Жена из другого мира (СИ), стр. 93
Договариваться с такими ублюдками! Я до боли закусила губу. Но мне здесь жить, а если Алверы могущественны, то разумнее уступить, вдруг ещё придётся обратиться за помощью. С работным домом, например.
— Пожизненный отказ в магии, — выдавила я. — И крупное пожертвование в Фонд развития работных домов.
— Но такого фонда нет, — заметил Керл.
— Не бы-ло, — певуче возразила Близенда и погладила его по плечу. — Ты отлично справился, я и не думала, что удастся длоров достать. И так быстро.
Керл засиял, расправил могучие плечи и весь разомлел под её ласково-восторженным взглядом. Улыбаясь, продолжил:
— Документы матери девочки сохранились у хозяина дома. Адвокаты нашли остальные. Она местная. Три поколения семьи жили в столице. К сожалению, почти все погибли в прошлогоднюю вспышку волдырянки, остались только мать, младший брат её мужа и девочка. Но и те, сами знаете, прожили недолго. Свидетельство о рождении выправят к завтрашнему дню, после этого можно будет оформить опеку и устроить её в пансион.
— В пансион рано, — проворковала Близенда, поглаживая его по плечу. — Надо дать ей немного опомниться. Всё равно мне нельзя уезжать, пока не минует опасность, пусть поживёт с нами. А ты возобновишь столичные знакомства.
Минуту назад в комнату вошёл решительный мужчина, а сейчас на диване сидел довольный котяра, млеющий от поглаживаний хозяйки.
Мда… если Керл и не хотел брать над Верой опеку, возьмёт. Пожалуй, даже с радостью.
Неприятным холодком пробежала мысль: а почему у Близенды с Керлом нет детей? И, кажется, не намечается. Близенда вроде в детородном возрасте. Не хотят? Не могут? Прямо спросить об этом я, конечно, не решилась.
И хотя Керл и Близенда не делали ничего даже отдалённо интимного в моём земном понимании, вокруг них была такая аура близости, от которой я почувствовала себя лишней.
Поэтому минуту спустя оставила их, а сама пошла… За пластилином я пошла, который для Веры купила. Буду успокаивать нервы, вылепливая проект дома. Хотя бы части дома. Да не важно, главное — избавиться от изматывающей тяжести в груди.
Надеюсь, Лавентин в порядке.
Глава 55
Она жалобно скулила и била хвостами.
— Потерпи.
Мой призыв утонул в грохоте выстрелов и криках. Ревело раздуваемое длорами пламя, корабль хрипел, ходил ходуном от напряжения, наваливался на деревянный край пристани, и доски с треском выламывались.
В мешанине магических вспышек не чувствовалась тьма министра. Я прополз под брюхом, выглянул между лап.
Преступники отстреливались из трюмов и орудийных портов. Хорошо, что корабль накренился, и они не могли дать залп из пушек.
Но где министр? Где Хлайкери?
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!
Порт содрогнулся от взрывов. В ушах звенело. Я зажмурился, отдышался. Открыл глаза.
Позёмкой по земле струилась кровь согров, свивалась в нити. В кровавый голем. Ох, что сейчас начнётся! Я ещё чуть вылез из-под химеры и попытался ощутить магов огня среди офицеров, стрелявших из-за вывернутых магией земляных плит.
Искал, стараясь не думать, что магов крови слишком много, и заклятия их так сильны, словно с ними сражается глава рода, а министра, который должен его отвлекать, не чувствуется совсем!
Химеру трясло. Пользуясь её замешательством, я выскользнул между лап с вогнанными в настил когтями и побежал к торчавшей из брусчатки глыбе. Пуля чиркнула перед лбом, я нырнул вниз, прокатился, прижался к земляному пласту.
Схватил за рукав офицера, в котором ощущал рёв огненной магии, и указал на трупы согров:
— Там кровавый голем формируется, спалите их!
Офицер спал с лица, отчётливее стали видны вздувшиеся на висках вены. Похоже, удар магии крови мучил и его, две магии боролись.
БАХ! Покачнулась от взрыва земляная плита, к которой я прижимался.
Офицер вытянул руку в сторону трупов. Над сограми взвилось пламя, с шипением сгорели кровавые нити.
Высвобожденная магия крови ударила по нам.
Моя химера мучительно каталась по земле, сучила лапами, щёлкала челюстью.
Надо что-то делать. Надо с этим что-то делать…
Ну конечно!
Сдавив виски, сосредоточившись, я заставил корни тянуть корабль ко дну. С него послышались крики. Пальба по нам прекратилась. Я медленно втягивал судно в воду, ощущая, как она проникает в трюм.
Остро ощущая дерево, из которого сделан корабль.
Ощущая его частью себя.
Улавливая прикосновения посторонних.
Хотя вокруг шумели, стреляли, и меня кусала злобная магия Индели, я как никогда хорошо ощущал подчинённую мне живую материю. Как никогда тесно с ней сроднился.
Я отчётливо осязал корабль, все его трюмы и каюты, вывернутые ударом о пристань пушки, удары волн, подошвы людей. Самих людей. Словно сквозь толщу воды услышал их крики.
И ощутил кристалл родовой магии Индели в одном из трюмов — замотанный в мешковину, заложенный стружкой в ящике. А ящик был накрыт тюками с тканью.
Почувствовал министра, прижавшегося спиной к переборке, щупавшего пространство незримыми ледяными нитями своей магии.
Будто издалека ощутил, как по моей спине побежали мурашки.
И всколыхнувшее пространство соприкосновение магии министра с защитой кристалла.
— Нет! — взревел Хлайкери, спешивший в трюм с помощниками, верёвками, креплениями и колёсами. — Нет-нет-нет!
Он был теперь рыжим. Никаких перьев и чёрных ногтей. Обычный непримечательный клерк в зелёном костюме — если бы не жилет и нарукавник из медных пластин, полусфер родовых кристаллов и проводов. На трёх его сподвижниках были подобные вещи, и я ощущал, как перетекает по проводам из странного сплава магия, как она искрит.
Министр бежал к родовому кристаллу, эти четверо — тоже. Вода вливалась сквозь оружейные порты.
Снаружи офицеры палили по лезшим с палубы преступникам, и кровь раненых стекалась в кровавые, почти незаметные нити, скапливаясь, сползая в воду, но сохраняя концентрацию в ней, прорываясь к нам, свиваясь в гигантский, скрытый волнами ком у самой пристани.
Министра заметили. Он метнулся в трюм с тюками и кристаллом. В переборку и захлопнутую дверь запоздало ударили сгустки магии, слетевшие с ладоней Хлайкери и приспешников.
— Раввер! — Хлайкери бежал к нему.
Министр здоровой рукой выворачивал тюки, разрушал их магией.
Хлайкери с пинка выбил дверь:
— Раввер!
Тот развернулся — хладнокровный и собранный, окружённый едва уловимым ореолом своей магии.
— Зря ты сюда пришёл, — осклабился Хлайкери. — Родовая магия уже должна тебя отторгать. Но если прикажешь нас отпустить, останешься жив.
— Нет.
— Зря ты так, — покачал головой Хлайкери, но нападать не спешил.
Встал более расслабленно. Его люди пылали ненавистью и страхом, но молчали. Наверняка понимали, что министр — их единственный шанс уйти живыми.
По полу расползалась вода, впитывалась в тюки. Министр спросил:
— Здесь все твои люди? Все сорок три?
— Добрались до Лирели, — усмехнулся Хлайкери, но в его холодном бешенстве промелькнули нотки грусти. — Убили её?
— Это было неизбежно. Все здесь?
— Собираешься пойти с нами ко дну?
— Все здесь?