Похищенная (ЛП), стр. 8
– Он ест отвратительные вещи!
– Суши тоже отвратительны.
– Это собака, ему не нужна кровать, ему нужна будка!
– Ты человек, в твоей природе заложено спать в пещере.
– Это существо без интеллекта!
– А ты, типа, им обладаешь?
Как только я сказала эти три слова, послышался оглушительный хохот Нильса.
Обернувшись, мы с Беном увидели, как смеющийся Нильс держался за косяк, чтобы не упасть.
– В этом она права, Бен, у тебя нет интеллекта, – выдавил он из себя между приступами смеха и схватился за живот.
– Сказал неандерталец, – ответил Бен и также начал смеяться.
Я сидела, совершенно запутавшаяся, на кровати и смотрела на моих похитителей, которые от смеха чуть ли не на полу валялись, причину чего я не очень-то понимала.
Брауни все еще мило лежал под одеялом, а я ждала, пока эти двое придут в себя.
– Итак, Бен, – начал Нильс, успокоившись, – двое против одного. Собаке можно в постель.
– Это наша заложница! С каких пор у нее есть право голоса?
– С тех пор, как ты с ней обращаешься не как с заложницей.
– Ой, да идите вы, – сказал Бен наигранно разозленно и вышел из спальни.
Все еще ухмыляясь, Нильс прислонился к косяку и посмотрел на меня.
– Брауни, мы победили.
Нильс медленно обошел кровать и сел на краешек.
Лабрадор тотчас встал и прижался к нему.
– Ну, теперь тебе не придется проводить ночи в коробке в одиночестве.
Он почесал собаку за ухом, и пес улегся ему на колени.
Солнечный луч прорвался сквозь листву деревьев и осветил этих двоих, усилив контраст между ними.
На моей кровати сидели огромный коричневый пес, который был игривым и милым, и мой похититель, гангстер, который был таким же ледяным, как айсберг.
Он выглядел замечательно. И я подумала, что, наверное, огромное количество девушек сохли по нему.
У него были четкие, но в то же время мягкие черты лица. Волевой подбородок и широкий лоб, ярко выраженные скулы. Он был определенно красив.
Одинаковыми у Нильса и лабрадора были глаза. Хотя, нет, одинаковым был только их цвет. Глаза Нильса были холодными и колючими, в то время как глаза собаки искрились любовью и доверием.
Как только эти двое могли так хорошо общаться, если они были такими разными?
Разве нет такой поговорки, что каков хозяин, такова и собака?
Так почему же собака так любила этого похитителя? Он же наверняка не знал ни что такое доверие, ни что такое расположение, не говоря уж о том, что такое любовь.
Для него, вероятно, это были ничего не значащие термины, которые присутствовали только у нормального слабого человека.
Термины, которые присутствовали в моем лексиконе. В одно мгновение я снова почувствовала беспомощность и одиночество, и мне пришлось очень сильно постараться, чтобы ничего не показать.
– Ты плакала? – тихо спросил он.
Я вздрогнула и уставилась на него.
– Что?
– Я спросил, плакала ли ты? – повторил он свой вопрос с легкой улыбкой на лице.
– С чего ты взял?
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же его захлопнул.
Бесконечно долго мы сидели и смотрели друг другу в глаза.
– Я бы на твоем месте плакал.
Его голос был тверд и он не сводил с меня взгляда.
– Я не плакала.
Он слегка кивнул.
– Ну ладно.
Он встал и, обойдя кровать, пошел к двери. Я провожала его глазами.
Он взялся за дверную ручку, но остановился. Его взгляд был направлен на Брауни.
– Спасибо.
Мои брови поднялись, и я подумала, что у меня галлюцинации.
– За что?
– Благодаря тебе, теперь Брауни может спать наверху.
Слабая улыбка появилась на его губах, его взгляд все же перешел на меня, прежде чем он развернулся и ушел.
Будто громом пораженная, я сидела на кровати, уставившись на дверь, которая с тихим щелчком захлопнулась.
Были ли его глаза только что не такими холодными, как всегда?
Увидела ли я на самом деле там что-то вроде доверия и тепла?
Я почувствовала, как Брауни сел рядом со мной, положив свою голову мне на колени.
Я перевела взгляд на большого лабрадора, который опять смотрел на меня своими огромными глазами, и внезапно поняла, что их глаза не так уж и отличались...
Глава 9. Настоящий смех.
Я аккуратно пододвинулась к краю кровати и спустила с нее ноги. Они были тяжелыми, и я все еще чувствовала усталость.
Воспоминания подействовали на меня намного хуже, чем я ожидала.
Когда я поднялась с постели, вокруг все начало кружиться. Сделав пару шагов, я оперлась о стену. Комната плыла перед глазами, я не могла сосредоточиться. Что происходит? Я заболела? Брауни начал громко выть.
Дверь комнаты распахнулась, и я почувствовала на своей талии чьи-то руки.
– С тобой все в порядке? – прозвучал голос Нильса над моим ухом.
– Да, – промямлила я, а когда вокруг меня все перестало кружиться, открыла глаза.
И тогда я увидела их.
Эти карие глаза, которые совершенно не были холодными.
Они были такими же, как глаза лабрадора.
Великолепными, теплыми и такими знакомыми.
– Давай я отнесу тебя в гостиную, и ты чего-нибудь съешь. С тех пор как ты здесь, ты не только ничего не ела, а даже ничего не пила.
Я почувствовала, как пол исчез из под ног, и меня прижали к сильной груди.
Нильс сделал это очень аккуратно, поэтому ко мне не просто не вернулось плохое самочувствие, а наоборот, у меня было ощущение, будто я парю над землей.
Поэтому я позволила своей голове опуститься на его плечо и, закрыв глаза, вдохнуть его аромат. А ведь, действительно. Я ничего не ела почти два дня. От этого и кружится голова.
Я даже не заметила, как он пронес меня через всю комнату, и вот он уже укладывает меня на диван в гостиной.
Я села поудобней на диване. Прибежал Брауни, и, запрыгнув на диван, уставился на меня. За спиной раздался звук работающей кофе-машины, а через пару секунд Нильс протягивал мне полную тарелку нарезанных яблок.
– Скоро будет кофе.
Мой желудок сжался, как только я почувствовала запах яблок. Схватив самый большой кусок, я начала его быстро жевать. Яблоко было сладким и сочным, и только теперь я поняла, насколько на самом деле была голодна.
– Хочешь пиццу? – услышала я вопрос Нильса.
– Да, – ответила я спешно с набитым ртом и услышала в ответ на это тихий смешок.
– Маргариту?
На этот раз я просто кивнула и продолжила молча поедать яблоко, чего лучше было бы не делать, так как у меня сразу же опять закружилась голова. Зажмурив глаза, я откинулась на спинку дивана.
– Тихо, тихо. Я уж не дам тебе умереть от голода.
Он протянул мне свежий, достаточно крепкий кофе, запах которого был превосходным. Я выпила его одним глотком почти весь. Тот факт, что кофе был ужасно горячим, меня не особо беспокоил. У меня было такое чувство, будто я последние недели пила только соленую воду.
Вдруг чашка с кофе исчезла из моих рук. У меня ее отобрали! Кто посмел?! Я подняла глаза и увидела перед собой Нильса, чье лицо никак не могло выбрать, что выражать: шок или насмешку. Пока мой похититель корчил рожи, я отобрала у него чашку кофе и допила до дна.
Признаюсь, кофе не самое лучшее средство от жажды, но все же это лучше чем ничего. Нильс забрал у меня чашку из рук. Посмотрев на него, я увидела, как он перевернул чашку, из которой ни капельки не вылилось.
– Разве он не был немного слишком горячим? – спросил он, подняв брови.
Я пожала плечами, и вернулась к яблокам.
– Хочешь еще пить?
Опять я только кивнула. Блондин поднялся и пошел в сторону кухни. Оттуда я услышала звук переливающейся воды, что только еще больше разожгло мою жажду. К этому времени Брауни, положив голову мне на колени, заснул.
Нежно погладив его по голове, я стала разглядывать этого прекрасного пса.
– Он не от разводчика.
Повернувшись, я посмотрела на Нильса, который сел рядом со мной с бутылкой воды в руках.