Нет орхидей для мисс Блэндиш (Никаких орхидей для мисс Блендиш), стр. 12
Девушка не ответила, пытаясь разглядеть его в слабом свете, падающем из окна.
Скоро Эдди надоело сидеть на жестком полу, и он переместился на край кровати.
– Боюсь, что будет мозоль, – рассмеялся он. – А ты поспи, если хочешь.
– Я не хочу спать, – ответила она. – Сначала я боялась тебя, а теперь нет.
– Ну и прекрасно. Знаешь, я сам боялся до смерти. Шум в здании и на улице постепенно затих. Отъехали несколько патрульных машин. Интересно, думал Эдди, смог ли уйти Флинн. Наверное, да, он парень ловкий. После долгого молчания девушка подала голос:
– Это было как в кино. Стрельба и все такое. Если б ты не держал меня за руку, я бы, наверное, заорала. Эдди смотрел на нее с возрастающим интересом.
– Я опять могу взять тебя за руку, в любое время, как только пожелаешь.
Она нервно хихикнула:
– Но сейчас мне совсем не хочется кричать. Он встал, подошел к окну и выглянул вниз. Улица пуста, последние машины уехали.
– Похоже, представление окончено, могу идти. – Он опять подошел к кровати и улыбнулся ей. – Большое спасибо, детка. Ты меня спасла.
Она наполовину села.
– А ты уверен, что тебе не опасно выходить сейчас?
– Конечно. Не могу же я оставаться здесь всю ночь.
– Почему? – Голос ее звучал еле слышно. Он засмеялся:
– Ну, закон мне это не запрещает. Хочешь, чтобы я остался?
– Разве женщинам задают такие вопросы? – Она спрятала от него лицо. – Ты заставляешь меня краснеть.
6
Через два дня в «Трибюн» появилось объявление о продаже бочек белой краски.
Ма Гриссон подвинула газету Доку.
– Деньги готовы, надо забрать их. Работа деликатная, но, думаю, Флинн и Уоппи с ней справятся. Напиши Блэндишу, Док. Пусть подъедет к заправочной станции Максвелл на Семьдесят первом шоссе, к тому месту, где начинается дорога на Голубые Холмы. – Ма поглядела на внимательно слушавших Уоппи и Флинна. – Там будете его ждать. Он выбросит саквояж из окна, не останавливаясь. Предупреди его, что, если вздумает схитрить, его дочери не поздоровится. – Обращаясь к Уоппи и Флинну она продолжала. – Думаю, у вас не будет проблем. Дорога там прямая, сразу увидите, если будет погоня. В этом случае выбросьте саквояж из окна так, чтобы они видели, и уезжайте. За вами они не поедут, побоятся за нее.
– Значит, завтра ночью, – кивнул Флинн, сигарета повисла на его нижней губе. – Разве не ты говорила, что девушку надо убрать? – Он поглядел на Ма в упор. – Зачем ты держишь ее здесь?
Ма напряженно выпрямилась, ее маленькие глазки злобно блеснули.
– Уберем, когда получим деньги.
– Да чего ждать-то? Ведь ничего не изменится.
– Чего это ты разговорился?! А ну-ка заткни свой поганый рот!
Флинн поглядел на Дока, тот пробормотал что-то и вышел из комнаты.
– Что вы с ней делаете, Ма? – не отставал Флинн. – Я видел вчера, как старый козел входил к ней в комнату со шприцем.
– Ты видел?! – Ма побагровела. – Если у тебя нет другого дела, как подглядывать за другими, то я его тебе найду. Флинн испугался ее угрожающего тона.
– Ладно, ладно. Это я так просто, для красного словца.
– Говори там, где будут тебя слушать, – отрезала она. – А теперь убирайся отсюда!
Флинн не заставил претить себя дважды. Немного поколебавшись, Уоппи последовал за ним. Оба молча поднялись наверх и зашли в комнату Эдди.
Тот лежал на кровати, листая журнал.
– Привет, ошибки природы. – Он весело помахал им рукой. – Что произошло?
Флинн присел на край кровати, Уоппи оседлал стул.
– Завтра едем за выкупом! – воскликнул Уоппи. – В «Трибюн» объявление.
– Миллион долларов! – Эдди мечтательно откинулся на подушку. – Подумать только, у нас будут такие деньги!
– А что ты собираешься делать со своей долей? – спросил его Флинн.
– Куплю остров в южных морях и населю его красивыми девушками в юбочках из травы.
– Ты все о бабах! А я куплю ресторан и прославлю его спагетти.
Флинн безучастно слушал их, потом вдруг спросил:
– Что делают с девушкой, Эдди? Эдди перестал улыбаться.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что говорю. Моя комната смежная с ней, и кое-что бывает слышно. Туда шастает Док каждый вечер со шприцем. Ловкач тоже ползает туда. Прошлой ночью он пробыл у нее с одиннадцати до четырех утра.
Эдди сел на кровати, сбросив одеяло.
– Ты говоришь, шприц?
– Ну, да. Наверное, он колет ей наркотики, как ты думаешь?
– Да зачем?!
– Не знаю, поэтому и спрашиваю тебя. А зачем туда повадился Ловкач?
Эдди начал одеваться.
– Ловкач? Уже не думаешь ли ты, что этот слабоумный урод имеет на нее виды?
– Я же говорю, не знаю. Но Ма подозрительно злится, когда я завожу разговор о девушке.
– Я поговорю с ней, – пробурчал Эдди. – Нельзя допустить, чтобы Ловкач наложил свои грязные лапы на девушку. Всему есть предел.
– Лучше не связывайся, – опасливо заметил Уоппи. – Ма это не понравится.
Не обращая на него внимания, Эдди сказал Флинну:
– Последи за лестницей. Если Ма появится, дай мне знать.
– Заметано. – Флинн вышел на лестницу и облокотился на перила.
Эдди повязал галстук, причесался и направился к мисс Блэндиш. Ключ торчал снаружи, он повернул его и вошел.
Мисс Блэндиш лежала на кровати накрытая грязной простыней и смотрела в потолок.
Эдди закрыл дверь и подошел к ней.
– Привет, детка. Что здесь происходит? Она лежала неподвижно, будто и не замечая его присутствия.
Эдди осторожно потряс ее за плечо:
– Да проснись же! Что случилось?
Медленно она повернула голову, глядя на него пустыми безжизненными глазами с неестественно расширенными зрачками.
– Уходи, – глухо прозвучал ответ. Он сел на кровать.
– Ты же знаешь меня, это я, Эдди! Что случилось? Она закрыла глаза и долго молчала, потом заговорила.
Голос ее звучал низко и безжизненно, как голос медиума в трансе.
– Я хочу умереть. Ведь мертвым уже все равно. – Она замолчала. Потом заговорила вновь:
– Меня окружают кошмары, ничего, кроме этих ужасных кошмаров. Сюда приходит человек, он кажется вполне реальным, хотя на самом деле не существует. Высокий, худой, от него плохо пахнет. Он стоит надо мной и говорит. Говорит, говорит… Я ничего не могу понять из его слов. – Она задвигалась под простыней, как будто на ее тело давил непосильный груз.
Эдди нахмурясь смотрел на нее.
– Я притворяюсь мертвой. Когда он входит, мне хочется кричать от страха и отвращения, но тогда он узнает, что я жива. Часами он стоит надо мной и бормочет, бормочет, бормочет.. – И вдруг Эдди вздрогнул от ее дикого крика:
– Уж лучше бы он что-нибудь сделал со мной, я не могу больше выносить его бормотание!
Эдди отшатнулся, этот полный ужаса крик напугал его. Он посмотрел на дверь, боясь, что Ма слышала его.
Мисс Блэндиш опять обмякла, что-то неразборчиво зашептала, руки мяли простыню.
– Все, что угодно, только не его бормотание. Все, что угодно…
Флинн просунул голову в дверь.
– Почему она кричит? Тебе лучше убраться отсюда. Эдди вытолкал его, вышел и закрыл дверь, потом вытер лицо рукой.
– Да что там? – спросил Флинн настойчиво.
– Плохо, – ответил Эдди. – Лучше бы ей умереть…
– Умереть, это уж последнее дело, – возразил Флинн. – А что с ней?
Эдди молча направился в свою комнату, Флинн поплелся за ним.
Уоппи вскочил, увидев выражение лица Эдди.
– Убирайтесь оба! – Эдди бросился на постель.
Они вышли. В ответ на молчаливый вопрос Уоппи Флинн пожал плечами.
Эдди долго лежал с закрытыми глазами. Первый раз в жизни он стыдился себя. Будто его вываляли в грязи.
7
"ПОЛИЦИЯ ПОДОЗРЕВАЕТ, ЧТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ СОВЕРШИЛА БАНДА РАЙЛИ. УБИТЫЙ ОПОЗНАН, ДЖОН БЛЭНДИШ ПЛАТИТ ВЫКУП.
Наш корреспондент сообщает, что убитый в отеле «Палас» опознан. Это Элвин Хэйни, внештатный репортер светской хроники. Накануне Хэйни признался в полиции, что Райли получил от него информацию о дочери Блэндиша, похищенной наследницы известного миллионера. Понятно, что мистер Блэндиш отказывается от помощи полиции, боясь за жизнь дочери. Прокурор и полиция ждут, когда девушка окажется на свободе, чтобы начать действовать».