Любовница ледяного дракона (СИ), стр. 121

Вот она, эта минута — а Кейб бессилен помочь Гвен! Без раздумий он выпалил:

— Ты глупец, Лорд Льда! Ты не видишь своих ошибок!

Гигантская голова повернулась к нему — без тени удивления или раздражения. Ледяной почти благодушно смотрел на Кейба. Он был слишком близок к победе, чтобы раздражаться:

— Что ты сказал, последний из Бедламов? Я не делаю ошибок, из-за которых стоило бы тревожиться.

— Правда? — Слова вылетали сами собой; Кейб с удивлением к себе прислушивался.

— Ну так удиви меня, отродье смертного демона. Скажи мне, в чем моя ошибка.

Кейб усмехнулся, хотя ему было не до веселья. Он понятия не имел, куда гнет Натан, — а в спор с Ледяным ввязался, конечно же, Натан.

— Нечто подобное истории уже известно; тогда Бесплодные Земли стали такими, какие они теперь.

— Знаю. — Ледяной Дракон пристально смотрел на него, словно гадая, с кем именно говорит.

— Хозяева собирались окончательно истребить Бурый клан. Гвен смотрела на него во все глаза, догадываясь, кто говорит на самом деле.

— И все же Бурый вернул жизнь Бесплодным Землям, хотя это стоило жизни и ему самому, и почти всему его некогда многочисленному клану.

— О чем ты говоришь? — прошипел Ледяной Дракон. Его безразличие сменилось медленно нарастающим гневом и растерянностью.

— Ты воображаешь, что твое заклинание будет окончательным и бесповоротным^ Ты воображаешь, что зима, которую ты хочешь наслать на все земли, будет длиться вечно?

— Да! Эти знания я почерпнул из Библиотек Пенаклеса и из твоего собственного мозга. Я знаю все, Бедлам!

— И ты думаешь, ты воображаешь, что знания, которые ты почерпнул из моих мыслей, достались тебе точными и неискаженными?..

Бывает холод такой сильный, что он жжет. Такой холод излучали глаза Ледяного Дракона. Кейб невольно поежился, почувствовав только мимолетное прикосновение этого холода. Ему показалось, что заклинание дрогнуло и начало слабеть.

— Теперь я знаю, что у тебя на уме! — с внезапной яростью прорычал Король-Дракон. — Великий Лжец! Хозяин Драконов собственной персоной' До меня доходили слухи, но теперь я убедился во всем сам'

— Тогда ты знаешь, что я сказал тебе правду.

В глубине души Кейб опасался, что такой наглый блеф окончится полным крахом. Но заговоривший от его имени Натан весь риск взял на себя. Возможно, он готов к такому повороту?

— Полагаю, ты лжешь, — пробормотал дракон, но егб уверенность пошатнулась. Он посмотрел на беспомощную Гвен, потом перевел взгляд на дыру перед собой.

Чудовище колебалось. Погрузившись в размышления, Ледяной на мгновение ослабил контроль…

Кейб попытался закричать, когда почувствовал себя вырванным из реальности. Крепость Ледяного Дракона отодвинулась от него, удаляясь и удаляясь, пока не… исчезла. Он парил в полной пустоте. Это не было похоже даже на Пустоту мерцающей дыры. Он просто был .. где-то еще.

«Решение за тобой», — услышал он свой внутренний голос. Это его мысль — или Натана?..

Он не колебался. Там, позади, осталась Гвен. Не считая всего прочего, он дал ей обещание. Если это означает его собственную смерть, как пророчил Тир, быть по сему.

Его немедленно швырнуло назад, в реальность. На этот раз ему удалось застонать.

22

В лесу Дагора Зеленый Дракон закончил свои приготовления. Хотя его земли лежали далеко на юге по сравнению с Адскими Равнинами и даже Венслисом, авангард голодной своры, спущенной Ледяным на Драконъе царство, уже достиг его владений. «Сверхревностные слуги», — мрачно подумал дракон. Он боялся представить себе разрушения и потери, понесенные северными краями. От своих шпионов, рассеянных по всему Драконьему царству, и от беженцев, наводнивших леса, он уже знал, что поля и леса на севере иссушены и сотни жителей этих краев — людей, драконов, эльфов и других живых существ — погибли от голода, или, что еще хуже, убиты всеядными отпрысками Ледяного Дракона.

Новые попытки связаться с сородичами и договориться о сотрудничестве оказались такими же бесплодными. Грозовой не пожелал отозваться, но теперь Зеленый подозревал, что его северо-восточный брат планирует предпринять какие-то шаги самостоятельно — при условии, что еще жив. Земли Серебряного уже захлестнула волна мерзости; у него не было времени на долгие разговоры, хотя в ходе беседы проскользнул намек, что предложенная помощь не будет отвергнута. Повелитель Лохивара молчал, как и загадочный хозяин полуострова Легар. «Как это Хрустальный Дракон ухитряется оставаться безразличным ко всему?» — подивился Зеленый. Впрочем, Хрустальный во всем был достоин удивления. Что же до Черного Дракона, тот, вероятно, полагал, что, если будет сидеть в своих владениях и не высовываться, Ледяной оставит его в покое. Вряд ли.

Естественно, Пенаклес был еще большей загадкой, чем его дорогие родичи-Короли.

Он уже обнаружил присутствие Синего Дракона в Пенаклесе и его временный альянс с Грифоном. Это само по себе было достойно удивления, но создавшееся положение, которое сам Грифон назвал настолько опасным, насколько возможно, вдохновляло на самые необычные союзы. Сообщение о стае искателей, несущих на север несколько больших свертков, привлекло внимание Грифона лишь на несколько секунд. Судьба императорского потомства не казалась первостепенно важной, когда весь мир катился к пропасти. Повелитель леса Дагора пробормотал кое-что сквозь зубы, когда Грифон решительно оборвал связь.

А тем временем в Северных Пустошах, в логове помешанного Короля, выводок, который сулил драконьей расе мирное будущее бок о бок с человеческой, отделяли от смерти только секунды.

Зеленый Дракон вышагивал по своим покоям, страдая от бессилия и отчаяния. Оставалось только сражаться против белой нечисти и молиться, чтобы Бедлам или Грифон нашли выход из положения. Ставить свое будущее и саму жизнь в зависимость от них, отдавать их в чужие руки было непривычно и тревожно. Хотя первый шаг в этом направлении он уже сделал, заключив мирный договор с Грифоном.

Так как жилище каждого из Королей-Драконов отражало его склонности, крепость Зеленого олицетворяла связь природы с цивилизацией еще в большей степени, чем Мэнор. Огромного Короля дубов, самого старого в лесах Дагора, облюбовали еще искатели, а может, и более древняя раса. С недюжинной изобретательностью они использовали природную форму дерева, так что внутри появились просторные комнаты и коридоры, и даже огромные залы. Дуб был крепким и здоровым. Если у Зеленого Дракона и бывали предчувствия, то главным образом связанные с Королем дубов. Зеленый был совершенно уверен, что его владениям придет конец в тот день, когда умрет дерево. Не удивительно, что один из его предшественников-Королей возвел уход за дубом в ранг занятия государственной важности. Эта традиция привилась.

— Лорд Зеленый! — хрипло позвал чей-то голос.

Король-Дракон застыл.

Крошечное пятнышко, повисшее перед ним в воздухе, медленно разворачивалось, обретая человеческие черты. Кейб Бедлам! Драконы-стражники, встревоженные звуком незнакомого голоса, ворвались в покои, один из них вел на сворке пару молодых вивернов. Король-Дракон жестом приказал им убираться.

Лицо Кейба было бледным, он задыхался. Он растерянно огляделся, словно не мог понять, куда попал, но сразу же вспомнил обо всем и, пренебрегая формальностями, схватил за руки Зеленого Дракона:

— Милорд! Ты слывешь собирателем амулетов, оставшихся от искателей, квелей и других цивилизаций, не так ли?

— Да. — Зеленый почувствовал огромную энергию, сосредоточенную внутри Кейба.

— Я должен увидеть твою коллекцию! Ты разрешишь?..

— Да, я…

— Телепортируй нас туда! Я… Я должен беречь силы!

Обескураженный в равной степени и требовательным тоном Кейба, и своей почтительной готовностью выполнить его приказ, Король-Дракон колебался не более секунды. Ведь это был Бедлам, который должен быть сейчас в Северных Пустошах. Если Кейб здесь…