Билет в газовую камеру, стр. 15

Я подошел к окну и посмотрел вниз. Там текла черная вода. Я видел, как при лунном свете блестят нефтяные пятна.

– Ты умеешь плавать, сестричка? – спросил я Блонди.

– Да, – ответила она, – но в этой одежде мне далеко не уплыть.

Вот это женщина!

– Если ты не стесняешься копов, можешь раздеться.

Она прошла мимо меня к окну и выглянула на улицу.

– Далеко до воды.

– Не пугайся высоты, – сказал я. – Прыгай, как на пляже, а я прыгну после тебя. Надеюсь, ты не хочешь назад, в лапы этих ребят.

Она расстегнула «молнию» на платье и сняла его. Потом нагнулась, чтобы снять туфли. Блонди принадлежала к тем женщинам, которые всегда носят черное белье. Я сумел разглядеть только ее белые плечи, и все. В дверь забарабанили, и три пули впились в стену напротив.

– Пора, детка. Здесь становится жарко. Пойдем освежимся. Садись на окно и спусти ноги вниз. – Я помог ей забраться на окно и погладил по бедрам. Она немного дрожала. – Не бойся. Я прыгну вслед за тобой. Только глубоко вздохни, набери больше воздуха… Ну, прыгай!

Она скрылась в темноте, и я услышал плеск воды. Потом прыгнул сам. Была ли вода холодной? Не знаю, не обратил внимания. Вынырнув, я отдышался и стал искать Блонди. Я нашел ее быстро и подплыл к ней.

– Как дела, детка? Все в порядке?

– Не задавай идиотских вопросов, – огрызнулась она. – Раз ты видишь меня, значит, все в порядке.

Ну и характерец у этой женщины! Я усмехнулся в темноте. Ее даже вода не охладила.

– Может быть, вернемся к дому? – предложил я. – Мы неплохо провели этот вечер.

Все-таки ей было не до шуток. А жаль.

Глава 11

Блонди решается на шантаж

Самым трудным оказалось уговорить Блонди поехать ко мне на квартиру. Все остальное было просто, да и нам повезло.

Добравшись до пристани, мы увидели докера. Он чуть в воду не упал, когда узрел нас. Особенно его потрясла Блонди в черном белье. Он помог нам выбраться из воды, принес немного старой одежды и сделал вид, что поверил той липе, которую мы ему рассказали. Я пообещал ему 20 долларов, и он вызвал такси. Большего он для нас сделать просто не смог бы. И вот теперь мы дома.

Блонди лежала в ванне и отмачивала свои синяки, а я сидел у камина и потягивал виски.

Вообще-то я не очень хотел держать Блонди у себя, но ей нельзя было возвращаться домой, и ничего другого не оставалось, как привезти ее сюда. Я хотел послушать ее историю. Хотя в такси она произнесла всего два-три слова, я надеялся, что здесь сумею ее разговорить.

– Когда закончишь, – крикнул я, – не забудь, что я жду тебя.

– Хорошо, – произнесла она. – Иди сюда и дай мне полотенце, я выйду.

– Можешь взять его сама.

Она ничего не ответила, но я слышал, как вода перестала журчать. Блонди вышла в моем халате, глаза у нее были злые, а рот упрямо сжат. Она прошла в спальню и налила себе на три пальца виски.

Я прошел в ванную, помылся горячей водой, и когда вышел, то чувствовал себя великолепно.

Блонди сидела у огня и пила виски. Я присел рядом и закурил. Несколько минут мы молчали.

– Может быть, тебе хочется рассказать о случившемся, а? – наконец нарушил я молчание.

Она повернулась и уставилась на меня. Удивительно грубая женщина. Очевидно, уличная профессия накладывает свой отпечаток. У них атрофируются чувства и развивается скрытность. Обман – это оружие, которым они защищаются. Я видел выражение ее лица; она красива, но это не дама.

– Послушай, – заговорила Блонди, – ты спас меня от неприятностей, но ты действовал ради кого-то, а не ради меня. У нас с тобой тоже были прежде маленькие неприятности. Я считаю, что друг для друга мы ничего не значим. Если ты ждешь проявления симпатии, тогда тебе лучше удавиться. Я смогу справиться со своими делами и без тебя.

Иметь дело с такой бабой – все равно, что держать за пазухой змею.

– Я не собираюсь вешаться, детка, тем более из-за тебя. Я тебя спас и понимаю, что кому-то сильно навредил. Я хочу знать твою историю. Я сам замешан в этом деле, и поскольку я тебя спас, то должен знать об этом все. Так что давай выкладывай.

Она повернулась к огню.

– Я ничего не скажу.

Я встал.

– О'кей… тогда собирайся и отваливай отсюда. Убирайся, слышишь? И живо.

Блонди встала и уставилась на меня.

– Если ты не уберешься, я позову копов, а ты знаешь, что у меня есть в чем обвинить тебя.

Она видела, что делать ей нечего. Девушка неожиданно засмеялась. Когда она смеялась, ее лицо становилось просто прекрасным.

– О'кей, дорогой. Я буду хорошей.

– Так лучше, – сказал я, возвращаясь к огню.

Она снова налила себе виски и выпила. Эта баба умела пить.

– Да, дорогой, ты сейчас хозяин.

– Я думал, что ты поняла это сразу. И забудь свое словечко «дорогой». Я уже говорил тебе, что меня тошнит от него.

Блонди подошла ко мне и обняла за шею, что начало действовать мне на нервы. Я разжал ее руки и усадил в кресло.

– Говори скорее. Уже поздно, я хочу спать. – Она посмотрела на меня как на сумасшедшего. – Так что кроется за всем этим?

Она пожала плечами.

– Я полагаю, Эрни надоело видеть меня. Парень хочет иметь свободные руки.

Она лгала. Это один из таких ответов, в которых половина правды и половина лжи. Да, с красоткой надо быть начеку.

– Эти три головореза работают на Каца?

– Да, – кивнула она.

– Что они хотели узнать?

Она быстро посмотрела на меня. Губы ее улыбнулись, а глаза были серьезны.

– Они ничего не хотят знать, дорогой.

– Да? Поэтому они били тебя?

Напоминание о битье заставило ее помрачнеть.

– Я уже сказала тебе, что Эрни хотел избавиться от меня.

Я пожал плечами. Конечно, мне трудно упрекнуть ее во лжи.

– Что ты знаешь о Спенсере?

– Никогда ничего не слышала о нем.

– Ты никогда не слышала о девушке по имени Марди Джексон?

Блонди снова покачала головой. Так. С ней трудно иметь дело. Она только смеется надо мной.

– О'кей, детка, – сказал я, вставая. – Я вижу, что мы с тобой так ни к чему не придем. Возможно, когда-нибудь ты будешь думать по-другому. Смотри только, чтобы это не оказалось слишком поздно. Может быть, ты расскажешь мне о своих планах? Ты же знаешь, что я не смогу долго держать тебя здесь.

– Завтра я уезжаю из города, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты поехал ко мне, взял кое-что из вещей и привез сюда. А потом я уеду.

У нее не нервы, а канаты. Я устал спорить.

– Хорошо, – усмехнулся я. – Пусть будет по-твоему. Выбирай, где будешь спать. Или в спальне, на постели, или здесь, на кушетке…

Следующее утро было пасмурное и мрачное. Я встал в восемь часов. Я не собирался долго торчать в ее хате. Запасной ключ под циновкой, так что туда попасть нетрудно. Пушку Верзилы я взял с собой. Я успел почистить и смазать оружие после купания, и, между прочим, я немного опасался Каца.

Она дала мне список вещей, которые хотела получить. Список был маленький, и я быстро нашел все, что она просила. Немного времени я порылся для себя, но ничего интересного не обнаружил.

Все это время я не забывал, что мне надо искать Марди. Знаю я типов вроде Спенсера. То, что они делали с Блонди, могут с тем же успехом применить и к Марди.

Я был уверен, что Блонди что-то знает, и они пытались это вытянуть из нее. Но то, что она собиралась покинуть город, означало, что Блонди боится. Решение поспешно бросить квартиру, оборвать все связи, указывало на то, что она понимала, что ее ждет.

Мне никогда из нее ничего не вытянуть, если она сама не захочет рассказать. Обмануть ее не удастся, девица слишком хитра.

Вопрос о Марди оставался открытым, что делать, я не знал.

Вернувшись к себе, я нашел там Эдди. Он сидел на моей постели и разговаривал с Блонди. Я остановился у двери и удивленно смотрел на них. Он через плечо покосился на меня.

– О, это ты… Я страшно рад, что ты пришел сюда, – сказал Эдди.