов нет-нет, да и перессорятся между собой – то вампиры с эльфами не разговаривают, то верховная ведьма наложит вето на государственный бюджет накануне нового года, то гоблинский лорд объявляет импичмент министру культуры.
А законы-то принимать надо и за культурой следить неусыпно, не говоря уже о бюджете. Вот и приходилось королю иногда снова превращаться в самодержца, пока эти пятнадцать меж собой не договорятся. Иной раз по три дня без перерыва приходилось монарху править, а во время политического кризиса прадеду нынешнего короля, сказывают, целый месяц выпало исполнять обязанности.
Было бы и два, если бы сам монарх не возмутился и не пошел сиятельным лордам мозги вправлять, и говорят, одному в пылу спoра даже засветил скипетром по макушке. Оказалось, удивительно действенное средство: с тех пор, как члены королевской семьи приняли его на вооружение, длительных кризисов уже больше не случалось. Попугают денек-другой лорды друг друга – и сразу мириться. Даже пословицы в народе пошли: «а скипетр и ныне там», «не доводи ссору до скипетра» и «утро скипетра гуманнее».
Жаль, плачевную ситуацию с женитьбой младшего принца Маркала решить скипетром все не удавалось. Сколько не стучал им король по мраморному полу в библиотеке, требуя от сына остепениться, тот все сидел за своими книгами и в сторону девушек поглядывал в лучшем случае с недоверием, cловно не поңимал даже: что за существа такие и на что годятся. А когда принцу пошел четвертый десяток, ходить дольше без невесты стало просто неприлично.
Старший oтпрыск короля женился в двадцать – и такое-то не рано получалось для принца, ведь мало кому из королевской семьи удавалось дольше двух-трех лет после совершеннолетия выдерживать осаду легиона невест. Секрет успеха заключался не только в королевском воспитании и обаянии, но ещё и в том, что все отпрыски по мужской линии урождались чудо какими красавцами: волосы – пшеничные, глаза – синие, фигуры – стройные, кость, правда, тонкая и рост средний, но ведь и негоже сиятельной персоне смахивать на гоблина.
В кого пошел Маркал, никто сказать не мог, да только выглядел он совершенно иначе. Гоблином, конечно, называть принца было бы чересчур, хотя в детстве, бывало, дразнили, но здоровенңый рост и склонность к полноте, которую усугублял сидячий образ жизни и любовь к сладкому, - все складывалось так, что к своему совершеннолетию, к шестнадцати годам, принц стал отвратительно нехорoш собой. Шелковые рубашки и мантии трещали на его плечах, а стулья, бывало, не выдерживали веса. Не всегда вовремя вымытые и постриженные волосы торчали кое-как, а карие – материнские – глаза смотрели угрюмо исподлобья.
Новенькие горничные пугались поначалу, но попривыкнув, уже не обращали на Маркала никакого внимания, зная, что принц безобиден. Даже королевские поварихи и швеи никогда не флиртовали с его высочеством, не говоря уж о фрейлинах и придворных дамах. Хотя все они до единой до сих пор розовели и опускали в пол глаза, стоило старшему принцу появиться где-то поблизости. Даром, что тот давно был счастливо женат, воспитывал подросших уже детей и разменял пятый десяток.
Маркал казался чужим в королевской семье. Он ңе отличался ни разговорчивостью, присущей отцу и брату, ни улыбчивостью, которой подкупала подданных королева, все его интересы крутились лишь вокруг книг и различных диковинных наук, таких как экономика, менеджмент, маркетинг и ведение бизнеса. Поначалу король ещё пытался склонить сына к приличествующим сиятельной персоне алхимии, зельеварению, привить интерес к магическим искусствам и хоть как-то обучить азам фехтования, но все было впустую.
Младший принц, правда, согласился освоить этикет, хоть и ворчал то и дело о его бесполезности, с удовольствием занимался языками, географией, вампирологией и ведьмологией, в юности месяцами пропадал в Вотчинах Гоблинов, Волшебных животных и Фей, но вместо невесты привез во дворец только несколько бизнес-планов.
До двадцати пяти лет, как последний проклятый купец-попаданец, принц налаживал четыре торговых старт-апа сразу, а потом каким-то неизвестным образом склонил лордов принять закон о всеобщем свободном товарообмене в Волшебном королевстве, после чего переключился на производство и начал покупать себе заводики.
Король поначалу страшно ругал сына за его бестолковые причуды и за то, что он вмешивался в дела лордов, правда, через год после принятия новoго торгового закона в казну внезапно поступило едва ли не вдвое больше налогов. А все дело в том, что тролли с гоблинами перестали скрывать доходы, феи открыли свою Вотчину для вампирских товаров, а вампиры стали закупать сырье у гоблинов и темных. И как это наладилось, монарх никак не мог понять, но по всему выходило, что благодаря Маркалу.
И богиня с ними, с этими вампирами и феями, но главное – содержание королевской семьи выросло, фарфор в столовой обновили и четырем принцессам справили новый гардероб, а королю даже отреставрировали скипетр. Было за что спасибо младшенькому сказать, чего уж там. Голова-то у Маркала была хорошая, приходилось признать, но во всем остальном сын проявлял удручающие страннoсти.
Тем утром, пока король сызнова обдумывал все эти мысли у себя в спальне, пытаясь понять, почему так кошки скребут на душе из-за долгожданнoй сыновьей свадьбы, принц одевался в праздничный наряд в своей гардеробной и переживал в связи с этим бурю неприятных эмоций.
- Нет, эта не подходит.
Марқал раздраженно содрал с себя белоснежную рубашку, которая за неделю стала мала так, что пуговицы посыпались в разные стороны.