Карельский блицкриг (СИ), стр. 59
- Да, мы можем превратить Нарвик в Гибралтар и постоянно угрожать Германии перерезать её экспорт шведской железной руды. Для нашего флота и армии короны это будет дорогое удовольствие, но мы можем это сделать. Однако неутешительные вести поступают к нам от наших французских коллег. Их разведка получила план летнего немецкого наступления на Францию, и открывшиеся намерения немцев заставляют нас о многом призадуматься. Возможно, что это только хитрая мистификация со стороны немцев, но возможно и то, что нам удалось заглянуть в святую святых Цоссена. В сложившихся условиях мы не можем приковать к себе все свои силы к Нарвику, чье стратегическое значение несравнимо со значением Гибралтара.
- Вы предлагаете просто так взять и отдать Нарвик немцам обратно!? - посыпались гневные упреки на генерала со стороны министров.
- Я прекрасно понимаю вашу горесть и гнев, господа министры. В душе я полностью согласен с вами, однако высокий пост, который я занимаю, обязывает меня не поддаваться чувствам и сохранять рассудок холодным - призвал Айронсайд, но безрезультатно.
- И что приказывает вам сделать ваш холодный рассудок, генерал? Сдать без боя врагу город, за который уже щедро заплачено кровью наших солдат и их союзников? Но это позор!
- Не надо учить меня морали! - вспыхнул военный. - Я прекрасно знаю её законы и смею заверить вас, не собираюсь их преступать. Все мои рекомендации относительно судьбы Нарвика основаны исключительно на интересах государства.
- Мы сами государство и сами определяем его интересы, о которых вы так печетесь - язвительно напоминали начштабу министры, но у того были свои убойные аргументы.
- Вы хотите защищать Нарвик до последней капли крови? Прекрасно, защищайте, но только потом не жалуйтесь и не вините армию в том, что не хватает денег, выделенных на оборону страны. Прикажите, и я исполню вашу волю, ответственность за которую ляжет полностью на вас.
Конец дебатам положило известие, пришедшее в Лондон из несостоявшегося 'северного Гибралтара'. Вместе с кораблями, гросс-адмирал Редер перебросил на север страны подводные лодки, одной из которых посчастливилось отличиться.
Жертвой её атаки стал британский авианосец 'Глориес', что в сопровождении двух эсминцев двигался из Британии в Нарвик. Выпущенные торпеды повредили рули и винты корабля, из-за чего он потерял ход и стал легкой добычей линкоров 'Шарнхорст' и 'Гнейзенау', ведущих патрулирование акватории Северного моря.
К огромному сожалению, из-за полученных повреждений, 'Глориес' не успел поднять в воздух находившиеся на его борту свои торпедоносцы 'Суордфиш' и отогнать непрошеных гостей. Уже после второго залпа линкоров один из снарядов попал в борт британского корабля, сбросив в воду готовившиеся взлететь самолеты.
Сопровождавшие авианосец эсминцы храбро бросились на защиту своего товарища, но все их усилия пропали напрасно. Часть выпущенных ими торпед не дошли до вражеских кораблей, и затонула, а от других немецкие капитаны сумели уклониться.
При этом немцы вели энергичный обстрел кораблей противника силами малой артиллерии и их действия оказались более удачным в отличие от англичан. Один из эсминцев попав под накрытие, потерял ход и затонул. Второй, успел поставить дымовую завесу и пробиться в эфир к авианосцу 'Арк Роял' с просьбой о скорейшей помощи.
Британские моряки очень надеялись на спасение, но их ожидания не оправдались. Вцепившись в добычу мертвой хваткой, немецкие линкоры, несмотря на дымовую завесу, сумели потопить авианосец и его прикрытие в течение получаса. Когда британские корабли пришли к месту трагедии, спасать было некого.
Вместе с командами эсминцев в холодных водах Северного моря погибло свыше полутора тысяч человек. Гибель 'Глориес' оказалась шоком для британского адмиралтейства, которое буквально тряслось над каждым авианосцем.
- Хоть мы и великая морская держава, но строительство таких судов слишком дорого обходится британской казне. Мы не можем нести такие потери ради удержания Нарвика - решительно заявил адмирал Дадли и на этот раз кабинет министров с ним согласился.
Для истинных островитян потеря корабля, по своей ценности всегда была выше, чем потеря сухопутного соединения. Решение об оставлении Нарвика было принято, и эвакуация началась.
К десятому апреля англичане полностью очистили норвежскую территорию. 'Северный вариант' наступления на Советский Союз великих европейских держав рухнул, причинив невыносимую душевную боль премьеру Чемберлену.
Однако полученное поражение от Сталина не остановило 'могучего британского старика'. Его пульс продолжал злобно биться, а душа пылала страстным желанием отыграться. Генерал Айронсайд приступил к обсуждению с французской стороной реализацию 'южного варианта'. Его исполнение по настоянию Чемберлена было назначено на май месяц. Именно тогда, британо-французская авиация должна была полностью уничтожить нефтяные прииски Баку и Грозного, а также превратить в пепел порт Батуми.
Британский лев готовился к грозному и сокрушительно прыжку, который должен был стать расплатой за все его горести и унижения от советского вождя.
Глава XVI. Речь победителя.
Всегда приятно подводить победные итоги. В отличие от подведения итогов неудач, за них, как правило, всячески поощряют, отмечают и позволяют сделать, в зависимости от степени заслуг, шаг по карьерной лестнице.
Мир с Финляндией был подписан и все спорные вопросы были разрешены в пользу Советского Союза. Это уже потом, по прошествию десятилетий, убеленные благородными сединами и увенчанные розовыми лысинами, деятели от истории будут с пеной у рта доказывать, что не было никакого трехмесячного карельского блицкрига принесшего Советскому Союзу трудную, но заслуженную победу.
Что маленькая, но гордая и свободолюбивая Финляндия не проиграла в схватке со страшным коммунистическим монстром. Отчаянно сопротивляясь, она так обескровила своего противника, что у него толи не хватило сил взять Хельсинки и присоединить Финляндию к СССР, как это было сделано с Западной Украиной и Белоруссией, толи он банально испугался.
И в качестве самого наиубедительнейшего доказательства своих домыслов, эти ученые мужу будут приводить пример 'красного' финского правительства, провозглашенного в начале войны в Ленинграде. Раз страшный и ужасный Сталин не посадил его в столице и не передал ему власть над всей Финляндией, значит, он не смог реализовать свой главный замысел - поработить красавицу Суоми, и значит он не победитель.
Подобное фарисейство наверняка сильно рассмешило бы Вячеслава Михайловича Молотова проводившего мирные переговоры с финнами. Имея у порога столицы победоносные полки Красной армии, они были на многое ради того, чтобы они не сделали свой последний марш-бросок и как можно скорее покинули пределы финского государства.
Отправляя делегацию для переговоров в Москву, президент Каллио испытывал вселенскую грусть и при этом сохранял в своей измученной душе тайную надежду, что великие европейские державы помогут ему не исполнять статьи договора.
Твердая вера в то, что переговоры это только вынужденное унижение ради недопущения врага в столицу и природная упертость, придавало начавшимся переговорам некоторую пикантность. С первых часов переговоров финны хотели показать злым 'московитам', что смиряясь с их силой, они не намерены покоряться ей.
Сдержанно улыбаясь сидевшим напротив них победителями, они всем своим поведением хотели показать им, что не собираются посыпать голову пеплом и горько каяться за свои деяния и прежнюю несговорчивость. За это право финская делегация была готова биться как можно дольше, но глава советской стороны нарком Молотов смотрел совсем в другую сторону дела.